Уйти нельзя вернуться

– Да пофиг! – произносит Сонька. – Главное, чтобы отец не разоз…

Девушка обрывается на полуслове, потому что так же, как и я, слышит звук приближающихся шагов. Они становятся всё ближе, и в какой‑то момент мне кажется, что я перестаю дышать. Кто‑то из мужчин останавливается возле нашего с Сонькой временного убежища.

– Что будешь пить? – доносится голос Владимира Сергеевича, отца Матвея и Соньки.

– Ничего, – стальным тоном отвечает мой муж совсем рядом, и я понимаю, что это он стоит по ту сторону шкафа.

Нас разделяет лишь тонкая дверца, и даже не смотря на всю глупость ситуации, чувствую непреодолимое желание оказаться в объятиях Матвея.

Мне совершенно не нравится сидеть в этой душной коробке, поэтому думаю сейчас только об одном – поскорее выбраться. Ровно до того момента, пока в нить беззаботного разговора мужчин не забирается моё имя. Почему муж обсуждает меня со своим отцом?

– Аделина точно ни о чём не догадывается? – спрашивает свёкор.

За некоторое время глаза привыкли к темноте, поэтому я поворачиваю голову к подруге, которая в этот момент зеркалит моё действие. Мы переглядываемся.

– Тогда не стоит терять время, пора переходить к активным действиям, – заключает мужчина.

Меня бросает в холодный пот, а по спине пробегаются колючие мурашки, принося с собой лёгкую дрожь.

– Я не буду этого делать, – отвечает муж. – Я не буду заставлять Аду отказываться от своей доли.

Мозг пытается переварить получаемую информацию и выдать какое‑то логичное объяснение услышанному разговору, но тщетно. Ничего не выходит.

– Ты в своём уме? – Владимир Сергеевич повышает голос. – Да ты же женился на ней ради этого! Ты дал слово, ты обещал помочь мне вернуть то, что принадлежит нашей семье по праву! Что изменилось?

– Да, – спокойно отвечает Матвей. – Я помню, что собирался жениться на Аделине только ради её наследства, но теперь…

Посуда в моих руках падает, и глухой звон наполняет замкнутое пространство. Теперь нас точно обнаружат, но после услышанного мне уже всё равно.

 

Глава 2

 

Зеркальное дверное полотно отодвигается в сторону, и две пары чёрных глаз смотрят на нас с Сонькой. Только в одной читается растерянность, а в другой злость.

– Что здесь происходит? – словно раскат грома, по гостиной проносится голос Владимира Сергеевича.

Соня хватает меня за руку и сжимает её с такой силой, что становится больно. Лишь на мгновение, потому что основной эпицентр боли у меня в груди. Словно в сердце вставили нож и пытаются проворачивать его, чтобы сделать ещё хуже.

– Папа! – пищит подруга и выпрыгивает из шкафа.

Я же продолжаю стоять, словно вкопанная. Мы с Матвеем не отрываем друг от друга взгляд, но никто не спешит заговорить первым. Однако стоит мужу сделать лишь шаг в мою сторону, я тут же инстинктивно выставляю руку вперёд.

Единственное желание – поскорее сбежать из этого дома. Только, если верить тому, что я только что услышала, Матвей и его отец просто так меня не отпустят.

– Не подходи, – шепчу беззвучно.

Пробегаю глазами по комнате, ища пути отступления. В полутора метрах от меня стоит Матвей, рядом его отец, и мне не выбраться из этой ловушки.

– Володя! – звонкий голос Алёны Алексеевны, моей свекрови, разрезает тишину.

Все, кроме меня, дружно оборачиваются, а я пользуюсь моментом и выскальзываю из шкафа. Не теряя и доли секунды, кидаюсь в прихожую, но понимаю, что взять шубу не успею.

– Ада! – пытается окликнуть Матвей.

Не оборачиваюсь. Открываю дверь и выбегаю во двор. Времени нет на оглядки. Главная цель – убежать. Как можно дальше, как можно быстрее.

Я не хочу слушать жалкие оправдания мужа, но ещё больше боюсь услышать от него не ложь, а правду. Что, если он не станет отнекиваться, и скажет, что никогда не любил меня?

– Ада! – его голос совсем близко, и тяжёлая ладонь опускается на моё плечо.

Одним рывком он притягивает меня к себе и вжимает в горячее крепкое тело, от которого плавится мозг.

Я пытаюсь вырваться, трепыхаюсь, словно птичка, пойманная в сеть охотника, но всё тщетно. Матвей гораздо сильнее меня, и сопротивление теряет всякий смысл.

– Отпусти! – кричу, не жалея связок.

Барабаню кулаками по его груди в жалкой попытке оттолкнуть Левина, но моих сил хватает только на то, чтобы убедить себя – я хотя бы пыталась.

– Послушай, – спокойный ровный тон пробирает до костей, вызывая мурашки и дрожь во всём теле. – Ада, послушай меня.

Вибрирующий бас словно проникает под кожу, пробуждая совершенно ненужные чувства, который ещё недавно казались мне наградой. А теперь я хочу избавиться от них во что бы то ни стало.

– Отпусти меня! Я не собираюсь слушать твои жалкие оправдания! – от злости впиваюсь ноготками в грубую кожу его рук. Хоть бы поморщился, гад.

Он продолжает крепко удерживать меня на месте, но смотрит как‑то странно, склоняет голову на бок и произносит:

– А с чего ты взяла, что я собираюсь оправдываться?

Матвей говорит вкрадчиво, а я застываю на месте от его гипнотизирующего голоса. Горький ком обиды подкатывает к горлу, но я стараюсь продержаться ещё какое‑то время и не разреветься на глазах у мужа.

Я никогда не была сильной, Матвей не раз видел мои слёзы, но сейчас я не хочу доставлять ему удовольствия своими страданиями. Только как доказать мужу, что мне безразлично его предательство, если ещё утром я во всей красе демонстрировала свои чувства.

От воспоминаний прошедшего утра жар приливает к животу, но его очень быстро сменяет холод, стоит вспомнить о том, что я только что слышала в доме Левиных.

Получается, он никогда меня не любил, но как же мог быть вместе со мной? Он же стал моим первым и единственным мужчиной, и казался вполне искренним. Я верила в то, что наши чувства взаимны, наша страсть и стремление каждый миг быть вместе обоюдны. А выходит, что Матвей притворялся, бессовестно пользуясь моим телом.

– То есть, то, что я только что услышала, правда? – произношу еле слышно.

Сопротивление выкачало все силы, да и вопрос, заданный мной, произнести было непросто.

Смотрю внимательно в родные глаза любимого мужчины и не вижу там ничего. Он кивает и вместе с этим жестом будто уничтожает часть меня.