Волшебная больница Святого Владимурра. Книга 1

– Мамочка, проходите вон в ту дверь! Там по коридору и налево. Заполните документы, к вам спустится врач, – сказали мне и убежали.

Поблагодарив любезную медсестру, я было дернулась бежать в указанном направлении, но была остановлена Рэем. Он придержал меня за локоть и серьезно сказал:

– Пока не поправитесь, не смей покидать больницу. Здесь вы под защитой. Поняла?

– Эм‑м… Да. Спасибо тебе! – Спохватившись, что мы сейчас распрощаемся, возможно, навсегда, я еще раз выразила мужчине всю свою признательность. – Огромное спасибо! Если бы не ты!..

– Угу! – прервал меня смущенно Рэй. Без лишних разговоров кивнул и вышел за дверь.

Так мы остались в больнице одни.

 

Глава 9

 

Утром нас разбудил голос медсестры:

– Просыпайтесь, скоро обход!

Продрать глаза оказалось делом непростым. Всю ночь я металась, мучаясь кошмарами и видениями из прошлого. Даже отец Темки промелькивал. Смотрел на меня с укором и качал головой. А я все пыталась выведать, за что он поступил с нами так.

Зато под утро заснула так глубоко, что, открыв глаза, даже не сразу поняла, где нахожусь. Темка среагировал быстрее – перелез через мое тело, шлепнулся на попу, а потом пулей бросился к столу. Как будто там для него приготовили подарок.

– Тема‑а! Опять ты за свое! – простонала я и окончательно проснулась.

Сын тем временем не хуже обезьянки забрался на стул, перелез на стол и собирался на нем встать в полный рост. Тут уж я бросилась к нему с криком:

– Осторожно! Не упади.

Ожидаемо он сопротивлялся. Конечно! Придумал такую интересную затею – постоять на столе и, возможно, попрыгать на нем, а мама все испортила.

– Хулиган! – привычно ругалась я.

Снимала его насильно под дикие истошные крики.

Именно в этот момент к нам и зашла делегация.

– Что происходит?

Впереди толпы врачей стоял Иннокентий Иванович. Сегодня заведующий был одет в более привычный белоснежный халат.

– Балуешься, чертенок? – притворно нахмурил он брови, и Темка неожиданно притих.

По правую руку от него стоял Кирилл Иванович. Невозмутимо смотрел, как я стаскиваю сына на кровать, усаживаю его и поправляю челку.

Да уж, не такое поведение они были готовы увидеть после операции.

Сейчас будут ругаться. Меня, разумеется, отчитают первым делом. Ведь это я безответственная мать и не слежу за сыном.

Еще раз пригладила Темке вихры и подняла виноватый взгляд на врачей.

Они все молчали, внимательно наблюдая за нами, и словно чего‑то ждали. Где‑то позади незнакомых врачей я разглядела Алену Игоревну. Фея‑анестезиолог была в розовом халате и единственная из присутствующих улыбалась. А перехватив мой взгляд, еще и ободряюще кивнула.

Наверное, вид у меня был испуганный. Но я так привыкла, что нам всегда и всюду делают замечания, что и сейчас ожидала выговора.

– Вижу, состояние вашего пациента, Кирилл Иванович, улучшается, – насмешливо заметил заведующий. – Прыгает, бегает. Как там говорится в земных сказках? «Рос не по дням, а по часам!»

– Вы и такое знаете? – ахнула фея и, воспользовавшись паузой, протиснулась вперед. – Темочка, как твое самочувствие? Помнишь меня? – наклонилась она к сыну и легонько потрепала его по волосам.

Приглаженные вихры снова оттопырились.

– Нормально, тетя Лена.

– Голова не кружится?

– Нет.

– В груди не болит?

– Нет.

– Маму любишь? – вдруг спросила она, и сын серьезно ответил:

– Очень!

– Ну, тогда с моей стороны все в норме, – кивнула она и отошла в сторону.

Врачи словно ждали этой ее отмашки и разом заговорили. Гул голосов оглушал. Они поздравляли Иннокентия Ивановича, трясли руку Кириллу Ивановичу, а одна врач даже обняла нашу фею.

Случай, как я поняла, был нереальный. Даже для волшебной больницы.

– Удивительно! – громко сказал один из незнакомых мужчин, высокий импозантный брюнет средних лет. Он вышел вперед, как бы отделяясь от группы врачей, и повернулся лицом к Кириллу Ивановичу. – Как вы это сделали? Стабильное поле, силища так и плещется через край. Невероятно! Еще вчера он умирал!

Я вздрогнула. То есть все действительно было так плохо?

Вопросительно посмотрела на нашего лечащего врача, мысленно спрашивая: «Это правда?!» Тот отвел взгляд.

– Ребенок быстро восстановился. Сам. Тут нет моей заслуги, – сухо ответил он и развернулся, чтобы уходить. Напоследок бросил мне:

– Через час приходите в перевязочную, посмотрим, как заживает шов. Иннокентий Иванович, в соседней палате пациент…

– То есть как ребенок вылечил себя сам?! – не отставал назойливый брюнет. Его голос перешел на неприятный визг.

По знаку заведующего все врачи плавненько стали покидать нашу палату.

– Нет, постойте… Вы говорите серьезно?! – голосил он вслед делегации.

Что за неприятный тип? Надеюсь, мы его больше не увидим.

– Я люблю тебя, мамочка! – отвлек меня от грустных мыслей сын, и я крепко‑прекрепко обняла его.

Что думать о глупостях? Оказывается, мы пережили страшные времена. Справились. И это здорово!

– И я тебя люблю, зайчик! – прошептала я и принялась целовать сына.

В щеку, в носик, в ушко… Тот зашумел, запыхтел довольно, как ежик.

Все страшное осталось позади. Мы выкарабкаемся. Справимся с болезнью.

– Мама, а я вот как умею! – вдруг сказал сын и мигнул ставшими ярко‑зелеными глазами.