Терадорн

– Собери шары, Тор, – попросил Эдигор, заталкивая погасший шар в мешочек. – Молча! – Добавил он приказным тоном, поняв, что сын хочет ещё что‑то сказать. – Ты слишком много взял от своей впечатлительной матери. Но ничего, такие походы закалят тебя.

Торий поймал брошенный ему мешочек. Стиснув зубы, он резко развернулся и поскакал к охранникам.

Впереди, по обе стороны широкой дороги, у подножия высокой каменной Стены показались огоньки, мелькающие на улицах и в окнах домов. Это были деревушки: Волчий Дух, расположенная справа и Кротовая Нора – слева. Между ними возвышались железные ворота. Стена простиралась в обе стороны так далеко, что человеческий глаз терял её из вида.

– Торий, подожди, – остановил его Зарг, когда Торий скакал обратно к отцу с горсткой шаров в ладони. – Теперь ты знаешь дорогу в Серый лес и можешь сам выезжать за пределы Границы. – Зарг пристально посмотрел на Тория. – Ты не вернёшься с нами. Дам тебе первое задание: поспишь пару часов в карауле на Стене, а к полудню вернёшься в лес с отрядом и найдёшь эфиоловые шары и оружие. Заберёте их, а скелеты закопаете; лошадиные в том числе.

«Скелеты? – Торий медленно засунул шары в мешочек. – Он их уже похоронил».

– Сделать это надо при свете дня, – продолжил Зарг, – когда хомки уходят под землю. И сделать это нужно быстро, чтобы местные жители не нашли скелеты раньше вас. Они редко в этот лес суются, но в наших правилах перестраховываться. – Он посмотрел в сторону Волчьего Духа. Уголок его верхней губы непроизвольно задёргался, стоило ему только вспомнить о крестьянах. – Я знаю, несмотря на мои запреты, многие из них шатаются по этим окрестностям не только ради охоты. Их даже казнь не пугает за нарушение моих приказов. Ничего, – добавил он, словно разговаривая сам с собой, – если они в конец обнаглеют, тогда за дело возьмутся полуночники.

Тория передёрнуло. Он слышал про этот отряд от своего наставника во время тренировки. Тот рассказывал, что после набега полуночников вымирали целые деревни: отряд убивал всех на своём пути, либо загонял в леса, далеко за пределы Границы. Так и появились группы бездомных. Однако полуночников давно никто не видел. Но если сам король упомянул о них, значит, эти наёмные убийцы всё ещё в деле.

Торий не слышал, как меченосцы травили друг другу байки про крестьян и не видел, как огни озаряют уютные деревни по обе стороны дороги; он думал о книгах, которые дал ему отец, но не смог вспомнить даже их названия. «Одно из правил, – вспомнил он вновь слова отца. – А сколько ещё таких правил? Надо найти эти книги. Куда я их швырнул? Проклятье, не помню». Торий так погрузился в размышления, что не заметил, как они вошли в Гайтигонт, а железные ворота медленно и шумно закрылись за их спинами.

 

Глава 2. ГАЙТИГОНТ

 

 

В одном из самых живописных мест Зелёного Полушария раскинулось королевство Гайтигонт, а в самом центре королевства разместился Зелёный замок. Построенный из отёсанного камня, он имел четыре парадных входа и вместе с садами и аллеями занимал четверть территории в пределах Стены. Капители и гребни, балюстрады и наборные колонки замка были украшены узорами из чёрного мрамора и малахита, а колонны так сверкали белизной, что слепили глаза в солнечную погоду. С каждой стороны Света возвышались башни. Самая высокая из них – северная; секретов она хранила куда больше, чем остальные. Говорят, с её вершины можно было увидеть очертания Песочного Царства, заглянув в скроп, который напоминал огромный глаз. Его чертежи искали не одну сотню лет, но безуспешно. Поиски прекратились после войны с песочными людьми, когда скроп разбили на четыре осколка и схоронили от людских глаз в разных частях Терадорна. Хоть и сохранились несколько свитков того времени, исписанные вдоль и поперёк, этого оказалось недостаточно, чтобы его воссоздать. Ходил слух, что в стенах Северной Башни замурованы книги и документы, подробно описывающие историю первой эпохи, но башню заговорили и облили свинцом спустя четыре года после Жёлтой войны; а рассказы о песочных людях давно превратились в страшные сказки, которыми пугают непослушных детей.

От замка до самых Ворот простирались чистые улицы, на которых жили гайты. Их дома соревновались в размерах и формах, но мало разнились в цвете: двери и окна были выкрашены в фиолетовый или серый, стены выбелены добела, а крыши покрыты чёрной черепицей. И одежду они носили тех же оттенков. Так пожелал Зарг. Он в первый же месяц после восхождения на трон распорядился внести изменения в облик улиц королевства и приказал гайтам выглядеть соответственно. Он считал, что гайты должны отличаться во всём от простых крестьян, в том числе и в цвете одежды: ведь гайты – особых кровей, и обладают всеми мыслимыми и немыслимыми титулами.

Гонтам запрещалось носить одежду фиолетового или серого цвета, да и в своих национальных деревенских костюмах они не имели право щеголять в Стенах королевства. В Стенах они облачались в наряды, сшитые из разноцветной ткани, из‑за чего выглядели пёстро, а по мнению гайтовских модниц – нелепо и отвратительно безвкусно. Так гласил закон; но, помимо всего прочего, он ещё и запрещал говорить на гонтском языке и всех деревенских наречиях в пределах Стены. Гонты послушно соблюдали эти глупые, по их мнению, правила: у них и без того хватало забот. Они работали с утра до вечера, чтобы за малую часть кормить свои семьи, а за остальную – увеличивать королевскую казну. Гайты платили крестьянам за труд каждый на своё усмотрение: кто ежедневно, кто раз в неделю, а кто и вовсе не платил, полагая, что гонты обязаны прислуживать задаром.

Оба класса уже давно недолюбливали друг друга. Собираясь за ужином в своих домах, они обсуждали и возмущались друг другом; но хоть было о чём поговорить вечерами за бокалом душистого гайтовского брола или полной тарелкой домашней гонтовской запеканки, наспех приготовленной из остатков, собравшихся за день.

 

– Проклятый гайт! – возмущался Ивио, провожая ядовитым взглядом парня, жующего яблоко. – Я тут с утра ещё ничегошеньки не заработал, а он – хрясь! – и стащил у меня яблоко.

Ивио повернулся к своему соседу по прилавку, качающему головой.

– Хоть бы гит заплатил, – завизжал Ивио. – Негодяй!

– Этот гайт с севера. Они вроде недавно сюда переехали, – сосед по прилавку вздохнул. – А там они, сам знаешь, какие… наглее наших, южных гайтов.

Ивио нервно закрутил свои длинные усы кверху. Он взял из мешка у стены наливное яблоко, вышел из‑за прилавка и подошёл к ящикам с фруктами, выставленными на продажу. Ивио потёр фартуком яблоко и аккуратно положил его на самый верх яблочной пирамиды. Его прилавок ломился от спелых фруктов таких цветов и форм, что радовал глаз всем, кто проходил мимо. Хотя, пройти мимо было сложно. Если не каждый второй, то третий обязательно останавливался и подходил ближе, а если подходил – без покупки такой вкусности, да и благодаря ненавязчивым хвалам хозяина прилавка – знатока фруктов, никто не оставался.