Раз, два, три – умри!

– Тётенька, откройте, пожалуйста. Мы дети вашей соседки из другого подъезда, маме плохо, а никто не открывает, боятся все. Тетенька, пожалуйста! – голосок за дверью почти плакал и у девушки защемило сердце. Столько боли и страданий было в этом голосе.

 

Алена посмотрела в глазок и закричала. Прямо на нее в глазок смотрел страшный мертвый глаз затянутый былой пленкой. Она попятилась от двери и упала. Она рыдала от страха сидя на полу. А когда первый шок прошел, она поднялась и почти бегом прошла на лоджию и закрыла окно и дверь, потом закрыла окно в спальне. На всякий случай. И снова посмотрела в глазок. Перед дверью стояли две девочки, на первый взгляд обычные, в нарядных платьях и с бантами. У одной из них венчик поминальный, та самая лента с молитвой, которую покойному на лоб кладут, запуталась в волосах.

 

«Она смотрит, смотрит!» зашептала девочка. У Алены от этого шепота едва сердце не остановилось. Он проникал в голову, холодил кровь, до того жутким был. Когда она снова прильнула к глазку, девочки по‑прежнему стояли у двери. Они улыбались неестественными застывшими улыбками, широко раздвинув губы.

 

«Ну и ладно, везучая ты Алена! Мы просто хотели поиграть, скучно нам! Пойдём домой пора, вернемся через год, может еще повезет и пустит» и они, хихикая вприпрыжку, держась за руки скрылись из поля зрения глазка. Но топота на лестнице и открывающейся двери девушка так и не услышала.

 

Она прокралась на лоджию и увидела, как две маленькие фигурки взявшись за руки удаляются в сторону старого кладбища.

 

***

 

До рассвета Алена просидела на полу лоджии и еще никогда так не радовалась первым лучам солнца. Едва она выдохнула, как в дверь постучали.

 

«Откройте полиция!». Алена сначала побоялась открывать двери, но ей сунули удостоверение в глазок. Нехотя со страхом она открыла дверь. На пороге стоял полицейский с планшетом и представился следователем.

 

– Вы ночью что‑нибудь подозрительное слышали? Крики например? –спросил мужчина.

 

– Нет. А что случилось? –спросила она, покрываясь липким потом.

 

– Странно что вы ничего не слышали. Вашу соседку убили. Она кому‑то открыла дверь ночью и ее жестоко убили, словно рвали голыми руками. Так‑то вот. – почему‑то злорадно ответил полицейский.

 

– Я ничего не слышала, спала.

 

Когда он ушел, Алену затрясло от ужаса. Значит соседка открыла дверь этой нечисти. И с ней бы то же случилось, открой она дверь. Почти неделю Алена спала со светом и закрытыми окнами. Постепенно ужас проходил и как это бывает страх, стирается из памяти. Примерно через три месяца, поздней осенью довелось ей побывать на том старом кладбище. Пошла помочь подруге с уборкой могил перед зимой. И вот когда они уставшие, собрались уже уходить, Алена обратила внимания на одинокую могилу. Там были похоронены две сестренки, судя по датам погодки. Вот ужас для родителей, подумала Алена. Памятник хоть и был относительно новым, но там явно давно никто не убирал, могила заросла сорняками. А с портретов смотрели те самые ночные шептуньи. И дата их смерти совпадала с датой той ночи. Алена ошарашено смотрела на портреты и мурашки ужаса бегали по телу. Подруга же не замечала состояния Алены, рассказала историю этих девочек.

 

– Это было лет пять назад. На месте вашего дома было болото, ну, то есть не совсем болото, просто заболоченное место. Его стали осушать под стройку, вырыли дренажную канаву. В тот год несколько недель шли ливни, и строители не работали, а канава наполнилась водой. Вообще лето выдалось холодным. То ли из‑за дождей, то ли грунтовые воды поднялись, но факт – вода заполнила канаву. Дети эти из обеспеченной семьи, жили недалеко. В тот день мать девочек срочно вызвали на работу, отец в командировке был. Мать наказала детям сидеть дома и никуда не выходить, собирался дождь снова. Обычно очень послушные девочки, в этот раз не послушали мать и ушли из дома. Девчонкам было шесть и семь лет. Когда мать домой вернулась и не нашла дочек, кинулась сама искать, потом уже вызвала полицию. Нашла детей тоже она. Побежала к канаве, как почувствовала, что они там. Так и было, они утонули. Потом говорили, что видимо одна поскользнулась в грязи, свалилась в воду, а другая кинулась ее вытаскивать, а плавать обе не умели. Что там детям надо? Жутка трагедия тогда всех расстроила. На похороны пол города пришло. На мать страшно смотреть было, да и на отца тоже. Мы тогда тоже ходили, моя тетка дружила с их семьей. – печально вздохнула подруга.

 

– А почему же за могилой не смотрят?

 

– Так некому больше. Через год мать в петле нашли, отец вскоре тоже за ней ушел. А больше у них никого не было, здесь по крайне мере. Говорят девочек иногда видят. Призраков их, – шепотом сказала она.

 

– Бедные дети, бедные родители. И почему не упокоятся? – Алена смотрела на могилу детей и сейчас ей было грустно.

 

– Не знаю, может сказки это все. Ну про призраков.

 

– Нет, не сказки. Давай их могилу тоже уберем. – предложила Алена.

 

Девушки убрали могилу, покрасили лавку и помыли памятник.

 

Прошла зима, наступила весна. Алена перед Пасхой сходила на кладбище и убрала могилу девочек. Она очень надеялась, что в годовщину своей гибели они не придут к ней, ни к кому не придут. И не прошепчут свои страшные слова.

 

Раз, два, три –умри