Пылай для меня

– В таком случае, после закрытия предлагаю продолжить гулять.

Виски оставило обжигающую сладость на языке после себя.

Миниатюрно сложенная фигурой молодая девушка тихо поднесла тарелки с едой и хлебом, пожелала приятного аппетита и скрылась на кухне.

Кирилл – высокий худой парень, старше меня всего на пару лет. В свои двадцать девять он уже купил на кровно заработанные квартиру в центре города и зарабатывает достаточно, чтобы не успевать потратить зарплату перед новой получкой. Идеально теплые и доверительные отношения с родителями, детально продуманные планы на будущее и его ледяное спокойствие в конфликтных ситуациях – отражение Кирилла, в которое я смотрелась чуть больше чем в кривое зеркало, ведь моя реальность не только совершенно отличалась от его, но кажется даже уходила куда‑то совсем в другую дорогу. Если не сказать «прыгала с обрыва».

Я даже не знаю по какой причине, но мы стали лучшими друзьями. Два трудоголика, всегда уходящие после закрытия. Кажется, до безумия разные, но слишком открытые друг другу чтобы не стать друзьями.

– Тебе стоит научиться гедонизму. – Тщательно прожевав кусочек, поделился мыслями мой друг.

– И в чем же твой гедонизм? Разве есть удовольствие в том, чтобы быть хобби для другого человека?

– Я не имею ложных ожиданий, Оль. Пожалуй, я могу это сравнить со сладким букетом роз. Поливаю их своей нежностью и окутываю вниманием, но я знаю, что цветы уже сорваны и они завянут. У меня остается лишь миг для того, чтобы насладиться ими в последний раз. И я беру от жизни все – наслаждаюсь ими так, будто они увянут уже в следующее мгновение.

– Красивое оправдание.

Мой друг по‑доброму засмеялся.

Я качнула лед в стакане, отпив, и с горечью поделилась:

– Мой цветок поливать уже нечем.

– Ты уверена, что он еще не завял? Может пора выбросить букет и отправиться на поиски нового?

Кирилл доел, отставив тарелку и кивнув официантке, разрешая прибраться.

От скрипнувшего под другом дивана резануло в ушах, но в то же мгновение он нежно положил свою руку поверх моей.

– Я проходил это много раз и поверь мне, пройдя через все это дерьмо, спустя годы, ты будешь смеяться. И даже плакать от счастья, а не от обиды. Просто нужно найти в себе силы не пережить это все, а выкарабкаться. Цепляться за свободу так, будто от этого зависит твоя жизнь.

Мы чокнулись стаканами.

Мой друг всегда умел найти слова, которыми сможет обнять мое сердце, своей поддержкой даря тепло.

– Я предложила развод.

Кирилл с удивлением замолчал. С тяжестью внутри я продолжила:

– Он отказался. Точнее, попросил еще хотя бы неделю.

– За неделю многое может произойти.

– За последние 9 лет ничего не изменилось, а тут чудесное перевоплощение?

– Я говорю не о нем.

Мой друг выразительно приподнял брови и направился к барной стойке.

Иногда мне кажется, что я просто крохотная медуза в море, которую волны затаскивают в пучину, так никогда и не дав добраться до берега. Вот и придется, наверное, вечно дрейфовать, не в силах что‑либо изменить. Не имея возможности даже пошевелиться. А может мне кажется и меня уже выбросило, а все это – лишь предсмертная агония?

Я расплатилась вслед за Кириллом, и мы вышли из заведения.

– Завтра приедет один руководитель на стажировку.

– В твой отдел?

– Да. У нас бардак с бумагами, как сказал Анатолий Павлович. И с дисциплиной.

Я рассмеялась:

– А чужак, которого никто не уважает, конечно, наладит дисциплину.

– У меня есть подозрение, что этот подкидыш нужен для слива информации из отдела, а не реальной помощи.

– Что планируешь делать?

– Разве у меня есть выбор? – Кирилл хитро улыбнулся, и достал сигарету. – Я подружусь с ним. Если уж этот крысеныш и будет что‑то сливать в моем отделе, то только то, что я позволю слить.

Я обратила внимание на блестящий черный мотоцикл, припаркованный у паба. Хотелось бы уехать подальше от проблем, просто сбежать.

Парень усмехнулся своим мыслям, выдыхая дым:

– Бесит. Когда все идет хорошо, то руководство всегда начинает с жиру беситься. Денег им мало, что ли? Мало того, что я с исполняющего обязанности не могу вылезти: все время что‑то не устраивает, так теперь еще и этот «стажер». А знаешь откуда он? Из Питера.

Наш отдел всегда соперничал с филиалом из старой столицы. По показателям мы шли впритык друг к другу.

– Кто это?

– Пока не знаю. Завтра познакомимся.

– Надеюсь это не Лариса Геннадьевна.

– Только не она. – Наигранно страдальчески поддержал меня друг, вспоминая о стервозном характере руководителя соперников.

Выбросив окурок, Кирилл отвлекся на телефон и виновато посмотрел на меня.

– Увидимся завтра? – Вежливо предложила я, не желая ставить друга в неудобное положение.

– Только ты меня понимаешь.

Вместе с парнем меня обнял его сладкий запах одеколона, которого было ядовито много, чтобы успеть им насладиться.

– Завтра, как всегда, с рассветом?

– Именно.

– Я рад, что ты наконец‑то начала выращивать в себе гордость. Не позволяй мужчинам больше обращаться с тобой так, как делает это он. – Посоветовал Кирилл. От мыслей о разводе внутри все съёжилось. – Все будет хорошо. – Улыбнулся мой друг.

Мы попрощались. На встрече с другом я чувствовала себя понятой, ощущала поддержку. Шумная обстановка бара и алкоголь немного смутили и замедлили мои мысли, но я не могла задержаться слишком надолго. Не могла позволить себе полностью отключиться от боли и страха, которые меня ожидали дома.

Холодный воздух забрался под брюки.

С декоративной пальмы соседей спрыгнул кот, остановившись у забора.

– Привет, милашка. – Тихо поприветствовала я, на секунду остановившись.

Конечно, смерть от аллергии – не самая приятная, но все же…