Убийство в городе магиков
ШМЯК!!! Вместо приветствия шеф швырнул на стол газету, на первой полосе которой огромными буквами было написано: "Магики наступают! Кровавое убийство Натали Гролли!".
Внутри шевельнулось нехорошее предчувствие, Клара шагнула вперёд, взяла газету и принялась читать. Всё оказалось просто: соседки Сары из больничной палаты по доброте душевной или за деньги сдали газетчикам всё, что услышали во время беседы Риц с матерью жертвы. Ещё, конечно, приплели отсебятины, но разбираться никто не стал. Для репортёров полуправда даже лучше. Её больше, и она интереснее.
Клара вернула газету на место, а шеф спросил:
– Ну, что скажешь? Ты каким местом думала, когда устраивала допрос с пристрастием в присутствии свидетелей?!
– Мне не оставили выбора, шеф. Врач…
– Да мне плевать! Они же люди! Мы теперь это дерьмо месяц хлебать будем!
Клара пожала плечами, проглотив колкий ответ, что дерьмохлебательством им предстоит заниматься гораздо дольше. Потом сказала:
– Я торопилась. А вызвать миссис Гролли в участок смогла бы не раньше следующей недели. Да половина написанного в этой газете – бред сивой кобылы!
– Я, что ли, виноват во всём, по‑твоему? – тихо, а значит ещё страшнее спросил шеф. – Иди!
Дерьмо! Дерьмо! Дерьмо! Кларина села за свой стол и со зла отшвырнула подальше безвинный карандаш, не в то время и не в том месте попавшийся под руку. Так бывает. Такая работа. Чёртов мир с чёртовыми людьми. Чёртова магия, разрушившая Лир.
Зазвонил телефон внутренней связи.
– Риц, – едва слышно ответила магичка, ненавидя себя за слабость.
– Привет, Клара, – услышала она знакомый мужской голос, но сначала не поняла, кто звонит.
– У меня есть час времени. Окно в расписании. И я знаю тихое местечко, где можно… просто подумать за бутерами с чаем. Чай тоже есть. А всем скажем, что рисовали новый вариант твоей лапы. Что скажешь?
Клара слушала весь этот бред с насупленными бровями и только в конце поняла, что это Льяго великодушно пытается дать ей передышку в окружающем безумии.
– Я сейчас буду, – буркнула она и повесила трубку.
Потом подошла к Софи и предупредила, куда уходит. Чтобы у шефа не было лишней причины рассвирепеть ещё больше. Нет, Клара всё прекрасно понимала. Шефу сейчас некуда было деться примерно так же, как и самой Кларине в больнице. Но от этого несправедливость не становилась терпимей.
Клара поймала себя на том, что надо позвонить в отделение кардиологии и справиться о здоровье Сары. Бедная женщина ни в чём не виновата. В конце концов магичка поручила это дело Софи, наверное, побоявшись, что её узнают по голосу.
Потом Клара настроила поисковую программу в компьютере, загрузив туда изображение когтистой конечности монстра. В базе данных были описаны тысячи существ, когда‑либо живших на Лире. Кто‑то перебрался на Землю вслед за магиками легально, кто‑то не очень. Некоторые, вообще, давно считались частью истории. Но их всех предстояло проверить, сравнив пока что лапы. Программа отберёт похожие и представит отчёт, с которым Кларина будет разбираться вручную.
Загрузка процессора показала время выполнения задачи три часа. У неё было время на встречу с Льяго.
И только спускаясь по лестнице, Клара поймала себя на глупой мысли, что её пригласили на свидание. До одури благородно и по‑мальчишески попытались спасти из лап коварных репортёров и злого начальника. Эта мысль заставила Клару улыбнуться. Несмотря на окружающую задницу, почти глухое дело и кучи нерешаемых проблем, Льяго всё‑таки сделал это – поднял ей настроение.
В его кабинет она вошла почти в боевом расположении духа.
– Льяго.
– Клара.
– Рада, что у тебя нашлась свободная минутка. У меня было новое видение.
– Но…
– Прости. Выпить с тобой чаю я сейчас не могу. Правда.
Он кивнул и пригласил её сесть. Потом спросил, что они будут рисовать.
– Чудовище, – ответила Кларина. – Целое чудовище.
***
Вообще, Клара любила свою работу. Даже вопреки особенностям своего дара и характеру шефа, который в самые горячие минуты становился просто несносен. Но после всего этого особенно острым удовольствием было найти, доказать, поймать. Наказать. При помощи искусства художника выпростать из своих мозгов тварь, засевшую там с ночи, тоже было сродни удовольствию.
На этот раз Кларина особо обговорила, что не нуждается в живом рисунке, хотя подсунуть мистеру Баланику картинку с оживающей тварью было очень соблазнительно. Просто, чтобы он понимал хоть немного, с чем Кларе приходилось сталкиваться по долгу службы, и не орал почём зря.
Но это было из области откровенной фантастики. А тварюшка у них с Льяго получилась что надо. Каких‑то четыре часа работы, отменённые встречи мастера изобразительного искусства и несколько нервных звонков от Оззо, и вуаля: с листа бумаги на Клару зло смотрела почти идентичная копия монстра из сновидения.
Клара считала это своеобразным везением. Довольно редко видения рисовали сразу так много детально прорисованных картин, по которым можно было понять, кто, что и как сотворил. Но другие дела обычно не доставляли столько хлопот, в то время как полученные рисунки могли никак не помочь в раскрытии дела.
– Благодарю, Льяго, – улыбнулась Клара и свернула в трубочку рисунок формата А3.
Ей действительно казалось, что Финик заслуживает особой благодарности. Он ни словом не обмолвился о своём предложении, спокойно воспринял отказ магички и даже ни разу не назвал её милашкой. Наоборот, был сдержанно‑приветлив, сосредоточен на работе и выдал отличный результат. Кларе захотелось сделать для художника что‑то хорошее.
Она остановилась на пороге, чтобы сказать что‑то ещё, но Льяго перебил её и в своей легкомысленной манере сказал:
– Не парься, крошка! Всё нормально.
Через десять минут на стол шефа лёг рисунок твари во всей красе. Морда горгульи, тело – помесь медведя с гиеной. Очень широкие плечи и узкий таз с мощными ногами. Передние лапы длинные, словно у гориллы, и такие же мощные, увешанные уже знакомыми когтями‑ножичками. Кожа серая и гладкая – без единой шерстинки. На вид очень твёрдая, будто каменная, она обтягивала рельефную мускулатуру зверя, позавидовать которой мог бы самый рьяный посетитель спортзала. Голова была лысая, уши маленькие, недоразвитые, зато выделялись клыки и глаза. Первые были длинные и тупые, желтоватые. Вторые – очень яркие и большие, они казались настоящими даже и без магии для оживления рисунка.
