Рождественский магазинчик Флоры
Они выходят на улицу и прощаются, целуясь добрых десять минут, пока я терпеливо жду, когда она придет в себя.
Когда она возвращается, ее лицо мрачнеет.
– Что все это значило? Ты не можешь продолжать так унижать его.
Я пожимаю плечами.
– У него голова как дыня.
– Флора!
– Ну так оно и есть!
Она вздыхает и бросается на диван рядом со мной.
– У него немного дынная голова, но он так хорош в постели! Честно говоря, у меня никогда не было никого подобного, кто…
Я зажимаю уши руками. Честно говоря, неужели я должна выслушивать разговоры о сексе каждые пять секунд?
– Прекрати это!
– Ладно, ладно, боже, ты – мой ограничитель, Флора.
– Я ограничитель? Блин, я просто пытаюсь защитить тебя здесь. В следующую минуту Барри подвергнет тебя какому‑то странному сексуальному контролю сознания, и что тогда будет со мной?
– Ты знаешь, что его зовут Гарри.
– Как скажешь.
– Так почему ты дома?
– Уволена.
– Опять?
– Я знаю! Ты бы подумала, что это моя вина или что‑то в этом роде, как это обычно происходило.
– Верно?
Я рассказываю Ливви все об адском утре, и она издает все нужные звуки.
– Магда хуже всех.
– Самая худшая. И теперь на Рождество я останусь одна и без гроша в кармане.
– Я могла бы одолжить тебе денег на круиз…
Мои родители забронировали семейный отпуск в круизе по Карибскому морю с братьями и сестрами, партнерами, детьми, всей компанией. Они предложили оплатить мой билет, но я знаю, что это обойдется дорого. Папа расскажет обо всех моих неудачах в жизни, а мама даст понять, что это мой хлесткий язык отталкивает мужчин и мне действительно следует измениться. Они будут сравнивать меня с Мелоди и Тедди, и я буду проводить каждую ночь плача в подушку и задаваясь вопросом, почему я просто не могу изменить себя и вписаться в тот же шаблон, что и мои братья и сестры.
– Спасибо, Ливви, но я воздержусь от этого. Я думаю, то немногое, что осталось от моей уверенности, может каким‑то образом не продержаться и трех недель под карибским солнцем. Если мне еще раз придется услышать о каберне и онлайн‑курсах Мелоди, я закричу. Или как потрясающе выглядит жена Тедди Камилла в своих лабутенах шестого размера, как будто мой восьмой размер ноги по сравнению с ним прискорбно неадекватен. Они стыдят меня из‑за ног!
– Это что, похоже на жирошельмование, только для ног?
– ДА!
– Я никогда не пойму семейную динамику и почему они так сильно придираются к тебе. Но Карибское море, Флора! Ты можешь себе представить? Ты могла бы найти себе симпатичного парня из коттеджа…
– Парень из коттеджа в круизе?
– Почему бы и нет? Я представляю себе горячего, загорелого, мускулистого парня, который приносит тебе коктейли и шепчет на ушко восхитительные секреты.
– Ты смотришь слишком много фильмов.
– Может быть.
– Ты должна признать, что моя жизнь быстро катится в никуда. Что же я делаю не так?
Она вздыхает.
– В том‑то и дело, Флора. Ты не делаешь ничего плохого. Я имею в виду, кого увольняют за то, что он помог маленькой девочке купить елочную игрушку в память о ее покойной маме, черт возьми? Но это похоже на то, что неприятности просто следуют за тобой по пятам.
– Я притягиваю неприятности. Не могу удержаться на работе, забываю о любви…
– Ты что‑нибудь слышала от Люка?
– Нет. Ни разу. И не хочу. Честно говоря, он все равно был слишком суматошным для меня. И немного маловат. Я никогда не чувствовала себя вправе есть пасту в его присутствии, когда он продолжал заказывать салаты «нисуаз»!.. Кто вообще заказывает салаты зимой?
– Люди с определенными намерениями, вот кто.
– Вот именно! Все это было прикрытием для чего‑то.
– Синдром маленького человека?
– Может быть.
– И что теперь?
Я пожимаю плечами.
– Мне нужна работа, и побыстрее, иначе праздничный сезон будет решительно непраздничным.
– Да, и мы не можем этого допустить. Праздничной Флоре нужно вернуть ее блеск.
– Я не могу отделаться от мысли, что просто перехожу из одного тупика в другой в этой карусели неудач. От выселения за то, что у меня были эти приемные кошки, потери работы каждые пять секунд до отпугивания мужчин своей излишней откровенностью. Кроме того, я заметила, что если в радиусе десяти километров есть хоть одна одинокая лужа, то я та, кто наступает в нее, – что с этим делать?
– Я не думаю, что вселенная затаилась против тебя из‑за этой истории с лужей, так что забудь об этом…
– Я не готова забыть. Я думаю, что все это связано.
Она смеется.
– Ладно, что ж, давай на минутку отложим это в сторону. Я бы не называла это каруселью неудач. Да, у тебя были взлеты и падения, но разве у всех не было? Ты просто еще не нашла свое истинное призвание, вот и все. Ты склонна зацикливаться на мелочах окружающих, тех же приемных кошек – спасая их от эвтаназии, ты потеряла свою сверхдешевую квартиру, потому что технически ты нарушила договор аренды. И ты скачешь по рабочим местам, потому что высказываешь свое мнение, обычно в чью‑то защиту, в то время как большинство людей прикусили бы язык и поговорили после работы со своими друзьями. Насчет парня, ну, лично я думаю, это потому, что ты еще не нашла подходящего парня. Твои причуды делают тебя тобой. Во всем этом нет твоей вины, Флора. По большей части это происходит из‑за того, что ты пытаешься помочь людям, и это оборачивается против тебя самой.
– Значит, ты считаешь, что в перестройке личности нет необходимости?
– Нет, в этом совсем нет необходимости. Дело не в тебе, а в том, что те, кто тебя окружает, просто не видят того, что вижу я.
