Третий не лишний

Усевшись на лавочку, вынимаю из рюкзака влажные салфетки и тщательно оттираю руки. Потом, прислонившись спиной в металлической оградке, прикрываю глаза и задираю лицо к небу.

Сегодня солнечно, но совсем не жарко. Ветер непостоянный. То ласковый и теплый, то, будто вспомнив, что скоро зима, резкий и колючий до озноба.

Сижу с мамой и папой, пока не начинает вечереть. Изрядно замерзнув, поднимаю воротник куртки и растираю ладони. На остановку общественного транспорта иду быстрым шагом и стою на ветру еще минут сорок.

Скоро обо мне вспоминает Артем. Экран телефона оживает его счастливой физиономией.

– Ты где потерялась?

– Скоро буду… через час примерно…

– Ромео не вышел снова, – проговаривает с сожалением.

– Уволь его, Тёма!

– Он заболел.

– Что, и справка будет? – язвлю я.

– Ладно, – сдается сразу, – решим, когда приедешь.

Отключаюсь и со злостью пинаю ботинком металлический уголок, на котором держится ржавая урна.

Конечно, он его не уволит! Найдет сотню причин, потому что это один из сотни его самых близкий друзей!

Скрипя зубами от злости, сама набираю Рому, но тот нагло сбрасывает мои вызовы.

Гондон штопаный. Я же все равно тебя уволю!

Кладу телефон в карман, туда же прячу руки и вдруг вижу, как проезжающий мимо черный седан сбрасывает скорость, останавливается и начинает сдавать назад.

Только не это!.. Пожалуйста.

Тормозит ровно напротив меня и опускает стекло.

– Садись, красивая! – свешивая локоть из окна, широко улыбается незнакомый парень.

– Спасибо, – качаю головой с каменным лицом, – за мной сейчас подъедут.

По опыту знаю, что ни улыбаться, ни грубить навязчивым незнакомцам нельзя. Они воспринимают это как провокацию.

Тем более, когда уже сумерки, и ты одна на трассе.

– Испугалась, что ли? – смеется парень,– садись, не обидим.

– Спасибо, но нет, – проговариваю твердо, инстинктивно отступая назад.

И тут вижу второго, того, что за рулем.

– Садись, Крис, – говорит Эйне, глядя на меня из‑за своего пассажира.

Меня словно в грудь толкают. Так бурно на него реагирует моя сердечная мышца. Горло перехватывает.

– Привет, – киваю, сглатывая вязкую слюну.

– Садись, добросим до города.

Клянусь, если бы он был в машине один, я бы не села. Но он с безобидным с виду другом, и уже темно.

– Высади на въезде, пожалуйста.

Фил вообще не реагирует. Включает поворотник и, глядя в зеркала, отъезжает от остановки. Зато его друг разворачивается ко мне и протягивает руку.

– Дима.

– Кристина, – приходится ответить на пожатие.

– И что такая красивая Кристина делает одна на трассе ночью?

– Работает, – отвечаю прежде, чем успеваю продумать последствия.

Мой говноюмор до добра не доведет.

– Да‑а‑а?.. – в притворном ужасе прикрывает рот ладонью, – но здесь же низкий трафик.

– У меня постоянные клиенты. С минуты на минуту ждала дальнобойщика Василия, и из‑за вас потеряла пятеру.

Ошалевшее лицо Димы застывает комичной маской. В глазах тень недоумения и дикой восторг.

– Фил, брат… – трогает его за плечо, – я кажется, впервые в жизни влюбился.

Я поднимаю глаза и в зеркале заднего вида ловлю взгляд Эйне. В нем нет легкомысленного веселья или обиды за мой отказ. Густая темень и потоки льющейся на меня тяжелой энергии.

– Она не свободна, Димон. Это девушка Бурковского.

И слова нейтральные, и голос эмоциями не окрашен, но мне чудятся в нем скрытые сарказм и издевка.

– Жаль, – вздыхает Димон и кончиками указательных пальцев стирает с глаз невидимые слезинки.

До города меня больше не трогают. Пользуясь тем, что парни тихо переговариваются, я незаметно оглядываюсь.

Дорогая тачка, но не вычурная, как у Артема. Салон отделан коричневой кожей с черными вставками. Комфортное сидение приятно греет замерзший зад.

Филипп ведет уверенно. Расслабленно откинувшись на спинку, удерживает руль одной рукой. Залипаю на его профиле. Всматриваюсь, отмечая, что он не идеал красоты. Линия челюсти немного удлинена и нижняя губа заметно полнее верхней. Но все эти нюансы, плюс аура и тяжелая энергетика, плюс холодность и безымоциональность – все вместе собирается в образ, от которого я теряю голову.

В прошлый раз, перед тем, как он исчез на два месяца, было точно так же. Поначалу он жутко бесил, раздражал своим независимым видом и тем, как я реагирую на него. Потом я успокоилась, поняла, что дело не в нем, потому что внимания он на меня не обращал вообще.

Потом он уехал, и я смогла убедить себя, что это к лучшему.

А сейчас. Он душит меня своими взглядами и лишил покоя предложением пойти с ним.

– Останови здесь, – прошу, вспоминая, что неподалеку станция метро.

– Я в бар еду, – отзывает негромко.

Проезжает проспект и, повернув вправо и проехав пару кварталов, останавливается у жилого комплекса. Дима, потянувшись, забирает лежащую около меня спортивную сумку и открывает дверь.

– Приятно было познакомиться, Кристина, – подмигивает весело, – если надумаешь бросить Бурковского и дальнобойщика Василия, возьми мой номер у Эйне.

Он уходит, и мы с Филиппом снова остаемся один на один.

Глава 8.

И снова давит в груди и трудно дышать.

– Я тоже выйду, – выговариваю, подаваясь к двери, – остановишь?

– Не психуй, не будет больше поползновений.

Резко выдыхаю и отворачиваюсь к окну, чтобы скрыть невесть откуда взявшиеся слезы.

Почему с ним так? Как получается у него сходу в самые глубины моей души проникать?.. Почему не получается как со всеми?.. Игнорировать или грубо отшутиться?

– На кладбище ездила? – спрашивает как бы между прочим.