Разведись со мной
– Раису Юрьевну, – исправляет меня Влас. – Именно это я и собираюсь сделать. Спрошу, кто, кого и по какой причине выдавал замуж? Наверняка у нее есть, что рассказать, но, думаю, всё и так ясно.
– А ты не сдаешься, да? Хочешь доказать свою непричастность ко всем этим событиям и перекинуть всю вину на меня! Отлично, как по‑мужски!
– Ладно, – делает шаг назад, обдав меня настолько насмешливым взглядом, что возмущение теперь изображать не приходится, – мне пора выезжать. Хотелось бы, конечно, услышать слова благодарности за предоставленную тебе информацию, но ты таких слов не знаешь. На следующей неделе, если у меня будет время, заеду и расскажу обо всем в подробностях, чтобы у тебя не оставалось никаких сомнений.
– Сомнений в чем? – оборонительно складываю руки.
– В том, что именно твой отец сделал это, преследуя самые корыстные цели.
– Дай мне адрес этой женщины! – требую, ударив ладошкой по столу. – Немедленно, дай мне его!
– Ты слишком нервная и можешь всё испортить, – хмыкает наглец и разворачивается к выходу.
Шустро обхожу островок и хватаю его за руку, вынудив повернуться.
– Ты снова нарушаешь мои личные границы.
– Дай мне адрес этой Фатимы!
– Ты даже имя её запомнить не можешь, о каком конструктивном диалоге с ней может идти речь?
– Мой отец здесь не при чем, понял? – заявляю громко. Поднимаюсь на носочки и тычу в его твердую грудь указательным пальцем. – Не смей обвинять его в том, чего он не делал! Меня это тоже касается, так что будь добр, дай мне адрес этой женщины. Я хочу узнать об этой истории из самых первых уст!
– Её зовут Раиса, – напоминает Влас после терпеливого вздоха. – Раиса Юрьевна.
– Я запомню, не переживай. Адрес! – раскрываю перед ним ладонь.
– Если хочешь встретиться с ней, то только в моем присутствии. Говорю же, ты нервная и можешь всё испортить.
– Ладно! Тогда поехали! – снимаю фартук и швыряю его на стул. – Уже вечер, она по‑любому дома! Или ты собираешься пригласить её на завтрашний обед, чтобы дать ей возможность сбежать?
– Она живет в Адлере. Так что, – усмехается он, глянув на полки с сотейниками самых разных размеров, – сама понимаешь, за полчаса я туда никак не доберусь.
– Но ты сказал, что тебе пора ехать. Ты ведь к ней собирался, не так ли?
– Да, но я подразумевал самолет до Сочи.
– Отлично, – развожу руки в стороны. – Тогда я тоже лечу в Сочи! Я не позволю тебе одному узнать обстоятельства произошедшего, которые ты потом, зуб даю, обвесишь наглой ложью, выдуманной своим воспаленным мозгом! Я больше, чем уверена, что всё это – дело рук твоей семьи!
– Правильно говорят: не делай добра, не получишь и зла!
– И где же тут добро с твоей стороны, объясни? То, что ты приехал и поделился имеющейся информацией – твоя обязанность!
– «Обязанность»? – вытаращивает он глаза.
– У тебя что, старческий маразм? – снова поднимаюсь на носочки. – Не ты один здесь пострадавшая сторона! Ты сказал, что найдешь причастных, а это значит, что ты обязан делиться со мной всеми своими «находками»! Но, поскольку, ты наглый и хитроумный сказочник, я не могу доверять тебе, и потому тоже лечу в Сочи! К тому же, единственный раз мне будет приятно лицезреть твою физиономию, которую перекосит от удивления, когда эта Жанна Васильевна скажет, что именно твои «заботливые» родственнички затеяли этот бардак!
Широкие брови, обрамляющие раздраженный взгляд, напряженно сходятся к центру. Влас понимает, что спорить со мной бесполезно, как и то, что я действительно имею право принимать непосредственное участие в разговоре с этой женщиной.
– Ты не успеешь собраться. Отсюда я еду в аэропорт.
– Паспорт у меня с собой, – заявляю уверенно. – Телефон и зарядка тоже. А одежду я могу и там купить. Так что, возьми мне билетик. Пока мы не встретимся с Ларисой Олеговной, я от тебя и на шаг не отойду.
– Вот так счастье, – фыркает Влас и выходит из мастерской.
Глава 9
Бизнес‑класс встречает нас мягкими и уютными креслами, игристым в прозрачных пластиковых бокалах и теплыми пледами. Если бы я подготовилась к поездке, то обязательно взяла бы с собой патчи под глаза, потому что даже короткий перелет негативно сказывается на моей внешности. Но ничего. Получасовой массаж у косметолога и я буду выглядеть, как огурчик.
– А я думала, ты предпочитаешь совершать перелеты на частном самолете, – говорю, ставя мобильник на авиарежим.
– Только на длинные расстояния, – отвечает мой сосед слева. Уговорить его поменяться местами мне не удалось. Ненавижу сидеть возле иллюминатора. – Тебя что‑то не устраивает?
– Разве что место и сосед, а в целом всё прекрасно.
– Я бы с радостью взял для тебя билет в самом хвосте самолета, но ты изъявила желание лететь в бизнес‑классе, а здесь уже все места были заняты.
– Ну, да! А рядом с тобой волшебным образом оказалось свободно.
– На что ты намекаешь? – поворачивает ко мне голову, а я достаю из ниши внизу толстый журнал и начинаю медленно перелистывать глянцевые страницы.
– Тебе просто нравится находиться в моей компании, но сказать прямо, как и позволить себе признать это, ты, разумеется не можешь.
– Ты о себе слишком высокого мнения.
– Не выше, чем ты о себе.
Потягиваю шампанское, самолет набирает скорость и плавно отрывается от земли. С видом задумчивым и серьезным, Влас читает огромную статью с множеством ярких фотографий о добыче кальмара во Владивостоке.
– Так и какой у нас план? – спрашиваю, приостановив свое знакомство с прессой. – Мы просто заявимся к этой даме в гости и начнем расспрашивать её о периоде, когда она работала заведующей в ЗАГСе?
– Ты не знаешь, что такое тишина, верно?
– Мы в самолете, где всё гудит, шумит и потрескивает, – бросаю на него скептический взгляд. – Так себе тишина. Так и какой у нас план? Я хочу знать.
Теряя терпение, Влас опускает журнал на колени и поворачивает ко мне голову. По правде говоря, его чрезмерная серьезность забавляет меня. Но, когда эпизодические вспышки дерзости разбавляют это его мрачноватое состояние, я начинаю раздражаться. Так что пусть остается хмурым. Так мне проще не замечать его сексуальность, граничащую с манящей наглостью.