Сокрушенная империя

Втроем мы идем в сторону кухни. Там за столом сидят папа и Надя. Мы все сразу же напрягаемся. В чем бы ни было дело, одно мы знаем точно.

Все плохо.

Джейс заговаривает первым:

– Какого хрена она здесь делает?

Я вижу, что отец хочет накричать на него за то, каким тоном Джейс говорит о его девушке, но сдерживается.

– Садитесь, дети. У нас с Надей для вас важные новости.

К горлу подкатывает тошнота. Джейс и Коул ухмыляются.

– Я постою, – говорит Джейс.

– Я тоже, – присоединяется Коул.

– И я, – добавляю я, чтобы не отставать.

Страшная мысль приходит мне в голову.

– Надеюсь, ты не беременна, – выпаливаю я.

Надя едва не давится своим напитком.

Я знаю об этой женщине немного – да и не хочу, – но даже я могу признать, что она красивая. Я бы сказала, очень красивая. Она, очевидно, из Индии, как и моя мама, и можно с уверенностью сказать, что у папы есть свой типаж.

Или он просто пытается закрыть кем‑то дыру, оставленную мамой.

В таком случае я не могу его винить. Однако мне не нравится, что у них могут появиться дети. Я – ребенок в этой семье. И если эта сучка думает, будто может просто так начать рожать новых, пусть лучше поцелует мою подтянутую задницу.

– Надя не беременна, – быстро говорит отец.

Я расслабляюсь… пока он не произносит следующие слова:

– Но мы женимся.

Он целует ее руку.

Я не могу не обратить внимания на огромный уродливый бриллиант на ее пальце. Джейс – у которого всегда есть что сказать – молчит и не шевелится. Но он, очевидно, не рад новостям.

Никто из нас им не рад.

– Когда? – рявкает Коул.

Папа и Надя обмениваются взглядами.

– Мы пока не решили точно, но ориентируемся на следующий год.

Джейс молча выходит из кухни. Мгновение спустя захлопывается входная дверь. Коул усмехается.

– Вау. – Он смотрит на Надю. – Что ж, счастливой тебе жизни в доме мертвой женщины, с мужем, которого ты у нее увела. – Коул злобно смотрит на отца. – Поздравляю, мужик. Не забудь составить брачный договор.

После этого он уходит.

Надя мрачнеет. Папа смотрит на меня, одним взглядом умоляя проявить немного терпимости. Но я не могу. Потому что это больно.

Очень больно.

– Ты никогда не сможешь заменить ее, – бросаю я Наде, вкладывая в эти слова всю свою злость.

Несмотря на то, что мама не была идеальной и у нее имелась тайна, которую мне приходится хранить, я всегда буду любить ее. Никто на целом свете не способен изменить это.

Слезы застилают глаза, и я выбегаю во двор. Еще минута с ними в одном помещении, и я просто вспыхну.

Господи, я так по ней скучаю.

Я скучаю по ее улыбке, смеху, запаху… по тому, как крепко она меня обнимала, словно я была самым важным человеком в ее жизни. И больше всего я ненавижу тот факт, что все эти воспоминания начинают меркнуть. С каждым днем я помню ее все меньше и меньше. Если я не буду осторожна, однажды я проснусь… забыв ее.

– Ты просто конченая! – кричит Оукли.

Я потерялась в своих мыслях настолько, что даже не заметила его. Но сейчас не тот момент, когда я готова выяснять с ним отношения.

– Слушай, – начинаю я, когда он подходит ко мне. – Я правда не в настроении…

– Мне насрать, – выплевывает он. – Мало того, что ты трахалась с парнем Хейли за ее спиной… ты сняла, как она мастурбирует и выложила это на чертов порносайт! – На его лице отвращение. Оукли делает шаг вперед, не позволяя мне уйти. – Что с тобой, на хрен, не так?

Я моргаю, не понимая, о чем он. Да, я сняла это на видео. Черт, да я много чего сняла. Но я ничего никуда не выкладывала.

По крайней мере, пока.

В жилах стынет кровь, едва я осознаю: Хейли никак не могла узнать о моих планах. Только если она не поговорила с ним.

Твою мать.

Это плохо. Очень плохо.

Положив руку на живот, я говорю:

– Не знаю, что тебе рассказала Хейли, но…

– Она рассказала мне все, – рычит Оукли.

Почему‑то я в этом сомневаюсь… ведь если это так, то Оукли не смотрел бы на меня как на самого отвратительного человека, которого он знает. И точно не стал бы защищать ее.

– Оук…

Я не успеваю закончить предложение, поскольку он делает еще один шаг вперед, заставляя меня потерять равновесие и начать падать… но я успеваю схватиться за его рубашку.

Мгновение спустя мы оба падаем в бассейн.

Оказавшись на поверхности, я выплевываю воду. И едва успеваю прийти в себя, как Оукли оказывается рядом. Его лицо искажает ярость, и он начинает брызгать на меня водой.

– Если ты думаешь, что я стану спокойно стоять и смотреть, как ты разрушаешь жизни всех женщин, которые мне дороги, то ты еще более чокнутая, чем я думал.

Я игнорирую огонек ревности, вспыхивающий в моем теле, потому что мне нужно сказать ему что‑то очень важное. Может, я и сняла несколько видео, но я никогда не выкладывала их на порносайты. И я никогда не трахалась с Заком. А значит, эта стерва лжет. И то, что он верит ее вранью… ранит меня.

Намного сильнее, чем я могла бы ожидать.

– Жаль говорить тебе это, Оукли, но твоя драгоценная Хейли…

Прищурившись, он прижимает меня к стенке бассейна.

– Держись от нее подальше.