Вера и рыцарь ее сердца. Роман в 6 книгах. Том 1

«А не пойти ли мне в гости к Булату? В грозу он наверняка будет дома, и мы вдвоём посмотрим грозу на улице. Вот будет интересно», –

Вера не стала долго раздумывать и, убедившись, что все в доме заняты своими делами, отправилась к своему верному другу в самую грозу. Время было позднее. На улице тускло горели фонари, а окна домов приветливо светились цветными занавесками.

Вера прошла в темноте всего несколько шагов, как потух уличный фонарь, стало очень темно, она остановилась в замешательстве, чтобы сориентироваться и определить, куда ей надо двигаться. Вдруг над её головой загрохотало, и в тут же секунду ослепила молния, земля вздрогнула, запахло чем‑то терпким. Потом всё стихло, и вновь тьма хоть глаз выколи. Какое‑то время Вера стояла как вкопанная, ей хотелось быстренько вернуться домой, но она опять стала крадучись пробираться к дому, где жил Булат.

Деревянные сарайчики преобразились, теперь они были прибежищем для безобразных чудовищ, которые только ждали момента, чтобы ухватить Веру за платье и утащить в своё подземелье, но этому страшному замыслу мешали громы и молнии, перед которыми они также дрожали, как и она. Шаг за шагом Вера шла к Булату и дошла.

Булат не поверил своим глазам, когда увидел через окно сидящую на крыльце его дома Веру. Эта весёлая соседка часто смешила его своими придумками и покоряла мальчика своей преданностью в дружбе, но теперь она напоминала дрожащего мокрого зайчонка.

– Булатик, я до тебя дошла! Я не думала, что гроза такая злая. Отведи меня домой… я хочу к маме… я боюсь… в сарае живёт злой безглазый Бармалей, – шептала Вера побледневшими губами.

В её круглых чёрных глазах слабо отражались вспышки уходившей грозы. Дождь с каждой минутой усиливался, девочку бил озноб, то ли от холода, то ли от страха, она прижала ручки к груди и уткнулась носом в коленки. Такого поворота событий Булат совсем не ожидал.

Булат был старше Веры на три года. У него не было опыта по спасению убежавших из дома девочек. В растерянности он развёл руками и так стоял, чтобы понять, что ему надо делать.

С неба уже вовсю лил дождь. Во дворе не было ни души, только Вера продолжала сидеть на ступеньке крыльца под деревянным навесом. Когда не знаешь, что делать, надо делать то, что первым приходит в голову.

Мальчик укутал девочку в свою старенькую мягкую курточку и осторожно взял на руки. В момент, когда Верина доверчивая рука обвила его за шею, когда её дрожащее тельце прижалось к его груди, он впервые почувствовал себя мужчиной. Его уже не страшила грозовая ночь. Пусть дождь стучал по его плечам, стекая ручейком между лопатками, и руки слабели, немея под тяжестью ноши, но он твёрдо знал, что отнесёт Веру к её маме, потому что он, Булат, взял её под свою защиту. Когда мальчик входил в соседний двор, к нему навстречу уже бежала Верина мама, взволнованная пропажей дочери.

В тот вечер вся семья окружила Веру заботой. Мама укрывала её одеялом, папа готовил для неё чай с малиновым вареньем, а Саша, брат, похлопывал сестру по укутанной в одеяло коленке. Хотя за окном опять загромыхала гроза, Веру не тянуло с ней познакомиться. Она лежала в кроватке и слушала сказку о царе Салтане.

…Конечно, Верин рассказ прозвучал более победоносно, чем это случилось на самом деле, но для Софы, которой никогда не приходила в голову даже мысль прогуляться в грозу, этого опыта подружки было достаточно, чтобы никогда этого не делать.

– Вера, какая ты смелая! – воскликнула Софа, радуясь, что Вера осталась живой и невредимой.

Под доверчивым и восторженным взглядом подружки Вере сразу расхотелось хитрить.

– Я не смелая, а глупая, потому что гроза даже страшнее, чем показывают её в кино. Поэтому в грозу лучше сидеть дома, рядом с мамой и папой.

Потом девочки задумались, и каждая думала о своём. Над их скамейкой о чём‑то шумел клён, никто не знал, о чём перешёптывалась его листва. Прогулка подходила к концу, и дети собирались расходиться по группам. Вера повернулась к Софе, обняла её за плечи и тихо сказала: «Я люблю тебя и буду любить всегда!».

Тут девочек позвали строиться на обед.

 

Глава 5

 

Софа мастерила из листьев клёна бусы, скрепляя их маленькими сухими веточками. Бусы походили больше на лопушистый воротник, но Вере нравилась их зелёная свежесть. Приближалось первое сентября, время прощания с детским садом и начала новой жизни школьника. Вместе с радостным ожиданием подружки грустили от предстоящей разлуки и побаивались перемен, а будут ли им в школе рады?

– Всё будет хорошо! – уже в который раз убеждала Вера подружку, ломая для неё очередную сухую веточку. – В школе мы не будем скучать, нас будут учить тому, чему нас не научат в садике. В первом классе все будут новенькими, и у нас будут подружки! В школе не укладывают детей спать, после школы можно гулять во дворе, а летом нас отправят на каникулы. Пройдёт десять лет, мы станем взрослыми, а взрослых обидеть нельзя, потому что они очень смелые и никого не боятся!

Софа с благодарностью посмотрела на Веру, хотя стать взрослой она не торопилась, но была согласна с тем, что взрослые не боятся темноты и бабаек, им не снятся страшные сны, где их обижают бандиты без лица и нет рядом мамы и папы.

На самом деле Вера ободряла Софу, чтобы ободриться самой, она говорила то, о чём долго думала перед сном. Верины родители никого и ничего не боялись, они были смелыми и сильными, потому что были взрослыми. То, что папу ничем нельзя испугать, сомнений не было, а маму… маму испугать можно?

Тут ей вспомнилась одна история, что ставила под сомнение мамину смелость, хотя главным героем в этой истории была не мама, а белая курица.

Софа даже оглянулась, чтобы понять, что так развеселило её подружку, но вокруг всё так же шумел над головой старый клён и привычно чирикали воробьи. Отложив кленовые бусы, она спросила:

– Верочка, ты вспомнила что‑то весёлое? Расскажи мне, а то мне очень грустно.

– Это весёлая история про белую курицу.

Верины глаза заискрились, но время прогулки подошло к концу, и девочкам пора было расходиться по группам. Софа так и не узнала эту куриную историю. А история была такова.

Как‑то раз поздней осенью, в конце рабочего дня, Вера и её мама шли по улице домой, они были довольны собой и друг другом. На улице к вечеру резко похолодало и выпал первый мокрый снег. Прохожие спешили домой, прогибаясь под тяжестью своих сумок, в которых было всё, что только душе угодно, но Вера не смотрела по сторонам, потому что отчаянно пыталась идти с мамой в ногу. Мама шла аккуратно, маленькими шажками, след от её ботинок на высоких каблуках напоминал узорную прямую линию. Царственность маминой осанки подчёркивалась приталенным пальто с лисьим воротником, а маленькая вельветовая шапочка, что была прикреплена брошью к косе, подобранной кверху, делала маму выше ростом.