Серые земли Эдема. Избранники Армагеддона – II

И ударился пальцами о перекладину турника – Нестор по утрам делал зарядку и подтягивался на нем. Тут же возникла идея, хотя тоже не оригинальная: я схватил перекладину обеими руками и, когда фигура кинулась на меня, подтянулся и с силой выбросил ноги навстречу. Удар пришелся, будто в каменную стену, фигура с хрипом отлетела и грянулась о створки ворот, так что те загремели. Я опустился на землю и, сунув ногу в сорвавшуюся сандалию, подошел. Похоже, нападавший пока не собирался вставать, так что я выглянул в приоткрывшуюся створку.

Гравийное покрытие казалось белой рекой, и в который раз за последние дни я ощутил, как ледяной холод коснулся мокрой от пота спины. Еще одна темная фигура стояла на другой стороне улицы. Пока я смотрел, она подняла руку, будто салютуя, и холодный алмазный свет брызнул с длинного лезвия… Потом фигура пропала. Я стоял, ошалело моргая, а в доме загорелся свет и начали хлопать двери. Нестор выбежал в одних трусах и первым делом нагнулся над Гелой. Стал трясти, замер и выпрямился, держа между пальцев маленькую пулю с иглой на конце.

– Ну и дела, – озадаченно протянул он. – Первый раз вижу, чтобы воры использовали такое.

Искоса поглядел на меня, а я содрогнулся, вспомнив Адишский ледопад. Но промолчал, что мне оставалось делать? Обоих нападавших Нестор ловко, по‑матросски, связал. Когда приехала полиция, они уже пришли в себя и хмуро озирались. Полицейские не стали даже составлять протокол, затолкали злоумышленников в фургон, Нестор вынес бутыль вина, стражи порядка выпили по стакану и, забрав бутыль, уехали.

– Выпустят этих обломов, – задумчиво сказал Нестор, трепля загривок очнувшейся Гелы, – откупятся. Знаю их, на рынке всегда пасутся. И чего ко мне полезли? Да еще с усыпляющими пулями?

Он снова испытующе поглядел на меня, и снова я промолчал. Побрел к своему сараю и, не рискнув включить свет, ощупью нашел топчан. Посидел, пока сердце не стало биться ровнее. Оказалось, что в помещении не совсем темно, пол красновато отсвечивает. Я едва не заорал. Уже не удивился перезвону ледяных колокольчиков.

– Он опять не достал тебя, – промурлыкала Аннабель. Она сидела на топчане Малевича, темная фигура со слегка выступающими грудями. – Но не надейся, что оставит в покое.

– Кто вы? – тоскливо спросил я. – Почему преследуете меня?

Аннабель помолчала. Неожиданно поднялась и тронула пальцами мой лоб. Я почувствовал словно разряд электрического тока, и в голове посвежело. Оказалось, что Аннабель снова сидит.

– Хорошо, я отвечу тебе, – сказала она. – Нас можно назвать метагомами, следующей ступенью человеческой эволюции. Одна древняя цивилизация мечтала о бессмертии и могуществе. Их ученые овладели искусством биоконструирования и создали нас. Однако этим перешли запретную грань, и их цивилизация была стерта с лица земли. Но таких, как мы, невозможно уничтожить, поэтому нас только заточили. Лишь недавно энергетические стены были разрушены.

Что за бред? Я облизал пересохшие губы.

– Допустим. Но что нужно столь могущественным существам от меня?

Слова Аннабель холодом трогали мой мозг.

– Мир не останется прежним, наше появление сместило вероятности. Ты многое видел, хотя и не понял. Но ты знаешь, что будет война. Ты знаешь, что будет применено некое новое оружие. По твоему описанию физики могут разгадать принцип его действия. Ты стал опасен.

– И вы хотите меня устранить? – уныло спросил я.

– Я хочу, чтобы ты шире открыл дверь, – непонятно ответила Аннабель. – Но ты оказался между волком и собакой, Андрей. Мой спутник хочет убить тебя, у него есть веские причины для этого, и ты еще узнаешь о них. Люди из организации Сибил будут контролировать тебя и тоже убьют, если сочтут опасным.

– Чего они‑то хотят? – буркнул я.

– Изменить мир, – серебристо рассмеялась Аннабель. – Ты для них лишь орудие. Похоже, одна я хочу помочь тебе.

– Почему? – устало спросил я. Сплошные загадки в темноте.

– Возможно, я испытываю к тебе симпатию. А возможно, я самая коварная из всех. Кто может знать сердце женщины?

Я скрипнул зубами:

– Буду рад помощи, тем более от такой красавицы.

Аннабель снова рассмеялась, на этот раз резковато.

– Оказывается, ты умеешь льстить. Неплохо, это тебе тоже понадобится. Так вот, чтобы выжить, тебе нужно прикинуться, что ты на нашей стороне. Потом сам будешь решать. Но от моего спутника это не спасет. Ты должен увидеться с Рарохом.

– С кем? – приуныл я.

– Увидишь. Только приходи на встречу. – Аннабель снова оказалась рядом, и в мою руку скользнуло что‑то продолговатое.

Странный пьянящий аромат. Мимолетное жгучее прикосновение к щеке. Стук открываемой двери и порыв холодного ветра из темноты, словно я не на юге… Я сидел без сил, но потом все‑таки встал и включил свет. На ладони лежал плотный конверт с тисненой зеленым буквой «L». Конверт был открыт, внутри лежал листок бумаги и карточка красноватого цвета, похожая на визитку, тоже с единственной буквой «L». На листке я с удивлением прочитал:

«Тот, кому выпала эта карта, приглашается на встречу с Прекраснейшей». Тут же был адрес и схема проезда с Садового кольца. Можно было и пешком от станции метро «Смоленская». Указывалась дата – как раз на следующий день после моего возвращения в Москву, а время стояло странное: «в час после заката». Карточку следовало показать охране на входе.

 

Что меня удивляет теперь, я не унес ноги сразу, а остался до самого дня, на который был куплен обратный билет. Сейчас‑то я научился удирать, камуфлируя это изящным термином «тактическое отступление». А тогда из меня только начали выбивать дурь. Но меня совсем очаровала Кира…

Днем мы лежали на пляже или прогуливались по крутым улочкам, а вечерами шли в парк. На траву и цветы опускались сумерки, таинственный полусвет разливался среди деревьев. Мы находили какую‑нибудь скамейку и садились. Целовались сначала робко, оглядываясь по сторонам. Но ливанские кедры укрывали нас своей глубокой тенью, и мы распалялись. Однако дальше поцелуев Кира, к моей досаде, больше не шла. Между тем подходило время отъезда. В последний день моего пребывания в Крыму собрались, наконец, в Ласточкино гнездо. Катер оставлял пенный след, и Кира прятала лицо от брызг за моей спиной. Наконец высокая скала выросла над взбаламученным морем, катер вошел в прохладную тень под зубчатыми стенами, и я вспомнил, что уже видел этот причудливый замок в старом детском фильме «Синяя птица». Там это был замок Ночи.