Волшебная больница Святого Владимурра. Книга 1

– Не плачь, мам. – Темка отвлекся от стены и посмотрел мне в глаза. Очень по‑умному улыбнулся. – Тетя Алена обещала, что я поправлюсь. И пойду в другой мир. Там краски и все такое красивое. Тебе понравится. Не плачь, мама. Все будет хорошо.

– Угу! – оторопело откликнулась я и вразрез своим словам разразилась слезами.

Ему всего лишь два года и два месяца. Еще только вчера он совсем не говорил. Мама, дай, пи‑пи и ам‑ам – не в счет.

А теперь сын изъясняется лучше нашего четырехлетнего соседа.

И это немного пугает. И немного нервирует.

Мамочки?! Нет, не так.

Ма‑моч‑ки!

В эту первую ночь мы спали на одной кровати. Темка заснул быстро, видимо, сил у него и вправду оказалось мало. Едва хватило на дерзкий прыжок с каталки на кровать. Когда медсестра принесла мне дымящуюся тарелку с пшенной кашей и котлетой, сын уже спал. Стараясь не разбудить его, я быстро покушала, переоделась в пижаму и прилегла рядом.

Он прижался ко мне и мирно засопел.

Ночь прошла спокойно. Сын спал и никаких сверхъестественных способностей не проявлял, чему я была только рада. Нужно привыкнуть ко всей этой чертовщине. Разобраться.

Но не сейчас. Все завтра.

Мне нужно и самой отдохнуть. Собраться с силами перед новым днем и новыми делами. Как назло, в непривычной обстановке сон не шел, а в голову то и дело лезли воспоминания событий пережитого дня.

…А ведь утро начиналось обычно. Мы шли к очередному доктору в очередной медицинский центр. На этот раз по совету знакомой мамочки с детской площадки.

– Ты сходи к Изольде Тихоновне. Она вот такой специалист. Рома заговорил через месяц после занятий с ней. Она и логопед, и психолог, и специалист по особенным деткам… Находка, а не врач. Темка заговорит быстро. Ты только не жмоться, сходи.

Запись у этой чудо‑женщины была на месяц вперед. И с ценой вдвое выше обычного.

Я записалась. Действительно, чего экономить, если идем к такому крутому специалисту?

В назначенный день мы взяли такси, проехали через вес город и в девять тридцать уже входили в помещение.

– Какой малыш! – Изольда Тихоновна оказалась приятной женщиной с круглым лицом и пышно взбитой прической. – Проходите, дорогие. Садитесь. Чай будете? Вижу, издалека ехали. Могу предложить мальчику молоко или фруктовый сок. С чем пожаловали?

– Спасибо, у нас с собой вода. – Я достала из сумочки и протянула бутылочку сыну.

Темка взял, открутил крышку и сделал несколько глотков под немигающим взглядом врача. Сел на стул рядом со мной и, в свою очередь, с любопытством уставился на женщину.

– Мы из‑за того приехали, что сын не говорит. Совсем. Даже мама полностью не произносит. Нам два года и два месяца, и все детки на площадке нашего возраста уже что‑нибудь да говорят. А Темка все никак. Понимаю, что все разные, и у каждого свои особенности… Но все же. Может быть, ему нужны занятия какие‑то особенные, упражнения или еще что‑то, что поможет ему?

Женщина странно глянула на меня, а потом снова повернулась к сыну. Пристально вгляделась в него, даже очки нацепила на крючковатый нос.

– Да, вижу проблему! – легонько нахмурилась она. – Несложная, но есть. Вы подождите, посидите тут, я схожу за дидактическими материалами.

Пока врач отсутствовала, мы чуть было не перевернули вверх тормашками весь кабинет. Это при чужой тете сын вел себя настороженно и сидел чинно то на коленях, то на специальном стульчике. А стоило ей уйти, тут же переключился на окружающие вещи.

Я чуть не взвыла, отбирая попеременно карандашницу, подставку под ручки, сами ручки и блокнот врача. Причем блокнот было особенно жалко мять или рвать – вещица выглядела необычно. В красивой кожаной обложке коричневого цвета, блокнот был не слишком большим, но помещался в руке удобно. И стоил явно дорого. Но больше всего меня удивило то, что украшен он был кругом из железных заклепок, а в сложном замысловатом узоре среди ветвей, птиц и листьев мне показался профиль волка.

Отмахнув наваждение, иначе и не назовешь, я положила блокнот врачу на стол и взяла сына на руки. Походила с ним по кабинету, поизучала таблички, щедро развешанные по стенам. По всему выходило, что Изольда Тихоновна – профессор мирового масштаба, если не вселенского. Зная тягу врачей к посещению семинаров и конференций, я все равно не ожидала увидеть такого количества. Вглядевшись в надписи, я, к стыду своему, поняла, что половина грамот и сертификатов написана на иностранных языках.

Наверное, Изольда Тихоновна и вправду одаренный врач. Кроме свидетельства Мюнхенского университета, в котором она с отличием закончила магистратуру, я успела заметить и диплом Лондонского университета.

И когда она только успевает учиться, еще и обширную практику с этим совмещать?!

Темка все это время жалобно поскуливал на ручках, но я была глуха к его просьбам. Держала крепко, к вожделенному столу не допускала.

– Мамочка, пройдемте! – Врач заглянула в кабинет и почему‑то довольно улыбнулась. – Проведем сеанс в специально оборудованном кабинете.

Мне тогда еще показалось странным, что нам надо куда‑то идти. Чем плох этот кабинет? Обилием табличек?!

Еще страннее было выйти на черную лестницу и спускаться с пятого этажа в самый подвал.

Темка взвыл сильнее, уже не стесняясь врача. Все это время он тихонько поскуливал. Та косо взглянула на него, но не сбавила шаг.

– Нам точно нужно туда идти? – Перед глухой черной дверью меня накрыла бесконтрольная паника.

Возможно, это скулеж Темки подействовал на нервы. Или я что‑то почувствовала – не знаю. Но переступать порог этой темной дыры наотрез отказалась. Хоть Изольда Тихоновна и уговаривала меня пусть и настойчиво, но очень вежливо и ласково.

– Тяжелое оборудование. Неподъемное, – объясняла она. – Рентген сделаем, кости посмотрим.

– Послушайте, какие кости?! – возмутилась я и сделала шаг назад. – Я не хочу. Давайте вернемся в ваш кабинет. Ни о каком рентгене мы с вами не договаривались.

– Вам ничего не нужно доплачивать. Это входит в стоимость сегодняшнего приема, – зашла она с другой стороны. – Вы что, не желаете блага своему сыну? Мы проведем всестороннее обследование и выясним, почему его мозг плохо работает.

– Нормально он работает!

Слышать такие вещи было оскорбительно. Да, пусть Темка отстает в чем‑то от своих ровесников, но он умный малыш. Я же вижу. И никому не позволю называть его умственного отсталым!

– Мы уходим! – решительно заявила я и развернулась.