Волшебная больница Святого Владимурра. Книга 1
Холл казался таким большим и длинным, но пересекла я его быстро. Мужчина что‑то деловито писал на листке, облокотившись о стойку. И, по‑видимому, давал указания рыженькой медсестре – Эллен, потому что та раскраснелась и постоянно кивала.
О чем они говорили, мне было не слышно. И врач замолчал, когда я приблизилась.
Он искоса взглянул на меня, написал еще что‑то в листке и протянул его Эллен.
– Ясно? Если не получится, зови Григория. Поставить все в такой последовательности – важно!
– Да, Иннокентий Иванович, – кивнула медсестра и пулей вылетела из‑за стойки.
– Теперь вы! – обернулся он ко мне и сдвинул брови. Выглядело это так, будто он угрожает. Сама не заметила, как испуганно сделала шаг назад. Мужчина был выше головы на две. Мощный разворот плеч, сбитая крепкая фигура – вроде бы все правильно, все обычно. Но он подавлял одним своим присутствием, и я боялась лишний раз пикнуть. – Нам нужно уединиться. Обсудить кое‑что… – сказал он с намеком.
Обсудить! Не значит ли это?..
В панике я подалась вперед, забыв про свой страх перед мужчиной.
– С Темкой все в порядке? Он очнулся?.. Что с ним?..
– Все в порядке. Лежит под наблюдением. Спит. Успокойтесь. Файра, дай ключи от перевязочной. Там поговорим.
– Вот, Иннокентий Иванович. – Вторая медсестра с готовностью положила ключ на стойку.
Мужчина увлек меня в самый конец холла к двери, на которой висела табличка «Перевязочная».
Страх испарился. Теперь я с нетерпением ждала, когда мы останемся наедине. Я должна все выяснить. Все узнать.
Не просто так он увел меня от лишних ушей.
Что случилось с сыном? Почему его так долго наблюдают? Ему плохо? И даже таблетки не помогают?
Есть ли вообще надежда вылечиться?
Ох, много вопросов скопилось в моей голове и требовало ответа.
– Садитесь! – Мужчина кивнул на железный стул у письменного стола в углу комнаты. Здесь было пустынно и холодно. Несколько железных шкафов с медицинским инвентарем, длинная серая кушетка посредине. Ширма. Какие‑то тумбочки с лекарствами и бинтами.
Тусклый белесый свет добавлял заключительный штрих к безрадостной атмосфере. Да уж, не слишком приятное помещение.
Мужчина сам сел по другую сторону стола и сложил пальцы замком.
– Меня зовут Иннокентий Иванович Зойдес, я заведующий хирургическим отделением. Именно там лежит сейчас ваш сын. И так как его ситуация отнюдь не рядовая, хотел бы прояснить несколько моментов. Вы знали, что внутри вашего сына стоит зажим?
– Что?
– Зажим. Вот здесь… – Он дотронулся до места под нижним левым ребром. – Не видели никогда?.. Такая кругленькая серенькая железка, как кольцо. Зажим мешает правильно циркулировать энергии по организму и вызывает застой желчи и мочи. Отсюда все проблемы. Понимаете?
Несколько секунд я пыталась осознать услышанное. Железка. Стоит. Внутри моего сына!
Ужас!
– Но… Откуда он там взялся? Кто его поставил?!
Мысль о том, что внутри сына стоит какая‑то железка, мешающая циркуляции энергии, чуть ли не лишила чувств. Меня охватили злость и ликование одновременно. Так вот в чем проблема! В чертовом зажиме!
Да, я чуть не расплакалась.
Значит, у нас нет нарушения психики или отставания в развитии, как говорили земные доктора! Дело совсем в другом!
– Если вы не ставили сами, значит, постарались в роддоме, – ответил врач и нахмурился, – а это совсем плохо. Ему два года и два месяца?
– Да.
– Значит, все это время зажим подавлял его.
– Но… что это вообще за зажим? Зачем он нужен?
– Используется при хирургических операциях. Чаще всего, когда пациент ранен. Чтобы восстановить изначальную циркуляцию и не позволить энергии как бы выливаться из раны. Но ставится он временно. На пару часов. А вы два года с ним ходили… – задумался он и сверкнул глазами. – Не могу исключить злой умысел.
– Не понимаю… – пробормотала в растерянности я. – Зачем кому‑то в роддоме ставить зажим на моего сына?! Разве это не опасно? Они могли покалечить его!
– Смотря как ставить, – невесело вздохнул заведующий. – Со своей стороны мы укажем этот факт в документах. Вы сможете подать запрос в контролирующие органы, чтобы провели расследование в роддоме, но не думаю, что это даст какой‑то результат.
– Почему?
– Смущает способ, которым поставили зажим. Похоже на лапароскопию, но не она. И знаете, это весьма странно. Мы пробили вас с сыном по системе медицинских междумировых сообществ, и ответ отрицательный. Никто из наших вас не консультировал, никто не проводил лечение. И тогда появляется вопрос: кто нелегально оперировал вашего сына?.. Понимаете, проведение подобной операции невозможно в рамках обычной больницы. Думаю, что вашим сыном занимался кто‑то оттуда. – Мужчина махнул подбородком в сторону.
Но откуда «оттуда» – я не поняла.
– То есть здесь замешана ваша магия? – Я криво улыбнулась и неловко взмахнула руками, изображая пассы. – Вжик‑вжик, и готово. А?
– Нет, так мы не работаем. – На лице мужчины появилось непроницаемое выражение. Кажется, я его обидела. – Вжик‑вжик, как вы изволили высказаться, можно пыль по комнате гонять. А хирургические операции мы проводим, как и у вас на Земле, при помощи инструментов. Это у Владимурра Ивановича руки были золотыми. Редкий талантище! Но, к несчастью для вас, неделю назад он покинул свой пост и отправился на пенсию. А остальные хирурги, если и являются волшебниками, то обладают другими способностями – например, острый глазомер, умение видеть последствия своих действий, чуйку на лекарства и прочее. Волшебство – понятие относительное. И то, что наша больница называется волшебной, – больше дань уважения Владимурру Ивановичу, его способностям и знаниям.
Я мысленно вернулась к буклету и ахнула.
– То есть он жив? Основатель вашей больницы?
– Конечно жив. Что ему сделается? – пожал плечами заведующий. – Вернемся к вашему сыну. Мы удалим зажим, но обычным хирургическим путем. Восстановление займет дней пять по ускоренной программе. Побочных эффектов быть не должно. Согласие подпишете перед операцией через пару часов.
– Ладно.
– И последний вопрос: к какой касте принадлежит ваш сын? В материалах этого не указано, но я должен знать, какие обезболивающие готовить. Сами понимаете, на каждый вид у нас разные препараты.
