Семья вдребезги

Какой ребенок, это бред, я во все что она скажет поверить готова, чтобы из мыслей прогнать разговор, который услышала.

– Наш малыш не перенес болезнь и погиб, – Вита, отдуваясь после игры, смахнула со лба влажную прядь волос. – Муж со мной развелся после этого. Смерть сына не пережил. А я отдыхала. Восстанавливалась. В стольких странах была… я бы работала, Даш. Если бы мне повезло, как тебе. Если бы бабушка отписала на меня квартиру. Ну, раз уж поговорить решили с тобой. Вот, говорю.

– Я каждый день к ней приходила, ухаживала за ней, – оправдываться начала на автомате, мне до сих пор стыдно.

Бабушка завещала квартиру мне. А я не поделилась с сестрой, продала квартиру и открыла свой бизнес.

А затем я помогла Дане с первоначальным капиталом. И теперь мой муж – крутой адвокат, к которому очереди клиентов выстраиваются.

– Вита. Бабушка просила, чтобы я не общалась с тобой. Вообще. Она чувствовала что‑то…

– И поэтому ты решила кинуть самое родное, что есть у тебя – свою копию, сестру‑близнеца.

Она в который раз обвинила, а я снова подавленно замолчала. Но я помню бабушку и ее глаза, ее сухую тонкую руку с выступающими синими венами и длинные узловатые пальцы. Она хваталась за меня и молила, чтобы я не подходила к Вите, она клялась, если разделю квартиру с сестрой – она на том свете мне не простит. Моя близняшка – ведьма, зло в ангельской плоти.

Может, это глупость. Но сейчас важно другое.

Сама схватила сестру за руку, когда она потянулась в траву за мячом. Сестра выпрямилась. И в ее глазах вызов, но в моих тоже, это просто как отражение.

– Ты спала с моим мужем? – спросила в лицо. – Спала, и у вас есть ребенок? Где он?

 

Глава 3

 

Виталина даже не удивилась моему вопросу. Изогнула губы в намеке на улыбку и пожала плечами.

Меня это взорвало – она в игры со мной решила поиграть?!

– Ответить не хочешь?

– Может и хочу, но… – сестра кивнула мне за спину. – Данил, мы успели соскучиться.

Муж приобнял меня со спины.

– Дети устали, все собираются по домам. Вита, были рады визиту.

– Намёк поняла, – Вита взглянула мне за спину, на Даню, а затем и на меня. – Я тоже домой. Дом у вас красивый, и сад – сказка. Ребёнок, наверное, в восторге. Надо же, мамой меня назвал. Мамой, – повторила Даша, издеваясь из‑за моего вопроса.

– Илья маленький, ошибся. Были рады встрече, – надавил Данил голосом. – Даш, вручи мелким подарки, гости расходятся.

Я кивнула. Пока мне нечего сказать Данилу, в горле спазмы, кажется если заговорю – расплачусь. На автомате я раздала детям небольшие подарки и сладости, и даже выдавила из себя улыбки на прощание, но это всего лишь маска. Чувствую, как она идёт трещинами, готовая рассыпаться прямо на моём лице.

Не понимаю что происходит.

Когда подслушиваешь – есть риск неправильно понять то, что не предназначено для твоих ушей. Фразы, вырванные из контекста, пугают, путают, и всё можно извратить. Но разговор Дани и Виталины однозначен, пусть я и слышала лишь часть его. Они про отношения говорили, про ребёнка, про ИХ ребёнка…

Но я бы знала, если бы сестра родила!

Виталина часто выкладывала видео в соцсети, мы общались, пусть и редко. Я бы заметила растущий живот. И отлучки Данила к их ребёнку я не смогла бы пропустить.

– Не понимаю, – прошептала, вспоминая, анализируя прошлое, и не находя в нём зацепок.

– Всё, наконец‑то мы одни. Устала, маленький? – Данил такой заботливый, но сейчас меня это не радует, а еще сильнее настораживает. – Не вздумай приниматься за уборку, завтра клининг‑менеджеры этим займутся. Ты у меня такая молодец, отличный праздник устроила.

– Дань, спасибо, но хватит. Рассказывай, – попросила, контролируя голос.

Кто бы знал, чего мне стоил спокойный тон! Но я справилась, ни руки, ни голос не дрожат. А то что ноги не держат – благо, диван есть, на него я и опустилась.

– Ты опять про меня и Виталину, про наш воображаемый роман? Даш, ты турецких сериалов пересмотрела. Пойдём лучше няню отпустим и сами Илюху искупаем, и спать уложим. Или… а хочешь массаж? – муж улыбнулся мне, искушая.

– Я хочу правду.

– Нет, ты хочешь меня обвинить непонятно в чем, – бросил он, начиная раздражаться. – Дашка, ну хватит. Я тебя бесконечно уважаю и не хотел бы смеяться над твоими претензиями, чтобы не обижать, но они и правда смешны. Какая к черту Виталина? Остановись, выключи драму.

Я жадно отслеживала каждую эмоцию мужа: усталость перетекла в игривость, затем появилось раздражение, перешедшее в недоумение – искреннее, чуть возмущенное. Данил уверен в себе, но я, увы, тоже. И дуру из себя делать не позволю.

– Я стояла у двери в кабинет, и слышала вас, – повторила настойчиво. – Виталина говорила что она – мама, ты – папа, у вас чудесный малыш, и ах как жаль что ваши отношения неправильно начались. Или не сложились, – поморщилась, воссоздавая то неприятное мгновение. – Я не придумала ваш разговор, не перепутала голоса. Это были вы с Витой.

Произнести это было больно. И ответа я страшусь, но лучше горькая правда, а затем… а что затем? Развод? Страшное слово, страшное событие. Особенно когда любишь. А Данил – он моё всё. Но и «проглотить» такое предательство я вряд ли смогу.

Задыхаюсь…

– Ничего подобного я с твоей сестрой не обсуждал. Это какой‑то бред.

– То есть, я сумасшедшая и всё выдумала? – повысила ломающийся голос, и слезы не сдержала, не смогла, пусть и пыталась быть собранной.

– Ты мне дебильную проверку решила устроить, я прав? Наслушалась подружек, которым изменяли, и меня захотела на вшивость проверить? Даш, не было у меня разговора с Виталиной. И нет у нас с ней никакого ребёнка. Хватит.

– Вот именно! Хватит! – вскочила с дивана. – Я слышала вас!

– Ты не могла нас слышать, потому что не было у нас с твоей сестрой разговора, – рявкнул муж, тоже повысив голос. – Не знаю, проверка это с твоей стороны, или переутомление, но давай остановимся. Ты отдохнешь, выспишься, и завтра, когда вернется адекватность, мы поговорим еще раз. Хотя разговаривать здесь не о чем – это гребаная фантастика, сюр.