Сделка на ложь
– А ты как думаешь?! – на меня внезапно опять истерика накатила. – Не догадываешься? Причин никаких нет?! – развернулась и с размаху по плечу его ударила, злость вымещая на Алекса. – Ненавижу вашу гребанную семейку! Уроды моральные: и ты, и твой отец!
– Тоже мне, святоши нашлись! – рявкнул Алекс, руку выставляя и на меня косо поглядывая, в ожидании нового удара. – Гемора нам подкинули столько, что за две жизни не разгрести! Я из‑за твоей семейки даже универ закончить не смог, пришлось академку брать и в Штаты уматывать. И ладно бы только папаша твой… Так и ты стервой редкостной оказалась!
Я аж воздухом подавилась. Я‑то стерва?! На меня вину всю скинуть решил за наш разрыв?! Я что так плоха была?! За что он мне изменил?!
– Ну конечно, на кого еще‑то все свалить? Ты у нас идеальный всегда был и рыльце не в пушку!
Сашка коротко зыркнул темными и злыми глазами, но промолчал. А я не стала.
– Хорошо, что мы расстались! С папашкой своим поговори и откажись от глупой идеи свадьбу липовую устраивать. Разойдемся, как в море корабли, и вы исчезните из нашей жизни!
– Как же, мечтай! – прорычал Алекс. – Хрена с два мы исчезнем. Даже не надейся! Ни твой папочка теперь не отвертится – за все ответит, ни ты… Учти – жизнь со мной сладкой для тебя не будет.
– Каким был козлом, таким и остался. Урод! – выпалила я, вновь на него с кулаками набрасываясь.
В ответ Алекс резко в руль вцепился, на обочину вырулил и по тормозам резко вдарил, а меня вперед дернуло. И если бы не ремень безопасности, точно бы носом в панель впечаталась.
– Приехали! – угрожающе рявкнул Устинов. – Выходи!
Глянула сквозь лобовое стекло, отвлекаясь от перепалки. Заехали мы в спальный район. Кругом тьма, ни души. Только фонари во дворе горели, освещая пустую детскую площадку.
– Ты куда меня завез?! – возмутилась я. – К дочери вези, иначе сделки никакой не будет, и я в полицию позвоню, сообщу о похищении!
– Выходи! – прикрикнул Сашка, тоже из себя выходя. – Приехали, сказал же!
Спорить больше не стала, выскочила, как ошпаренная. Правда в отместку за резкую остановку дверью хлопнула посильней.
Удивительно, что не на стройку меня завез, а к обычному многоэтажному дому. Вновь недоуменно осмотрелась. Устиновы сроду в таких не жили, предпочитая загородную недвижимость. Что мы тут делаем?
– Где она?! – резко выпалила я, нарушая тишину двора.
– Сейчас приведут, – опять коротко проинформировали меня, делая глубокий вдох и телефон из кармана доставая. – Не суетись и не ори. Люди спят. Сукой не будь, уважай других.
– Уважай… ага… как же… себя еще потребуй на Вы называть… – проворчала я, отворачиваясь от своего врага и с ноги на ногу переминаясь.
К счастью, ждать действительно долго не пришлось. После звонка Устинова из подъезда вышла женщина преклонного возраста, неся на руках мою малышку.
Я было испугалась, что с ней сделали что‑то, на встречу побежала. Лишь когда Лиза у меня в руках оказалась, поняла – сопит тихонько. Дернулась во сне при передаче из рук в руки, глазки потерла. У меня от облегчения опять слезы навернулись. Слава Богу, с ней все хорошо! Весь окружающий мир, все проблемы, навалившиеся на меня, вмиг интересовать перестали. Домой хотелось и ребенка своего еще раз перепроверить: синяки поискать или еще что‑нибудь. У нее тоже все выведаю: что с ней делали и как обращались.
Со двора от похитителей почти бежала, неся на руках дочку, совершенно не реагируя на оклики Устинова с предложениями подвезти, которые летели в спину. Вышла на центральную улицу и поймала такси. К себе ехать побоялась, да и отца хотелось дождаться, узнать, как встреча с Устиновым старшим закончилась. А еще маму проверить. Мы с отцом ей ничего не сообщили – не хотели пугать. Ей и так нездоровилось последнее время: давление часто скакало, мигрени мучали. А она чувствовала неладное и пыталась у нас осторожно выведать. К родителям поехала, в отчий дом.
Уже почти к особняку подъезжая, крошка моя глазки открыла голубые, такие же, как у меня, и ласково прижавшись к моей груди, улыбнулась.
– Ма‑ма! Ма‑моч‑ка‑а‑а! – прошептала Лиза.
Я растаяла. По белокурым кудряшкам провела, приглаживая, и носом шмыгнув, в ответ дочке улыбнулась, в очередной раз понимая, что все сделаю для ее защиты. Не дам в обиду и держать буду подальше от проклятых Устиновых. Моя девочка. Только моя! Никому ее не отдам и использовать в корыстных целях ее не позволю.
Глава 2
Мама дверь отворила почти сразу, как только я поднялась по ступенькам, будто все это время у входа ждала, в окно выглядывала. Я обрадовалась, что с ней все в порядке. Тревожилась – да, но признаков дурноты не было. Она руку взволнованно к груди прижала при виде моего заплаканного лица и вопросительно посмотрела. Были у меня с этим проблемы – опухала почти мгновенно. Да и час был поздний, а мы только явились, и без отца.
– Что?.. – начала она, ахнув.
Отвечать на расспросы не стала, головой отрицательно помотала и Лизу покрепче к груди прижала.
– Давай не сейчас, мам. Устала очень. Отец скоро вернется, а мы в комнату пойдем. Спать так хочется, – и чтобы хоть немного ее успокоить, добавила: – Ты не волнуйся так. Все нормально.
Такое себе успокоение, но на большее ни сил, ни настроения не было. К тому же не знала, что стоит рассказывать, а что – нет. Отец поможет все разъяснить, как появится. А пока улыбка, которую из себя выдавить сумела. Надеюсь, получилась не сильно вымученной. Мама спорить не стала, отпустила.
Опять к «дежурству» вернется. Наверняка. Теперь папу будет поджидать.
Поднялась в свою старую спальню, дочку на кровать положила и поспешила принять душ. Теплые струи приносили долгожданное облегчение, смывая с тела переживания прошедшего дня; знакомый запах лавандового шампуня позволил на время забыть о случившемся, расслабиться и сосредоточиться на приятном аромате цитрусового геля, который я легкими движениями втирала в кожу. Как раньше, в юности. Хорошие были времена. Беззаботные.
Бросила взгляд на дисплей телефона, что у раковины положила в надежде, что получу сообщение от отца в ответ на смс‑ку о том, что домой вернулись и все хорошо.
«Тоже еду. Скоро буду. Ложись спать, завтра все обсудим.» – высветился ответ.
Если он так решил, то спорить смысла не было. Значит, завтра… Вздохнула тяжело, в халат закуталась поплотней и к Лизоньке вернулась. Она комочком ютилась на моей полуторной кровати. Спала безмятежно и расслабленно. Может не обижали ее вовсе? Очень на это надеялась. Устинов ведь сказал, что просто припугнуть нас хотел. Да и каким бы козлом я самого Алекса не считала, но в глубине души была уверена – он не способен обидеть ребенка. На счет его отца, правда, сильно сомневалась.
