Во власти выбора

– Ты не можешь ходить при мне без одежды.

– Почему нет? Ты же ходишь передо мной без белья. – Я следил за тем, как ее щеки окрашивались румянцем смущения. Мило. – Я же прав, верно?

– Все солдаты такие свиньи или у тебя особая порода?

– Все девушки Каморры такие ханжи или только ты такая недотрога?

Какого черта, парень?

Она вскочила с табуретки и бросилась ко мне. Ее волосы, собранные в высокий хвост, болтались из стороны в сторону. Я же не сдвинулся ни на дюйм, стоя возле холодильника.

Да, я перегнул палку, но вовсе не ожидал от нее такой ярости. Тем не менее я успел схватить ее маленькую руку в воздухе, когда она замахнулась, чтобы дать мне пощечину. Моя хватка была не такая сильная, чтобы причинить боль, но достаточно крепкая, чтобы напугать ее.

– Правда слишком больно бьет, принцесса? – Я наклонился вперед, чтобы мои слова дошли до ее прекрасной головки. – Больше не смей поднимать на меня руку, иначе ты увидишь мою плохую сторону, которая может тебе понравиться.

 

6

Адриана

 

Он – высокомерный мерзавец, который напрочь позабыл свое место. Его похотливый взгляд каждый раз падал на мои ноги, которые я пыталась скрывать подолом его футболок, но это было сложно. Алессио оказался прав, предположив, что я была без белья, но что мне оставалось делать, если у меня не было с собой чистой одежды? Простите, но я не предполагала, что буду заперта с этим придурком бог знает сколько времени, и не подготовила чемодан.

После того как из‑за Алессио я от стыда провалилась сквозь землю, а он стал свидетелем моей реакции на его непристойности, ставшей и для меня неожиданной, он позвонил некой Марлен и попросил привезти «все, что потребуется для принцессы». Он не переставал использовать это прозвище, как бы я ни просила, и, хотя мой отец всегда меня так называл, мне не нравилось, как оно звучало из уст Алессио. Словно он насмехался. Слишком язвительно. Он считал меня избалованной, высокомерной, а теперь еще и ханжой, но я докажу, что он заблуждается.

После инцидента на кухне мы разошлись по разным углам и не разговаривали друг с другом. Приняв душ, Алессио сел за ноутбук. Он провел с ним два часа и постоянно разговаривал с кем‑то по телефону намеренно тихо, чтобы я не слышала. Если бы он обычно был не таким отстраненным, я бы предположила, что он слишком подозрительный и скрытный, но со дня нашего знакомства это привычное состояние Алессио. Когда мне стало скучно, я поднялась наверх и, оставшись наедине со своими мыслями, снова уткнулась в подушку со слезами на глазах. Так я проплакала до тех пор, пока не погрузилась в сон, и проснулась только сейчас благодаря очередному кошмару.

Стемнело. Ночные огни Нью‑Йорка попадали в комнату через большие окна. Шел дождь, капли барабанили по стеклам. Мой взгляд упал на бумажные пакеты возле кровати, в которых я нашла новую одежду и белье, а также туфли и кроссовки.

Я убрала с лица волосы и бросила взгляд на подол футболки. Во мне шла борьба: одна часть кричала, что ее нужно поскорее стянуть с себя и надеть что‑нибудь другое, что не принадлежало этому хаму снизу, но другая – глупая часть меня – не желала прощаться с этой тканью… или с ощущением, что она вызывала во мне. Уют. Безопасность. Дом. Но это правда глупо и, что важнее, неуместно, ведь эта футболка чужого мужчины, и привыкать к ней на себе было бы просто неприлично.

Нет, дело в приятной ткани и удобстве. Именно в этом.

Поэтому умная и более рассудительная часть меня победила в битве, и я сняла с себя огромную футболку и надела простую белую рубашку с рукавами по локоть и синие джинсовые шорты. После чего спустилась, чтобы найти Алессио и попробовать еще раз попросить его вернуться домой, но его нигде не было видно. Заглянув и проверив все комнаты на первом этаже – кабинет, прачечную и спортзал – я убедилась, что квартира пуста. Волнение сковало меня и начинало душить.

Просто дыши, Адриана.

Я так и делала. Глубоко вдохнув и массируя грудную клетку, чтобы отогнать надвигающуюся панику, я села на диван. Нужно было немного успокоиться и подумать. Взгляд упал на входную дверь в надежде, что сейчас она откроется и Алессио войдет. Однако минуты шли, а его все не было.

Он просто вышел в магазин и скоро вернется. Он бы не оставил меня здесь одну. Паника ни к чему. В конце концов, если он не вернется, я смогу выйти отсюда и вернуться домой, верно?

Вскочив с места, я побежала к двери и дернула за ручку. Заперто.

Ни ключей, ни записки – ничего. Проклятье.

С каждой секундой паника усиливалась. Осознание того, что я заперта в чужом городе без возможности выйти из дома, лишь разжигало тревожность внутри меня, подталкивая мысли в плохом направлении. У меня даже не было телефона, чтобы позвать на помощь. Что, если это ловушка? Или Алессио просто решил свалить и оставить меня одну, потому что ему надоело быть нянькой для принцессы? Но ведь он не мог меня бросить, я была его заданием, и, как солдат Каморры, он не имел иного выбора, кроме как с честью выполнить его, иначе наказания Капо не избежать. Он просто не мог так со мной поступить.

Тишина, стоявшая в квартире, пугала, заставляя сердце при каждом постороннем звуке сжиматься. Я понятия не имела, что мне делать, а время шло. Я просидела в одной позе полтора часа, пока звук замка не нарушил затишье. Вскочив с места, я наблюдала за тем, как дверь открылась и Алессио вошел с бумажными пакетами, наполненными продуктами.

Он не успел переступить порог, как я подошла к нему быстрыми шагами.

– Где ты был? – Он проигнорировал меня и направился на кухню. Я следом.

– В холодильнике нет продуктов. – Мужчина как ни в чем не бывало поставил пакеты на кухонный островок.

– Ты бы мог заказать онлайн‑доставку.

Алессио поднял бровь, поглядывая на меня и вытаскивая купленные овощи и фрукты на мраморную поверхность.

– Предпочитаю трогать и пробовать товар, прежде чем покупать его.

Он это серьезно?

– Ты оставил меня одну! – Я не хотела казаться беспомощным ребенком, но страх остаться запертой в этом доме в одиночестве все еще бурлил в крови. – А если бы со мной что‑то случилось? Что, если бы на меня напали?

– Никто не сможет открыть эту дверь, если только не попытается ее взорвать, а это будет довольно тяжело сделать без привлечения лишнего внимания соседей или полиции. С учетом того, что полицейский участок находится на противоположной стороне дороги, нужно быть самоубийцей, чтобы на это решиться. – Алессио бросил мне самодовольную ухмылку и отвернулся, раскладывая продукты в холодильник.