Тёмные времена души. Жатва

Стало темно. Сначала мы не сразу поняли, что произошло, но быстро сообразили, что наша странная компания, что собралась за круглым столом, оказалась ночью на кладбище. Было полнолуние. Небо было чистое, никаких туч. Полная луна хорошо освещала окружающее нас пространство. Вокруг были кресты и памятники, совсем недалеко от нас были ещё совсем свежие могилы. Они отличались от старых тем, что были беспокойные. Почему‑то именно среди свежих могил ощущался страх. Матильда присела на корточки рядом с одной из свежезахороненных могил. Она протянула руки так, будто греет над огнём. «Нам нужно в ту сторону. Там мальчик, он нам нужен», – Матильда указала путь рукой. Мы молча шли среди могил. Не знаю почему, но Матильда оказалась очень убедительной, и вся наша странная компания без лишних вопросов двинулась за ней. Абадон тоже шёл тихо, не беря на себя бразды правления, вроде как не он экскурсовод на этой экскурсии. Матильда вдруг остановилась, раскинула руки в разные стороны и остановила всех остальных. Место, на котором мы оказались, было чуть в стороне от захоронений, на могилах мы не стояли. Матильда подобрала какую‑то палку, что‑то прошептала и начала очерчивать круг вокруг всех нас, так чтобы мы оказались внутри круга. Затем она произнесла: «Здесь мы будем в безопасности. Никому не покидать круг, пока не разрешу». Мы стояли молча и ждали. Луна медленно перемещалась по небу, и вот ещё чуть‑чуть, и место рядом с нами, которое было совсем тёмное и непроглядное, стало освещаться лунным светом. Это была свежая могила женщины с ещё свежими венками и цветами. На могиле спал мальчик, прям у самого изголовья. Леонид узнал место и, конечно же, узнал себя в детстве. Он был растерян и потерял дар речи. Абадон сделал так: «Тс‑с‑с», – и указал на рот, давая знак для всех сохранять тишину. Леонида трясло, несмотря на всю его брутальность, тот страх, что он испытывал, ему не удавалось скрыть. Жёлтый диск луны расположился прям над нами. Вроде ничего не происходило, но эта тишина нагоняла жуткий страх. Становилось холодно, а мы всё стояли, не двигаясь. Вдруг откуда‑то появилась еле различимая фигура. Чёрный силуэт напоминал мужскую фигуру. Но это был не мужчина, это было демоническое существо с мощной спиной, вроде панциря. Демоническое существо медленно приближалось к свежей могиле. Оно громко и тяжело дышало. Наклонилось над мальчиком и очень скоро растворилось в нём без остатка. Дальше мы увидели, как наступило утро и мальчика обнаружил сторож, что обходил территорию. Мы благополучно все вернулись за стол. Тут Абадона как прорвало:

– Батенька, да у тебя подселенец, ещё какой. Демон из старшего Легиона. Что же вы тут задумали‑то? Вот почему ты на людей кидаешься, не зря тебя сотрудники «демоном» и «животиной» зовут.

– Меня животиной?! – чуть не подавившись от злобы, проорал Леонид, и его панцирь увидели воочию сейчас все сидящие за круглым столом.

Оставалась только Матильда. Абадон чуть смягчился, даже заулыбался.

