Скажем, что он от меня…

– Да, слегка заело молнию, родная. Потерпи секунду, – оскалился в ответ мужчина, сжав теперь мою голень. Задолбаюсь дома синяки считать.

– Давай я чуть поудобнее выпрямлю ногу, – и едва не заехала носком мужчине по челюсти.

Матвей чудом увернулся, и хватка на щиколотке атрофировала мою наглость. Охнула от граничащей с переломом боли.

– Ты не дергай ножкой, родная. Сейчас я всё сделаю, потерпи, – фальшиво пропел благоверный и вновь взялся за бегунок. Поизображал пару секунд заминку и наконец вжикнул молнией.

От его дальнейших действий невольно оробела. Мужчина заботливо снял сапоги, явно разглядывая мои ноги, и тут же обул их в модные домашние тапочки Алисы, что принёс дворецкий. Ладони как‑то резко стали нежными и осторожными.

– Спасибо огромное, – улыбнулась я Алисе, которая оказывается наблюдала за нашей мизансценой.

– Не за что, Зоя. Всё, что угодно, – в широкой улыбке прочла то ли зависть, то ли досаду. – Арсений, проводи наших гостей к столу, а я пойду потороплю Серёженку.

Хозяйка дома скрылась, а псевдозаботушка Матвея мгновенно перевоплотилась в пытки. Мужчина больно сцапал меня за локоть, ставя на ноги.

– Я уже боюсь садиться с тобой за один стол. Ножом и вилкой хоть обращаться умеешь?!

Стало обидно.

– Конечно, но вилкой в совершенстве. Два удара – восемь дырок… Желательно у тебя на заднице!

Матвей испустил из груди приглушённый рык и властно потащил меня вглубь дома за дворецким.

– Будешь повторять за мной и без самодеятельности, – предупредил Илларионов.

За стол уселась без его заботы. Ну фиг с ним! Хмуро сдернула салфетку и постелила себе на колени. Не видела, но чувствовала, как Матвей оценивает уровень моей злости. Лучше молчи, недорогой!

– О, мой новоиспечённый партнёр и его прекрасная невеста наконец почтили нас своим присутствием. Арсений, вели подавать угощения.

Толстяк в светлой рубашке и брюках явно не заморачивался о своём внешнем виде и даже показался мне более приземлённым, чем эти двое. Серёженка потряс руку моему грёбаному Матюше и грузно опустился на стул, что жалобно пискнул под его весом.

– Как тебе наши хоромы, партнёр? Хочу здесь организовать рекламную компанию для нашей коллекции и конечно же Алисочка будет эпицентром всех видеокамер.

– Название новой коллекции вы уже придумали? – зачем спросила – не знаю, может просто для поддержания беседы. Матвей тут же упёрся в меня суровым взглядом, и жутко захотелось показать ему язык. И правда, чего такой напряжённый?

– Какая ты молодец, что спросила, – Алиса благодарно посмотрела на меня. – Я ещё сегодня утром в офисе пыталась обратить на это внимание мальчиков, но была в меньшинстве.

– Прости, видимо, мы чересчур увлеклись другими деталями сделки, – улыбнулся жене толстяк. – А теперь нам очень интересно услышать твои идеи.

Нам? Тебе – да, а вот Матюше, похоже, вряд ли. Вон в пепел скоро превратит бывшую.

– При создании коллекции я старалась в основном использовать неяркие пастельные тона и цветочные композиции. Всё выполнено в прованском стиле с нотками французского кантри. В основном использовала лимонный цитрин, молочный и цветной жемчуг, мятные флюориты и розовый кварц. Королём изделий является в основном сиреневый аметист. Преобладают серебро, белое золото и цветная эмаль. Всё очень воздушное и нежное. Подходит для свадебных нарядов, офисного стиля и просто романтичных вечеров. Мне хочется назвать коллекцию "Лавандовый поцелуй". Чувственно, изящно и тепло.

– Да, я видел твои эскизы, – кивнул Матвей, принимаясь за трапезу. – Стиль и правда смахивает на "Прованс", но с нотками "Шибори". Чересчур всё цветочно…

– А что? Японский и корейские стили сейчас в моде, – ввернула я, вспомнив увлечение своей подруги K‑pop музыкой и дорамами. – Ориентация на молодёжь тоже не плохая стратегия…

– Чаще всего молодёжь не платёжеспособна, – подметил Матвей и не смогла с ним не согласиться.

– Ты прав, – тоже не остался в стороне Шабалин, опрокинув в себя полбокала вина. – Но корейская мода так же становится старше. Если стиль барокко – ветхая бабушка, то шибори – знойная красотка.

– Вы оба меня вообще слушали? – в голосе Алисы послышалось раздражение.

Я же не желая попасть под горячую руку, уткнулась в суп. Только зря, так как от его температуры из носа потёк конденсат, что мгновенно будет воспринят неверно. Матвей надменно откинулся на спинку стула, созерцая бывшую, а Шабалин захлопал глазами и кажется ушами тоже.

– Французская тематика. Кантри, прованс, но никак не шибори. Каскады цветочно‑восточных мотивов в коллекции нет. Всё сдержанно и минималистично.

– А я очень люблю минимализм, – снова вмешалась я и проигнорировала сдвинутые брови своего кавалера. – Помню в детдоме у меня было колечко из ромашек. Прямо такое тоненькое и вереница цветочков вокруг пальца. Белая эмаль и лимонные цитрины. У меня его потом спёр Генка Стылый и так и не признался в этом, гад. По‑любому в ломбард сдал. Ещё помню, что один камешек у него отпал и воспитательница мне туда жёлтое стеклышко вставила.

От увлекательного рассказа опомнилась, когда поняла, что на меня таращились три пары удивлённых фраз. Что я опять не так сказала?

– Милая, ты выросла в детдоме? – с сочувствием вопросила Алиса.

Чёрт! Дернул же! Виновато посмотрела на Матвея, но осуждения в его лице не заметила. Кажется, что данная информация его тронула.

– Да… Мама отказалась от меня ещё в роддоме, бабуля не могла удочерить. Соцопека не позволяла. Но бабушка постоянно навещала меня, дарила подарки, забирала на прогулку и на побывку домой. К несчастью, когда мне исполнилось семь лет, она скончалась. А мама… О ней до сих пор ничего не знаю, как и об отце. И это не важно. Я сама всего добилась в жизни и сейчас готовлюсь стать мамой малыша от самого замечательного мужчины на свете, – и одарила Матвея лучезарно‑фальшивой улыбкой.

Чёрный взор хоть и оставался в той же цветовой гамме, но Матвей ответил, как полагалось – ласково улыбнулся и кажется даже не фальшивил.

– Важно настоящее, а на прошлом мы только учимся, – изрёк он философски и метнул острый взгляд на Алису.

Девушка слегка поперхнулась и поспешила запить водой.

– Кстати, о настоящем, – спустя выдержанную паузу продолжила жена Шабалина. – Матвей тебе не говорил? – и уставилась на меня испытующим взглядом.

Панически начала перебирать в голове всю информацию за нынешний день, но ничего подходящего так и не приходило в голову.

– Не успел, – пришёл мне на помощь мужчина.

– Я тоже беременна, – Алиса радостно запрыгала на стуле.