Во власти Великого Архитектора

– Не будем торопить события… Я очень надеюсь, что Беккер объявится сам и все объяснит.

Пока мы беседовали, в дверь постучал официант, извещая о том, что доставил нам ужин. Естественно к еде никто не притронулся, так и просидев за документами почти до утра.

Позже, разместившись в кресле, я немного задремал. Мне снился друг. Он звал на помощь, находясь в темном длинном тоннеле. Я уверенно шел на свет пока тот не стал меня ослеплять. А потом резко распахнул веки, поняв, что солнце уже давно встало, озаряя меня яркими лучами, пробиваясь через окно.

– Ты так и не отдохнула? – спросил я у Лиссы, застав ее врасплох за открыванием штор.

– Ой! Я вас разбудила? Простите, – пробормотала она. – Пришлось повозиться, было много работы, – добавила девушка, забавно потягиваясь и разминая затекшую шею после долгой бессонной ночи и кропотливых трудов.

Я быстро встал и отправился в ванную, чтобы умыться. Заодно привел себя в божеский вид, сменив халат на приличный костюм.

Когда вышел из спальни, дочь Беккера ждала на прежнем рабочем месте. Она протянула листок, на котором сделала несколько пометок, и стала, как маленькому объяснять:

– «Сrucis» и «clavos ianuarum», – чуть громче обычного произнесла та. – Здесь речь идет про гвозди и крест, а еще упоминается какая‑то древнеримская базилика.

– Базилика? Где‑то я это видел. Надо взглянуть в карту Питера, – открыл я схему товарища и начал бегло просматривать, пока не нашел то, что искал. – Действительно, твой отец отметил Рим с пометкой храм Санта‑Кроче‑ин‑Джерусалемме.

– И, правда! Как мне сразу в голову не пришло, – воскликнула Лисса, – ведь там хранится сразу несколько христианских реликвий.

– Части животворящего креста, шипы из тернового венца, а также гвозди, которыми тело Иисуса было прибито к кресту, – перечислил я, забыв, как дышать.

– Но самое интересное здесь, – загадочно посмотрела она на меня.

– О чем ты?

– Даже не знаю, как сказать, – пробежала по строчке глазами, закусив по привычке губу. – «Secundo adventu Iesu Christi»… Вам это о чем‑нибудь говорит?

– Быть этого не может… Еще как говорит. Имеется в виду второе пришествие Иисуса.

Все это натолкнуло на странные мысли, в которых и сам себе боялся признаться. Глядя в лицо девушке, понял, что и она о чем‑то догадывается. Но больше всего пугало то, что нам будет непросто во всем разобраться.

– Ты так вчера нечего и не съела, – решил я сменить тему разговора.

– Спасибо, но я не голодна. Хотя может быть и выпила кофе.

– Отлично, сейчас закажу.

Пока мы завтракали, я вспомнил, что Лисса из‑за меня нарушила свои планы.

– Ты говорила, что у тебя сорвалась какая‑то встреча?

– Пустяки, ничего серьезного. Поиски отца и разгадка его секретов сейчас куда важней всего.

Я чувствовал, что она переживает за Питера, держась из последних сил. Роясь в самых дальних уголках памяти, вспомнил, как мы весело проводили время втроем. Нашей традицией была игра в монополию. Ни я, ни Беккер никогда не поддавались Лиссе. При этом та почти всегда честно выигрывала. Не знаю, как ей удавалось облапошить двух взрослых мужчин, но делала она это умело.

И вот девушка вновь оторвала меня от раздумий, желая продолжить наше расследование.

– «Hastam», – прочитала она то, что успела перевести. – Если не ошибаюсь – это «копье».

– Копье? – не сразу сообразил.

– Да, в одном из писем часто упоминается это слово, – передала мне дневник та, чтобы я лично в этом убедился.

– По всей видимости, речь идет про пику Лонгина, – просмотрев записи, отметил я про себя, но, как выяснилось, произнес это вслух.

– То, о котором еще говорят «копье судьбы» или «копье Христа»?

– Да, – поразился познаниям Лиссы. – Согласно Евангелию, именно это орудие воин вонзил в подреберье Иисуса.

– И где же оно может быть?

– На самом деле точно не знает никто… Существует как минимум три копья. Одно из них принадлежит Ватикану, другое находится в Грузии – в старинном монастыре. Но, по всей видимости, твой отец склонен к версии, что настоящее расположено в Вене в Хофбургском дворце. По крайней мере, конкретно это место он отметил на карте, – указал я на обозначение в схеме и передал ее Лиссе.

Дальше, поняв ход мыслей друга, сложил дважды два. Тогда то и стало очевидным, что Питер выделил местоположение всех наиболее важных для мировой религии христианских реликвий. Чтобы убедиться в этом я взял листок Лиссы, на котором она составила перевод. Как и предполагал, они совпадали.

Девушка, заметив мое озарение, устроилась рядом, но уже поудобней, и с интересом начала наблюдать за тем, что я делаю.

– «Sanguine Christi», – провела она пальцем под строкой, которую читал еле слышно. – Здесь явно говорится о крови Христа. Вы что‑то об этом знаете? – в очередной раз отвлекла Лисса меня от размышлений.

– Я бы сказал, что видел ее собственными глазами… Это произошло, когда мы были со студентами на экскурсии в Брюгге в прошлом году, – пояснил, увидев сильное удивление на лице дочки Беккера. – Мне показалось, что ученикам будет полезно расширить свой кругозор, – улыбнулся своим мыслям.

– Вы хороший педагог, – одобрительно кивнула она. – Вот бы и мне посетить ваши лекции! – явно льстила. – Но как же она сохранилась?

– Со времен второго крестового похода кровь Христа находится в одноименной базилике в Бельгии, – продолжил я подпитывать интерес Лиссы к истории. – Согласно Новому завету, Иосиф Аримафейский стер ее с тела Иисуса собственной одеждой. Затем этот клочок ткани сохранили, как величайшую святыню, поместив в специальную колбу.

– В такое сложно поверить, – скептически отнеслась она к рассказу. – Но как же доказательства? Ее подлинность установлена?

– О таких вещах мы с тобой не можем судить, но католическая церковь и миллионы людей свято принимают это на веру.

– Ну что ж, возможно, и я поверю, если увижу, ее собственными глазами. Или же вы, как мой отец циник и нигилист? – с толикой некой надежды взглянула девушка на меня.

– Один мой знакомый ученый на этот счет вот, что сказал: «Человеческая душа состоит из ткани самой Вселенной и существовала еще до начала времен. И лишь в момент своей смерти она возвращается в родную Альма‑матер, где живет вечно». Не знаю, насколько это возможно, но ведь не зря люди в древности уделяли особое внимание астрономии.

– То есть вы полагаете, что за пределами нашей планеты все еже есть высший разум? Или другая жизнь? – подойдя к окну Лисса продолжила. – Космос… Ведь он такой большой, и мы о нем на самом деле так мало знаем, – пожала плечами, загадочно глядя на небо.