Соболево. Книга первая

Казалось, будто он спал, но бинты на его теле, рассечённое поперёк лицо с уродливым, фиолетовым синяком на половину лица, дали ей понять, что человек этот не спит, а скорее не может проснуться. Ксения обошла его, взяла стул у соседнего кровати стола, и села, сложив руки на груди.

– Пацан совсем. Ты где его нашёл? – капитан раскрыла правую половину плаща, где на подкладе, ближе к подмышке, в одном из маленьких, плотных кармашков сидел пузырёк без этикетки.

– Я его не находил. Мне его вместе с поставкой привезли.

– А, понятно, значит это он тебе его принёс, – она извлекла пузырёк из кармашка и поставила на тумбу рядом с кроватью, – Ты зачем его сюда положил? Не мог другое место найти для него?

Егор Викторович нахмурил брови. Ксения осеклась. Она привыкла командовать, но забыла, что на отца это никогда не сработает. Порой её это даже злило. Пожалуй, иногда она даже мечтала, чтобы он подчинился хотя бы раз, но так же и понимала, что следом за желаемым актом повиновения мгновенно разрушится всё его, отцовское, волшебство. Вся его крепость, весь его авторитет. Образ сильного, несгибаемого отца сразу же рухнет, поднимая клубы пыли, и в её глазах он станет лишь одним из многих мужчин, охотно идущих у неё на поводу. Этого она не хотела и даже боялась. Боялась потерять последнюю несокрушимую опору её радужного мира.

– Если бы у меня было другое место, я бы положил его в другое место. Твоя кровать теперь под землёй, в келье без окон. Припоминаешь такое? – Егор сказал это твёрдым, железным голосом.

– Да, извини, пап, – Ксения принялась мять переносицу, – Тяжелое время сейчас, работы очень много. Устала.

– Ещё бы.

Она вопросительно глянула на отца. Это его "ещё бы" всегда означало, что он знает, о чём идёт речь. Егор Викторович отвернулся, отправившись в дальний конец комнаты за стулом. Прихватив его, поставил наоборот и сел, сложив руки на спинке. Поёрзав немного, он выжидающе уставился на Ксению.

– Я думала, что сначала ты расскажешь, – сказала она, понимая, что отец ждёт доклад.

– Нет уж, давай ты. Это ты пришла ко мне.

– Хорошо, хотя… Тут рассказывать особо и нечего, – капитан пожала плечами, – Вот, только что из леса вернулась. Там, недалеко от озера, метрах в пятидесяти, может в ста, на сосне висит человек, – Ксения остановилась, прощупывая реакцию отца, но тот даже бровью не повёл, – А под сосной, за кустами, стоит машина, на которой он сюда, эм, приехал? В салоне лежит его половина. Нижняя, – она снова прощупала, но отцу было как будто всё равно, – Не знаю, как он в лесу на семёрке оказался, но выглядит она так, будто он с неба упал на ней, – после этих слов речь её стала медленне, будто Ксения сильно задумалась, – Что ещё любопытно – везде какая‑то грязь, знаешь? На ил похожа. Точнее, не так. Я не знаю, на что она похожа. Но Дима сказал, что ты рассказывал ему про какой‑то ил.

– Везде? Везде – это где?

– Ну, на ветках, в салоне, да и на колёсах тоже. Видел такое раньше?

Егор промолчал, задумчиво глядя на человека в кровати. Будучи человеком хладнокровным, который эмоции показывает редко, старик редко менял выражение лица, и только в моменты лжи и редкого гнева Ксения могла поймать его. В остальном ей приходилось всегда угадывать, что чувствует её отец, но в этот раз… В этот раз он посмотрел на парня, лежащего в её кровати, с тревогой и даже, как ей показалось, сочувствием.

– Откуда про него узнала? – спросил он, кивая в сторону человека, – Кто догадался? Димка?

– Да. По следам.

– Молодец, – довольно прохрипел Егор, – Доложили?

– Нет. Вечером. Ты не ответил, пап. Ты видел такое раньше?

Егор, будто не слыша вопроса, или же сознательно его игнорируя, потёр ладони и встал.

– Это вы правильно сделали, что не доложили. Хотя, скорее всего, он уже всё знает. Давай‑ка так с тобой поступим, солнце моё, – он сложил руки на груди, подперев кулаком подбородок, – мне скоро открываться, надо готовиться, а тебе на службу пора. Вечером, перед тем, как докладывать соберёшься, загляни ко мне, ладно? Только обязательно загляни.

– Зачем?

– Потому что я так сказал, – проворчал старик, – Тебе этого мало?

Ксения вздохнула. Перечить здесь было бы бесполезно.

– Скажи хоть, тебе документы к нему в комплекте не выдали случайно? В машине только водительские были.

– Только как зовут сказал.

– И как?

– Андрей.

Отец скрылся в дверном проёме.

– Состав‑то даём? – кинула ему в догонку Ксения, но отец не ответил, – Пап! Пап?..

Она вздохнула, немного погодя посмотрела на Андрея, и в этот момент ей почему‑то стало ясно, что об этого хилого, похожего скорее на подростка, чем на взрослого мужчину, человека, она споткнётся ещё не один раз на своём жизненном пути.

***

– Почему он не ответил?.. – гадала Ксения, стоя на крыльце у Лисьей Норы, – Что‑то не так? Если бы было не так, если бы это было нечто опасное, разве он не поторопился бы дать мне кучу советов и не попытался бы меня защитить?.. Он поступил не так, как поступает обычно. Он не сказал, что это за грязь, этот ил. Он опасен? Хотя, как может быть опасен ил? Или дело в том пацане? Но как может быть опасен пацан вроде того, который лежит сейчас в кровати? – она усмехнулась своим же мыслям, – И всё же это не просто так. Откуда машина в лесу? Да ещё и этот водитель на дереве… И иконы. Значит, точно не из наших. Откуда‑то снаружи.

Пока она стояла и хмурилась, пытаясь разгадать ответы на мучающие её вопросы, разобрать эти загадки, двое постовых по ту сторону площади, на краю которой и стояла Нора, сверлили её взглядом. Ксения заметила это лишь тогда, когда решила оглянуться в поисках места, в котором она могла бы хорошо подумать. Как только её взгляд встретился с их взглядом, солдаты выпрямились по струнке и уставились в пустоту. Ксения приподнялась на носках, качнулась на пятки и встала ровно, пряча руки в карманы своего мундира.

– Стеснительные пошли солдатики, – подумала она, забавляясь их реакции, – Даже в глаза смотреть боятся. Хотя, вон тот, справа, вроде ничего такой, – капитан помотала головой, отгоняя навязчивые мысли, – Жаль, Ксения Егоровна, но сейчас не до этого. Нужно разобраться. Нужно понять. Нужно спрятаться и подумать. Там, где тихо, – она посмотрела на часы, – Почти семь. Скоро звонарь поднимется, и тогда от потока уже не спрятаться. На службу идти бесполезно с такой головой. Мои скоро должны вернуться в лес, подожду их там.

Ксения спустилась по ступеням с крыльца и отправилась по площади на запад, до ближайшего перекрёстка, на нём повернула на юг, по одной из дорог, ведущих назад, к озеру, а вскоре свернула и с неё, к пустырю с колодцом, окруженному забором. Как раз к тому моменту раздался первый удар колокола.

Боммм!..