– Ну а вы, девушка, колдунов и магов в роду не имеете, подселенцев не нажили, душу дьяволу не продали, хотя попытки были. Помнишь про икону в углу? – Матильда кивнула головой в знак согласия. – Так вот, – продолжал Абадон, – родилась ты летом. День был жаркий, как никогда, душной была и ночь. Ночью ты родилась. Тебя душило пуповиной, двойное обвитие. Ты задыхалась, синела и медленно умирала. Врач пьяный спал в палате, акушерка тоже была занята, то и дело куда‑то бегала. В эту ночь всё располагало к тому, чтобы ты не появилась на свет. Но вышло по‑иному, ты появилась на свет с невероятным желанием тут жить и радоваться всему происходящему. Ты отделалась лишь сломанной левой ключицей. Знаете ли вы, что это значит? – обратился Абадон ко всем присутствующим. За столом была тишина. Все сидели и ждали ответа, а в это время над ними оказалось синее‑синее небо. Оно было ясное, всё усыпано яркими и не очень яркими звёздами и созвездиями. Все сидевшие за столом оказались под открытым небом. Абадон продолжил: – Так вот. Сломанная левая ключица – это знак ведьмы, причём очень сильной. В момент твоего рождения на небе появилась новая звезда чёрного магического созвездия Апогей. Это не повлияло на твоё раннее детство, но вот в тринадцать лет звезда включилась в твою жизнь. И поволокло тебя в магию и затянуло. Покровитель у тебя есть слишком влиятельный… – Абадон указал лапой на звёздное небо, на ту самую звезду, что ярко светила в Апогее. Спустя минуты звёздное небо пропало, и всё вернулось в настоящее время.

Абадон скоро попрощался и откланялся, ссылаясь на сильную усталость от столь ярких путешествий. Я же предложил всем вкусный ужин в честь нашего знакомства. Заранее было всё приготовлено и доставлено в «сторожевую башню» и уже нас ожидало. В воздухе висел немой вопрос, который остро чувствовался. Я решил его озвучить первым.

– Что ж, Абадон покинул нас. Я думаю, у вас не осталось сомнений по поводу ваших талантов и скрытых возможностей. Все вы уникальны и не просто так тут. Вижу вопрос. Зачем мы тут? Есть миссия, которую нам с вами предстоит выполнить, отработав свой чёрный путь, ну а дальше каждый пойдёт своей дорогой дальше.

Первой ворвалась в мою речь Матильда:

– Я живу на съёмной квартире, хозяев интересуют только деньги. Как много это всё займёт времени? И ещё. Я требую своего Персика сюда и свои вещи, а то… – и она заплакала, не договорив.

– Будут тебе вещи и будет Персик, когда проснёшься, а на квартиру эту… – я начал фразу, но запнулся. – Квартира изменится. – Матильда вытерла слёзы и успокоилась, услышав, что Персик будет с ней.

– Меня интересует одного, что за миссия? И вообще, может, я в этом не собираюсь участвовать! – Леонид был явно недоволен раскладом.

– Я вам отвечу. О миссии я расскажу вам всем завтра. Это тема не одного часа. Да и сегодня нелёгкий день для всех нас. С этим всем надо переспать ночь, принять всё случившееся. А для вас, Леонид, персонально отвечаю. Если бы у вас был выбор, участвовать во всём этом или нет, то вас, наверное, спросили бы.

– То есть выбора нет? Я не могу отказаться? – спросил Леонид.

– Выбора нет и отказаться вы не можете. В противном случае вы бы не появились тут, – ответил я Леониду, не давая ему шанса для сомнений.

– И у меня нет выбора? У меня, вообще‑то, завтра свадьба. Что будет с моей жизнью? Вы ведь мне всё испортили, – голосила Софья.

– У вас тоже нет выбора, как и у меня, и у всех остальных, собравшихся здесь. Свадьба? Она не случилась бы в любом случае… Вы же хотели сбежать из этого места, где прожили свою жизнь? Вы место сменили уже, и есть возможность не работать в чёртовом супермаркете. Софья, наслаждайтесь жизнью! – достаточно грубо я ответил ей, понимая, что по‑другому не выйдет.

– Иван Карлович, а что вы скажете? Все уже выразили своё недовольство, кроме вас, – обратился я к старичку, смиренно и спокойно сидевшему за столом.

– Ну, что вам сказать? Я человек одинокий, вряд ли меня хватятся искать. Никто и не заметит пропажи… Я так понимаю, комната отдельная у меня есть, едой обеспечат. Я не против поучаствовать в проекте, тем более если это принесёт кому‑то пользу. Нас посвятят завтра в будущие планы, я подожду, – с неким равнодушием в голосе произнёс Иван Карлович.