Сердце лета

Произнеся это вслух, я покрылась мурашками. Эта мысль крутилась у меня в голове с того самого злополучного падения кровати с трупом.

– И? – сдвинула брови Милена.

Пламя костра отражалось на лицах ребят, треск дерева и уханье сов нарушали мертвую тишину леса. Я вздохнула и продолжила:

– Когда мы были в том доме на Сорокиной горе, я рассматривала фотографии, и там же был наградной лист, где…

– Ах! – вскрикнула Аня так, что мы все разом подпрыгнули. – Извините. Я вспомнила! Ведь там было написано «Петр Иванович»!

Даже у невозмутимой Милены глаза раскрылись шире некуда. Вова с Андреем скептически фыркнули.

– Совпадение, – отмахнулся Андрей.

– Удивительное совпадение. Ведь почти в каждом втором доме можно обнаружить в постели труп Петра Ивановича, – хмыкнула я.

– Жуть… – съежилась Аня.

– Эта бабка запудрила вам мозги.

– Прошло три дня с тех пор, как мы его «потревожили», а ничего мистического с нами не происходило, – сказала Милена.

Тут как по заказу подул резкий, сильный ветер, почти полностью потушивший наш костер. Мы прижались друг к другу и зажмурили глаза. Когда ветер стих, меня окутало дурное предчувствие.

– Так, у меня есть еще одна газета, а ты, Дрон, сгоняй за ветками, – велел Вовка.

Хотя лицо Андрея тяжело было разглядеть во тьме, судя по тому, как долго он переминался с ноги на ногу, не желая от нас отдаляться, было ясно – он тоже почувствовал неладное.

– Гайка, зачем ты об этом сказала, я теперь не усну, – прошептала мне на ухо Аня, прижавшаяся ко мне спиной.

– Хорошо, что домой я пойду с Андреем, – высказалась Милена.

Мы с Аней вытаращили глаза.

– Советую вам промолчать.

Мы так и поступили, но незаметно переглянулись.

– А‑а‑а! – закричал Андрей.

Мы так быстро вскочили, что чуть не споткнулись о бревно и не свалились прямиком в костер.

– Андрей! Что там?! – позвали мы.

– Все нормально. Просто ветка за капюшон зацепилась…

Мы прыснули от смеха, и атмосфера тут же разрядилась. Костер был восстановлен, и мы продолжили разговор. Пока Милена рассказывала о том, что мечтает поступить в педагогический и мучить своих будущих учеников, я засмотрелась на искры костра. Они быстро уносились в небо и так же быстро растворялись во тьме. Обхватив себя за плечи, я уловила аромат мужского парфюма и опустила глаза – точно, на мне ведь футболка Алика!

Почему‐то мысль о том, что ткань когда‐то касалась его тела, а теперь покрывала мое, заставила меня покраснеть. Будто в этом было что‐то личное, интимное. Когда тебе по жизни не хватает мужского внимания, даже такие незначительные вещи согревают сердце, и объяснить этот эффект невозможно. Как и объяснить то, почему мне захотелось снова ощутить его прикосновение на своем колене.

– Глаш, ку‑ку! – хлопнула меня по руке Аня.

– А, что? – очухалась я.

– Говорю, мне домой пора, не то мама распереживается, – улыбнулась Аня, собирая длинные волосы в хвост.

– Да, пойдемте, баба Люся наверняка уже все молитвы перечитала, – буркнула я.

Мы потушили костер оставшейся в водяных пистолетах водой, а затем разделились на две группы: Аня с Вовой пойдут на левую сторону, я, Милена и Андрей – на правую.

Ане с Вовой идти минут десять от силы, а вот нам не меньше двадцати. Возле костра ночной холод не ощущался совсем, а теперь я натянула рукава кофты на ладони и стучала зубами. Милена с Андреем шли впереди, у них обоих ноги были длиннее моих, оттого я постоянно отставала. Озираясь во тьме, я везде подмечала жуткие тени и только потом узнавала в них колышущиеся ветви деревьев. Я старалась отогнать мысли об умершем Петре Ивановиче и словах Ведьмы, но любой шорох и шелест воспринимались мною как явление призрака.

Я так часто оглядывалась назад, что сильно отстала от друзей. Андрей уже обнимал Милену на прощание перед заброшенным поездом. Только я собралась добежать до них, как они помахали мне рукой, и Милена исчезла за забором, а Андрей повернул в сторону дома. Супер. Надо было их предупредить, что мне до смерти страшно. Стоит прийти домой, так прабабушка и в ночи продекламирует мне «Утопленника» Пушкина, и я вовсе не усну. Впервые деревня казалась мне тихой, точно гробница. Никаких привычных коровьих мычаний, блеяния овец, ругани соседей. Никаких русских народных песен в исполнении захмелевших жителей. Только мои шаги и прерывистое дыхание.

Передо мной возник электрический столб, и мое воображение тут же нарисовало призрачный образ давно погибшей малышки, которая просто хотела поиграть в прятки, но у грозы были свои планы. Встряхнув головой, я уставилась в землю и принялась тихонько напевать песню «Apologize» группы One Republic. А затем, прямо на втором куплете, у меня в пятнадцать лет чуть не случился инфаркт. Чьи‐то сильные цепкие руки закрыли мне рот и обхватили за талию, а затем резко оторвали от земли. Я даже пискнуть не успела, потому что допевала куплет, и вышло: «Ты нужен мне так же сильно, как… СЕРДЦУ НУЖНО БИТЬСЯ!»

Пока я брыкалась, неизвестный маньяк швырнул меня в багажник автомобиля. Клянусь, я думала, что умру от страха раньше, чем он убьет меня своими руками. Было так темно, что я не то что не разглядела авто, а и своих ног не видела! А в багажнике и вовсе мгла! Я начала крутиться и долбить по крышке, в это же время машина двинулась вперед и слишком быстро для деревенской местности набирала скорость. Мне конец.

 

 

Конец ознакомительного фрагмента