Стрела времени. Прошлое, которого не было

Для двигателей тахионного звездолёта требовались два основных компонента: золото и белый фосфор. В топливном отсеке в результате сложной химической реакции из соединения двух этих веществ получались тахионы, которые и позволяли кораблю совершать свои гиперскачки.

– Ну, может, не золото, конечно, но всё равно что‑то стоящее, иначе какого хрена они таскались за нами всю неделю. Не боись, шкурка выделки стоит. Нам не удастся пропустить наш настоящий звёздный час.

– Ну не знаю, я так не уверен, одно точно: там вряд ли белый фосфор. Да ещё и хорошей очистки. Не забывай, это фотонный корабль, нафига им такую дрянь с собой возить? А в трюмах там может быть что угодно.

– Не боись, кэп, они не стали бы за «чем угодно» так гоняться, что, у императора так мало космолётов? И ему вдруг стало жалко этого одного‑единственного?

– Тогда тем более нам нужно куда‑то «присесть».

– А я тебе про что говорю!

– И куда же мы здесь сможем приземлиться? Может быть, вот на тот коричневый карлик? Он ведь явно не горячий, ну подумаешь – три тысячи градусов, чуть больше, чуть меньше – ерунда; зато погреемся.

– Слушай, ты устал. Иди отсюда, отдохни, моя вахта началась, а ты расслабься, поспи, а я тут пока что‑нибудь придумаю, – попытался разрядить обстановку Тенгел. Он понимал, что капитан сильно утомился и вымотался и оттого злится на всех подряд.

– Бога ради, не сажай нас на какой‑либо замызганный астероид – он, конечно, маленький и незаметный, но всё‑таки это не совсем то, что нам нужно сейчас.

– Да ладно, ладно, не буду, так уж и быть. Уговорил.

Они замолчали, Тенгел снова и снова сосредоточенно просматривал всю имеющуюся информацию. Приборы ровно мигали разноцветными огнями, периодически раздавалось резкое жужжание, и вновь обнаруженный космический объект появлялся на звёздной карте, выделяясь только своим цветом от первоначально нанесённых на неё. Причём чем дальше они продолжали лететь, тем больше и больше появлялось таких новых точек, больше и больше они обнаруживали неизвестных космических тел.

Капитанская рубка на «Звёздном страннике» имела огромный смотровой иллюминатор, занимавший большую часть стен. Благодаря этому обстоятельству обзор из неё был изумительный, но капитан и его помощник уже настолько привыкли к картинам звёздного неба, что впечатляющая панорама, развёртывавшаяся перед их взором, совершенно не трогала их.

Прямо по курсу звездолёта оказалась необычная парочка: небольшой коричневый карлик медленно двигался вокруг старой нейтронной звезды, по всей видимости постепенно падая на неё. Тенгел уже хотел изменить курс корабля и отвернуть на всякий случай в сторону от этой странной двойной звезды, но что‑то неожиданно остановило его.

– Да нет, ты только посмотри, что у нас тут есть! – изумлённо проговорил помощник, с сияющим видом взглянув на капитана. Его обычно слегка прищуренные глаза сейчас были широко распахнуты, всё лицо прямо‑таки лучилось радостью, он был явно доволен собой.

– Ну, чего ты там опять натворил, ни на минуту нельзя до приборов допустить, – проворчал капитан, чувствуя по тону голоса помощника, что тот явно нашёл что‑то хорошее. – Чего там у тебя опять?

– А ты сам смотри! Тогда и перестанешь киснуть как баба! Ты просил планету, я тебе нашёл подходящую! Время от времени надо радовать кого‑нибудь, хотя бы себя!

– Планету? Да подожди ты. Ты где её нашёл? – Александр помотал головой, сбрасывая с себя липучие и вязкие остатки многодневной усталости, которая всегда накапливалась в конце дежурства и тяжёлым грузом ложилась на плечи.

Он пытался сообразить, как же мог не заметить планету, хотя изучил всю карту чуть ли не с микроскопом. Тенгел весело смеялся и потирал руки.

– Ну что я тебе говорил, никогда нельзя отчаиваться! Выше нос, капитан! Кто может сказать о ветре, что он дует не в ту сторону?

– Да подожди ты радоваться, откуда она тут взялась?

– Мало ли откуда взялась, это неважно, важно только то, что она есть, а на картах её нема! Тю‑тю! Как они нас тут найдут?

– Может, у нас карта старая, а на новых планета есть?

– Скажешь тоже: «карта старая»; да я самолично обновлял всё перед последним вылетом, – обиделся Тенгел, – нет уж, дудки, эта планета никем пока не была открыта, и мы её спокойненько прикарманим. Нам как раз такой планетки не хватает! Я постоянно говорю: «Подожди – и плохое само собой исчезнет».

– Ну‑ну, не знаю, не знаю, – протянул, всё ещё сомневаясь, капитан, – настолько ли она хороша, чтобы так радоваться.

Ему не хотелось признавать, что Тенгел обошёл его хоть в чём‑нибудь.

– А это мы счас посмотрим. Вот долетим и посмотрим! Эх, жалко, у нас зонда нет. Ну да ладно, нам не привыкать, – продолжал восторгаться Тенгел.

– Ой, да уж много ты видел в жизни неоткрытых планет, из тех, конечно, которые стоило открывать!

– Ну, допустим, немного, но ведь такие планеты наверняка есть. Их не может не быть. И вообще, нам должно было когда‑нибудь повезти. По‑крупному повезти. И не косись на меня так, – рассмеялся он, увидев, что Александр возмущённо смотрел на него янтарными глазами. – Я всегда знал, что нам должно посчастливиться, именно поэтому я и терпел так долго такого зануду, как ты. Ты же знаешь: нет ничего хорошего – есть только то, что нравится нам.

Капитан только пожал плечами и углубился в изучение информации, поступающей от приборов.

– С твоей самоуверенностью… Чёрт, куда ты опять залез! Эта же планета зажата между двух звёзд! – громыхнул он, в его голосе послышались металлические жёсткие нотки.

– Ну и что? По‑твоему, наш корабль тут не поместится? – Тенгел был по‑прежнему беспечен и невозмутим. – В следующий раз сделай или лучше, или по‑другому.

– Чёрт побери! И одна из этих звёзд – нейтронная! Тебя где пилотировать учили? Да у нас сейчас все приборы полетят! – Александр, казалось, был просто разъярён, как раненый тигр, как сотня раненых тигров, он рвал и метал, а помощник капитана просто стоял посреди рубки и смотрел на него блестящими спокойными глазами. Когда капитан на секунду замолчал, чтобы подобрать более точно определение этому поступку, Тенгел лениво проговорил:

– Всё сказал? Или мне ещё дать тебе какое‑то время? Легче стало? Имей в виду – все великие открытия делаются по ошибке. Так что я просто – обычный гений!

Александр открыл было рот, чтобы сказать что‑нибудь резкое, дать ему достойный ответ, но, передумав, глубоко вздохнул, перевёл дыхание и спустя несколько минут неожиданно пробормотал:

– А может, это действительно большая удача. Никто не будет нас искать здесь, потому что никакому здравомыслящему пилоту не придёт в голову подлететь так близко к нейтронной звезде. Да и то, что планета даже на картах не была обозначена, подтверждает эту версию.

– А я тебе про что: повезло так повезло. Всегда говорил: возможно, наши ошибки – это именно то, что нам нужно.

Александр не мог подобрать подходящих слов. Он подумал, что, наверное, надо бы извиниться за то, что наорал на Тенгела. Но вместо этого он просто встал и пожал его сухую, жёсткую руку.