Талисман

Прекрасно понимая, что вода эту проблему ни решить, ни смыть не могла, Маслов обессиленно зарычал и с силой хлопнул ладонями по стене.

 

Маша

 

– Добрый день, Мария Николаевна.

Маша прекрасно помнила, какие взгляды в прошлый раз бросал на нее Ходков, и потому старалась вести себя с ним предельно осторожно:

– Почему же вы не предупредили о своем визите? Мы бы тут все подготовили…

Юрий Сергеевич провел ладонью по лысой черепушке, будто забыл, что у него нет волос. На безымянном пальце его правой руки блеснуло кольцо.

– А к моему приезду готовиться не нужно. Я тут нашел свободное время и заглянул, чтобы узнать, какие у вас промежуточные успехи.

Смирнова напряглась:

– Какого рода успехи вас интересуют? Если нужна была документация, то вы могли не утруждаться, я бы предоставила вам все в электронном виде.

На лице Ходкова появилась снисходительная улыбка. Он подошел к Маше, приобнял за талию и развернул в направлении лестницы на второй этаж. Смирнова послушно последовала в ту сторону.

– Дорогая Мария Николаевна, – мягко произнес Ходков, ведя ее наверх, – документация – это одно. Важно же, чтобы и на месте все было в порядке.

Когда они поднялись на второй этаж, Маша попробовала отстраниться от Ходкова под тем предлогом, чтобы выйти вперед и открыть ему дверь, ведущую на ледовую арену. Но мужчина, видимо, поняв ее намерения, не только не убрал руку с талии, но еще крепче прижал Смирнову к себе. Маша начала чувствовать легкую панику.

– Если вы хотели понаблюдать за тренировкой, то ребята как раз сейчас занимаются. – Она прикладывала неимоверные усилия, для того чтобы ее голос оставался ровным.

Пальцы Ходкова впились ей в ребра:

– Я бы хотел…

– Максим Юрьевич! – Маша никогда еще не была так рада видеть второго тренера. Воспользовавшись замешательством Ходкова, она выскользнула из его хватки и отступила в сторону. – Вы на тренировку? – Смирнова обратила всевнимание на подошедшего к ним Черникова. Тот бросил сосредоточенный взгляд на Ходкова и пожал ему руку.

– Да вот, чуть задержался. Жена позвонила. – Вид у тренера был смущенный.

– Как, кстати, она себя чувствует? – В данный момент Маше было интересно все, что касалось жены Черникова, всего его семейства, да и вообще чего угодно, что позволяло бы ей не оставаться в пустынном коридоре наедине с Ходковым.

– Спасибо, потихоньку, – не слишком уверенно ответил Черников, косясь на чиновника. – Я вижу, у вас тут дела. Простите, что отвлек…

– Ни в коем случае! – едва не воскликнула Маша, метнулась к двери на арену и открыла ее, приглашая мужчин зайти внутрь. – Мы как раз хотели понаблюдать за тренировкой.

Черников кинул еще один быстрый взгляд на Ходкова и прошел в зал. Гость же, перед тем как войти, недовольно взглянул на Машу, которая в ответ лишь сглотнула. Больше всего на свете она сейчас хотела закрыть за ними дверь, умчаться в свой кабинет и запереться там.

Вместо этого она сделала глубокий вдох и прошла на трибуну вслед за мужчинами.

Черников уже спускался к общавшемуся с вратарями Зотову. Остальные игроки были на льду, отрабатывая технику быстрого старта и резкого торможения.

Ходков подошел к краю трибуны и скрестил руки на груди, хмуро следя за парнями.

Маша приблизилась к нему, сохраняя дистанцию, которая не позволила бы мужчине вновь коснуться ее, не приложив для этого дополнительных усилий.

– На прошлой неделе мы закрепили два новых баннера автосалона, с которым у нас контракт на полгода. – Маша обвела рукой арену. – Завтра повесим большую растяжку рядом с цифровым табло. Это Игорь Валентинович договорился со знакомым владельцем сети фаст‑фудов. А вон там, кстати, – Смирнова кивнула в дальний угол, – и реклама ресторана самого Сорокина.

– Угу, – только и ответил Ходков, даже не глядя туда, куда указывала Маша.

– Также вчера мы общались с недавно открывшимся магазином спорттоваров. Вывесим их рекламу на нашем сайте, а они в обмен на это дадут нам скидку в сорок процентов на любую продукцию, – продолжила Смирнова. – Если все хорошо сложится, через неделю мы…

– Мария Николаевна, – перебил Ходков, отворачиваясь от игроков, начавших тренировать бег с ускорением, – мне это неинтересно.

Смирнова озадаченно приоткрыла рот. Мужчина двинулся к выходу.

Маша была вынуждена последовать за ним:

– Но вы же сказали, вам важно знать, что на месте все в порядке. Я рассказываю вам, как на данный момент у нас обстоят дела.

Ходков окинул взглядом все еще пустовавший коридор. Стоило двери на лед позади них закрыться, как он подошел к Смирновой и схватил ее за плечи:

– Я хотел удостовериться, что новый директор расположился у себя в кабинете с комфортом. – Его руки опустились вниз и обхватили Машину талию железной хваткой. Ходков притянул ее к себе. – Стол, стулья… А может, вам нужен в кабинет новый диван?

– Юрий Сергеевич, что вы… Отпустите меня! – Смирнова в ужасе пыталась оттолкнуть от себя чиновника, руки которого нагло гуляли по ее спине и соскальзывали все ниже.

– Мария Николаевна, ну что же вы… Вы такая привлекательная девушка. Неужели вам так интересно возиться со всеми этими бумажками, спонсорами, потными хоккеистами, – приговаривал Ходков, ловко перехватывая Машины руки и пресекая все ее попытки вырваться. – Я предоставлю вам теплое местечко у нас в парламенте…

Он приблизил свое лицо, и Смирнову замутило от его несвежего дыхания. Она отвернулась и, поняв, что не может вырваться, изо всех сил впилась ногтями ему в кисти. Это вызвало лишь его негромкий смех:

– А ты у нас страстная кошечка. Так будет даже интереснее…

Его ладони опустились еще ниже, и Ходков схватил девушку за ягодицы. Маша возмущенно вскрикнула и отвесила ему пощечину:

– Не смейте меня трогать!

Ходков схватил Смирнову за руку, которой она его ударила. Маша сдавленно ахнула от боли и испуга.