В Мышином Королевстве

– Что? О чем ты?

– О чем я? А кто должен был подготовить мастер‑класс для младшеклассников?

Вот черт. В календаре же напоминание стояло, почему не сработало?

Или Бажена отключила звук, пока работала над сценарием?

– Давай я завтра все принесу… – пробормотала Бажена. – Я успею.

– Нет, Бажен, этим уже занимается Тамара. Знаешь, в чем проблема? В том, что это уже не в первый раз. Ты постоянно берешь дофига работы и постоянно всех подводишь. Это вообще нормально?

– Да не раздувай ты…

– Не раздувать? Бажена, в актив никто никого палкой не загоняет. Здесь работают только те, кто может и хочет работать. А не делает вид, что работает, чтобы учителя рисовали ему оценки.

– Так‑так‑так, погоди. – Бажена выпрямилась. Вероника была выше, и приходилось запрокидывать голову, чтобы смотреть ей в глаза. – С чего ты взяла, что я только делаю вид?

– Окей, давай‑ка вспомним. Стенгазета «Гордимся нашей историей».

– Ну и?

– Бажен, почему в газете пять орфографических ошибок? И я не говорю про то, что ты всех князей там перепутала. Ты понимаешь? «Гордимся нашей историей».

Возможно. Я делала газету в два часа ночи после подготовки к контрольной по физике и трех чашек кофе.

– Ладно, признаю. Больше такого не повторится.

Вероника пихнула ей в руки какую‑то бумажку.

– Вот список того, что ты должна сделать до пятницы. Заметь, ты сама вызвалась. А если не успеешь, я подойду к Елене Станиславовне и скажу, что школьный актив ты используешь, чтобы учителя рисовали тебе оценки. Ясно?

– Ладно‑ладно, все будет.

Действительно, что Феликс в ней нашел?

Бажена сама удивилась этой мысли. Она редко задумывалась о чужих отношениях, но сейчас не могла удержаться – в конце концов, оба голубка умудрились стать для нее занозами. Даже представила, как они смотрелись вместе. Витовский, такой весь из себя важный и загадочный, и Мельникова – высокая, красивая, с роскошной русой косой и женственной фигурой. Вдвоем они собираются в каком‑нибудь суперромантичном кафе и… душнят. Наверняка они ничего другого не умеют. В таком случае кто кого передушнил, если они расстались?

По дороге к классу Бажена оставила сценарий у Оксаны Георгиевны. Та, как учитель русского, пообещала все проверить и отправить в оргкомитет. Здесь можно было выдохнуть.

Значит, так, что по списку… Ага. Стенгазета, плакат, урок рисования для младшеклассников… стоп, а разве его уже не делает Тамара? Или младшеклассников много?

– Можно тебя на минутку?

Бажена вздрогнула. Вообще‑то, она ожидала услышать это от кого угодно – но только не от Феликса. Да и еще и появился он совсем неожиданно.

– Что такое? – буркнула Бажена.

– Я бы хотел… извиниться за тот разговор. – Он ненадолго отвел взгляд, будто хотел сделать передышку. – Вышло очень некрасиво. Я действовал на эмоциях и искреннее сожалею, если задел.

Звучало как отмазка. Чисто так, для галочки. Но после этого высказывать все, что Бажена хотела высказать, было бы по‑хамски. Пришлось сдержаться – да‑да, извинения приняты.

– Ладно, хорошо, – пожала плечами Бажена. – Что‑то еще?

Он достал из кармана маленькую коробочку. Бажена даже не сразу догадалась, что это подарок, и Феликсу пришлось открыть его самому. Внутри прятались серьги в виде еловых веточек.

– Ты серьезно?

– Да, – он дождался, пока Бажена все‑таки возьмет подарок. – Ты не подумай, это не попытка купить, просто… я подумал, это подкрепит извинения…

Бажена помедлила с ответом. Покрутила в руках сережки, поднесла к ушам – к рыжим волосам они подходили идеально. Да и напоминали о хорошем. Об огромном сосновом боре, раскинувшемся рядом с домом бабушки. Доброй бабушки, по маминой линии. Когда‑то до этого самого бора можно было дойти пешком (от Новосокольников каких‑то полчаса ходьбы), а Питер, вузы и вся эта городская шумиха казались такими далекими…

О детстве. Эти незамысловатые сережки просто‑напросто напоминали ей о детстве.

– Ты просто хочешь, чтобы я не сдавала свой сценарий? – спросила Бажена, сунув серьги обратно в коробку.

Феликс растерялся. Вернее, выражение у него осталось самое невозмутимое, но взгляд – взгляд выдал все. Не ожидал. Не думал, что выйдет так, и ждал совсем другой реакции.

– Мне жизненно важно участвовать в этом конкурсе, – осторожно проговорил он. – От этого зависят мои отношения с семьей, и… Я же обещал тебе главную роль. Ты могла бы сыграть Казимиру в моей постановке. Она главная героиня… Что‑то не так?

– Есть… один нюанс.

– М‑м?

– Я уже сдала сценарий.

– Что? Ты написала сценарий за три дня?

– Да, – Бажена протянула коробочку обратно. – Значит, сережки я должна вернуть?

– Нет, конечно. Просто… это нечестно.

– Участвовать в конкурсе, где в оргкомитете сидят знакомые твоей мамы?

– Участвовать в конкурсе, когда за один вечер можешь наработать на целое портфолио.

– Феля! – послышалось в дверях.

И снова здравствуйте.

Это больше походило на проклятье. Проклятье Вероники Мельниковой – что‑то вроде «Авадакедабры», только вместо мгновенной смерти тебя просто начинает преследовать Вероника. Страшная вещь. Бажена решила ретироваться. Жаль только, в этом кабинете она сидела недалеко от двери и могла слышать все, о чем ворковали голубки.

– Я прочитала твой сценарий, – сказала Вероника, крепко обняв Феликса. От прежнего командного тона не осталось и следа. – Это точно первое место. А пани Виолетта…

– Да, я списал ее с тебя, – он мельком взглянул на Бажену. – Кстати, знакомься. Моя конкурентка.

– Бажена?

Бажена поняла, что игнорировать бесполезно. Только сделала вид, будто вообще не знает, что она здесь забыла.

– Да‑а?

Вероника прошла к ее парте и встала напротив. Снова вернулся командный тон.

– Ты ничего не делаешь в школьном активе и теперь хочешь ничего не делать на конкурсе?

– Послушай, в активе я просто заработалась, а…