Топор любви, или блондинка на велике

Дмитрий номер два появился в детдоме. Я тогда уже не маленькая была. Тринадцать лет осознанный возраст. Кто‑то с кем‑то уже за ручку ходил, целовался. Девочки хорошели, на них заглядывались мальчишки, а я же росла тощей, высокой уродиной с вечным «взрывом» на голове. Лохматая, нескладная, неуклюжая. И вот на меня такую нашелся один‑единственный Дима, который, вероятно, испытывал ко мне нечто больше, чем неприязнь, но выразить это мог только через подставы и оскорбления. Последующие пять лет моей жизни стали похожи на ад, а потом я благополучно «выпустилась» из казенного заведения и отправилась на вольные хлеба.

Возвращаться домой в Трудолюбовку я не хотела, а решила осесть в городе. Еще пару лет назад записалась в кружок танцев и за это время из тощего, нескладного подростка превратилась в прекрасного лебедя, который научился не просто неуклюже дрыгать попой на танцполе, а красиво танцевать.

Так я определилась с профессией – хотела стать профессиональной танцовщицей.

Вот только никто меня в школах искусств не ждал с распростертыми объятиями, а работа подворачивалась самая, что ни есть отвратительная. Клубы, кафе, забегаловки, автомойки. Кем я только поработать не успела, пока не попала в клуб к Кириллу Рязанцеву.

Поначалу работать в стриптизе было очень стыдно и страшно. До…первой зарплаты. К оказанию интимных услуг нас хозяин клуба не склонял, но приветствовал. Многие девочки это практиковали. Мне же Кирилл с первых дней посоветовал, что если я и дальше хочу у него работать, то мне лучше или засунуть свою гордость подальше и «лучше» обслуживать клиентов, или найти себе покровителя «из их круга».

Так я познакомилась с Димой номер три…

Короче, Дима номер четыре показался мне ничуть не лучше первых трех.

Один только похотливый взгляд, направленный на мою грудь, чего стоил.

Но был у этого «нового Димы» и еще какой‑то интерес, а иначе с чего бы он так любезно предложил мне свои калоши? Судя по его перекошенной в процессе нашего разговора морде, он бы с радостью и чай у меня отобрал, не то что калоши.

Кое‑как добравшись до своего дома, я с тяжелым вздохом еще раз окинула запущенный участок страдальческим взглядом и решила, что сегодня лучше переночевать в машине.

Кстати, роскошное авто – это все самое лучшее, что я нажила с Димой номер три. В прошлом году он подарил мне навороченный джип, и сейчас, раскладывая переднее сиденье под спальное место, я мысленно поблагодарила себя за сообразительность – уговорила Диму записать машину на меня.

Гордая часть идеальной Вики, узнав о его подлом предательстве, хотела красиво швырнуть ключи от машины ему в морду, но практичная Вика покрутила пальцем у виска и шлепнула себя же по рукам. Такими подарками не разбрасываются!

Конечно, содержание такой дорогой тачки я теперь не потяну, но ее всегда можно будет продать и купить себе что‑то попроще, а вырученные деньги вложить в дом.

С такими вот мыслями я достала из багажника плед, заблокировала двери машины и прямо в спортивном костюме растянулась на своем довольно комфортном лежбище.

Уснула на удивление быстро, а на утро я проснулась свежая, отдохнувшая. Сладко потянулась и обратила внимание, что на улице уже расцвело. Вылезать из‑под одеяла не хотелось, так как свежий воздух неприятно холодил разомлевшее тело, но зов природы брал свое – нужно было посетить вот тот маленький, покосившийся домик под названием «уличный туалет» с особым комфортом».

Когда годами живешь в городе, со всеми удобствами, заново привыкнуть к вот таким полевым условиям капец как непросто.

Деревянный домик выглядел очень страшно снаружи и еще страшнее внутри.

С трудом подавив брезгливость, быстро сделала все свои делишки и, зябко поеживаясь, стала озираться в поисках колодца. Я точно помню, что у тетки Нюры он был, как и колонка, что сейчас была явно неисправна.

Колодец обнаружился с правой стороны дома. Здесь еще сохранилась бетонная отмостка, а также проржавевшее от старости и рассыпавшееся в труху ведро.

Ага.

То есть, даже чтобы попить мне сначала надо в магазин за ведрами сбегать.

Но я знала, что тетка была женщиной запасливой и вся ее домашняя утварь не могла одни ведром заканчиваться.

Кое‑как умылась вчерашней минералкой, что брала с собой в дорогу и приступила к осмотру дома и всего того, что в нем находится.

Не скажу, что увиденное меня порадовало, но и не так уж сильно огорчило. По крайней мере, желания ехать обратно не возникло.

Да – сырость. Да – плесень. Да – разруха.

Но при наличии желания и финансовых возможностей, дом можно было привести в порядок. Он столько лет простоял и еще простоит столько же. В этом я не сомневаюсь!

День сегодня обещался быть теплым и солнечным, поэтому я, прибрав волосы под плотный платок, принялась вытаскивать на улицу все теткино тряпье, что обнаружилось в сундуках, да в шифоньерах.

Большую часть вещей погрызли мыши, и тронула плесень. Все это, к сожалению, придется сжечь. Остальные вещи, я решила хорошенько просушить и прибрать. Пусть память останется.

Вслед за вещами на улицу пошли матрасы, покрывала, подушки и даже два ковра. Это добро я планировала либо отправить в костер, либо выкинуть на ближайшей свалке.

В итоге все утро я прокрутилась в бешеном темпе, пытаясь избавить дом от хлама, и к обеду поняла, что устала и хочу есть.

Значит, нужно было прерваться и посетить местное сельпо.

Уже по протоптанной дорожке отправилась на дальнюю веранду, чтобы проверить в доме наличие веника с совком, как вдруг за спиной что‑то хлопнуло.

Я аж подпрыгнула на месте и обернулась.

Оказалось, что это сосед вышел на крыльцо своего дома.

Гамадрил сегодня был без футболки, в одних спортивных штанах и щеголял своим, пусть и не идеальным, но вполне внушительным торсом.

– Доброе утро! – громко поздоровалась, решив, что будет крайне невежливо вот так подглядывать за мужчиной и отсутствие забора меня никак не оправдывает.

Тут повернул голову в мою сторону, прищурился и с неприятной ухмылочкой ответил:

– Доброе. Как спалось? Я смотрю, ты осваиваешься!

И снова он мне «тыкал»

Но не препираться же с ним из‑за такой глупости?

Я, конечно, та еще стерва и могу вспылить по любому поводу, особенно когда мне, как той кошке хвост отдавят, но в душе еще теплится надежда на нормальные соседские отношения.