Талисман
– И как ты не боишься, что в один прекрасный день она выцарапает тебе глаза? – спросил друг, когда они отошли от девушки на достаточное расстояние.
Дима в ответ только хмыкнул.
Маша
Уже вторую ночь Маша плохо спала, что было для нее редкостью. Видимо, сыграли свою роль впечатления последних дней и стресс от осознания того, сколько всего ей предстоит узнать и сделать.
Обычно она ложилась спать чуть за полночь. Но две последние ночи, стоило только попытаться уснуть, Маша тут же начинала накручивать себя всеми этими договорами, экипировками, расписаниями, зонами, коэффициентами полезности и прочим.
До самого утра Смирнова ворочалась в попытке заснуть, параллельно включая себе какие‑нибудь бессмысленные романтические аудиокниги или медитативную музыку, чтобы отвлечься. Иногда ей удавалось погрузиться в короткий сон, который больше был похож на температурную дрему, но потом она снова просыпалась, и все повторялось по кругу.
В очередной раз разблокировав телефон и прищурившись от яркости экрана, она увидела вызвавшее досаду «5.42» и поняла, что мучить себя дальше бессмысленно.
Маша встала, сделала легкую зарядку, приняла душ и отправилась пить кофе, который был только разминкой перед еще добрым десятком последующих кружек за сегодняшний день.
Потягивая кисловатый напиток и злясь на себя за то, что забыла вчера купить молока, Смирнова включила ноутбук и выполнила ставший регулярным ритуал по посещению сайта «Высшей хоккейной лиги».
Она быстро просмотрела новости о последних матчах, интервью тренеров и игроков и вздохнула, наткнувшись на турнирную таблицу, ХК «Талисман» в которой занимал предпоследнее место.
Маша взглянула на часы, которые показывали уже «6.58», и решила посвятить время изучению базы данных потенциальных спонсоров, которые могли бы быть заинтересованы в сотрудничестве с хоккейным клубом.
Спустя час она закрыла вордовский файл со списком из пары десятков кандидатов, выключила ноутбук, протерла глаза, впопыхах выпила еще одну чашку кофе и стала собираться на работу.
Уже в такси ее застал врасплох видеозвонок по Telegram от мамы. Валерия Олеговна не один день пыталась дозвониться до дочери из Румынии, где проводила отпуск с мужем, но со связью каждый раз возникали проблемы.
Маша достала эйрподсы, приняла звонок, увидела сияющее лицо мамы и не смогла удержаться от улыбки.
– Машуля, слава богу! Сколько уже? Неделю не могли дозвониться! Коля, тут Маша! – закричала Валерия Олеговна куда‑то в сторону.
– Привет, мам. – Маша боялась, что мамины крики будут слышны даже через наушники, несмотря на игравшее в такси радио.
– Девочка моя, как ты там? Хоть посмотреть на тебя.
– Ну, с последней встречи мало что изменилось.
– Ты покрасилась? Я не пойму. – Мама прищурилась, всматриваясь в экран.
– Нет, в такси такое освещение.
– Машенька! – Позади мамы показался сначала большой живот Николая Сергеевича, а потом и сам отец, за время отпуска даже немного помолодевший.
– Отлично выглядите. – Маша ужасно по ним соскучилась. В последний раз вживую она виделась с родителями больше трех месяцев назад, когда на редкие выходные выбиралась из Москвы. А в то время, когда вернулась в родной город с концами, мама с папой были уже в Румынии.
– Паша нам тебя тут сдал. Говорит, позвал к себе работать, – сказала мама.
– Да, предложение, скажем так, было внезапное. Сейчас вот потихоньку втягиваюсь.
– Ну и хорошо, хоть будет присматривать там за тобой.
«Кто за кем еще будет присматривать», – подумала Маша.
– Мы, когда приедем, ты нам поподробнее все расскажешь. В следующую пятницу уже вылетаем.
– Вы‑то там как?
– Ой, отец устал. Говорит, домой бы поскорее…
– Да тут заняться нечем, – вставил Николай Сергеевич.
Мама легонько хлопнула его по животу:
– Пива твоего любимого тут нет.
Маша засмеялась.
Машина остановилась возле ледового дворца, и таксист махнул девушке, намекая, что поездка закончилась.
– Мне пора на работу бежать. Рада, что созвонились, мам! Надеюсь, скоро увидимся. – Маша послала машущим ей с маленького экрана телефона родителям воздушный поцелуй и не без грусти отсоединилась.
Первая половина дня прошла еще за несколькими порциями кофе и обзвоном найденных утром контактов спонсоров, который не увенчался успехом.
Постепенно ледовый наполнялся работниками и спортсменами, тренировавшимися на льду. Периодически Смирнова отвлекалась от телефона и смотрела в окно на арену, будто загипнотизированная, следя за юными фигуристками, учившимися делать тулупы, вращения и арабески. Это, пожалуй, единственные приемы, названия которых она выучила, когда в последний раз ради интереса следила за Олимпийскими играми по телевизору.
В дверь постучали.
– Войдите! – откликнулись Маша, отвлекаясь от вида за окном.
– Простите за беспокойство! Здравствуйте. – В кабинет вошла стройная, модельного вида девушка с длинными, убранными в хвост на затылке темными волосами. – Мария Николаевна?
– Совершенно верно.
– Меня зовут Ирина Пономарева. Я пресс‑секретарь «Талисмана».
– Очень приятно! И вдвойне приятно оттого, что я не одна как белая ворона в мужском коллективе.
Улыбка девушки показалась Маше довольно прохладной:
– Прекрасно вас понимаю.
Смирнова махнула посетительнице, чтобы та присаживалась.
– Могу предложить вам пока только кофе.
– Нет‑нет, спасибо! Это вредно для фигуры.
Маша озадаченно приподняла брови.
– Ладно, – пробормотала она, понимая, что фигура ее сейчас волнует меньше, чем вероятность упасть в обморок от недосыпа.
