Воскрешенная нежность
– Нет, позволь мне. – Ориэль вернулась с набором первой помощи. – Я просила тебя починить вентилятор. Это моя вина.
Поколебавшись, Виджей сел на край кровати и закрыл глаза, стараясь не думать о тонкой блузке с глубоким вырезом, подчеркивающим красивую грудь. Ему захотелось откровенно признаться, что явился сюда за образцом ее ДНК. К чему это приведет? Готов ли он открыть ящик Пандоры? Шансы, что Ориэль – пропавшая дочь Лакшми, практически равны нулю. Не стоит принимать во внимание предположение мошенника, основанное на внешнем сходстве, ведь его цель наложить лапу на деньги, которые Виджей и его сестра получат при слиянии «Ви Кей Секьюритиз» с другим глобальным предприятием. Если «клиент» окажется прав, что маловероятно, и Лакшми действительно тайно родила ребенка, то крайне важно сохранить это в тайне. Виджей отправился в Европу, чтобы выяснить всю правду. Он собирался перехватить Ориэль в Милане. Ему всего лишь требовалось проникнуть в ее номер под видом служащего отеля, украсть зубную щетку и получить ответ на свой вопрос.
Острый запах спирта защекотал ноздри, потом на лоб лег мягкий тампон, обжегший ссадину. Виджей не сдержал легкого стона.
– Прости. – Ориэль подула на ранку.
Виджей удивленно открыл глаза, уставившись на соблазнительные кружева бюстгальтера в распахнувшемся вырезе блузки Ориэль. Полная грудь словно требовала ласки. Виджей для надежности прижал руки к одеялу, но его преследовал легкий тропический аромат ее тела. Ему безумно хотелось уткнуться лицом в ее шею, стянуть с нее блузку, добраться до сосков…
– Готово, – сказала Ориэль, сжала ладонями его лицо и поцеловала в лоб. В шоке Виджей дернул головой. – Извини, – быстро отняла руки Ориэль, испытывая не меньший шок. Она замерла, склонившись над ним. – Я случайно. Вспомнила своего маленького племянника… Конечно, ты уже взрослый… Мне так неловко.
– Сделай это снова, – неожиданно для себя попросил Виджей, не сводя глаз с ее губ.
Прошло несколько томительных секунд, пока Ориэль размышляла. Потом она склонила голову и прикоснулась к его губам с легкостью бабочки, опустившейся на бутон розы. Виджей закрыл глаза: в воображении возникли видения цветочных лепестков, их свежий запах. Его охватил нежный ветерок ее дыхания и сладкий чувственный аромат женщины.
Виджей скользнул рукой по плечу до локтя, прижимая к себе Ориэль. Она не отстранилась, обняла его. Виджей забыл обо всем, погрузившись в самый трепетный поцелуй в его жизни. Ему хотелось сжать ее в объятиях, диктовать свою волю, но он предпочел подчиниться капризу Ориэль. Ее губы становились настойчивее – она явно испытывала его. Виджей тихо застонал, понуждая ее действовать решительнее. Колени Ориэль упирались в матрас по обе стороны его бедер. Он чувствовал тепло и тяжесть ее тела. Изнемогая от блаженства, Виджей погладил ее ладонями, начиная с обнаженных плеч, следуя по изгибу спины к округлым бедрам под тонким шелком. Ориэль вздохнула и прижалась теснее.
Он шире раздвинул ноги, чтобы усилить близость. Мягкие волосы опутали пальцы, когда Виджей сжал ладонями ее затылок, склоняя голову ниже. Он покусывал ее губы, язык властно проник в рот.
Ориэль издала слабый звук, непроизвольный и возбуждающий стон удовольствия: ее пронзила дрожь. Она сомкнула руки у него на шее и прижалась еще теснее. Виджей думал только о том, как овладеть ею. Эрекция стала почти болезненной. Сжав ладонями ее ягодицы, он почти инстинктивно перевернулся, подмяв Ориэль под себя. Теперь он мог исполнить мучительное желание – поцеловать ямочку у основания шеи. Она разомкнула руки и…
– Боже мой! Остановись!
Виджей поднял голову. Ориэль с ужасом смотрела на потолок. Когда она повернула голову, их взгляды встретились – ее лицо выражало негодование. Черт возьми, до нее дошло, наконец, что этот человек не был служащим отеля. Он обманул ее.
Виджей поднялся. Отпуская ее, он испытывал физическую боль и даже не пытался скрыть явную эрекцию. Ориэль нервно пригладила волосы и проверила, застегнуты ли пуговицы блузки.
– Этого не должно было случиться.
– Согласен. Я ухожу, – сказал Виджей и закрыл за собой дверь.
Глава 2
Хорошо, что на это утро у Ориэль была запланирована только примерка. Все, что от нее требовалось, – стоять смирно и молчать. Впрочем, она была не способна ни на что другое. Мысли были заняты самым страстным поцелуем в ее жизни.
Признаться, она лелеяла фантазии заняться любовью с незнакомцем, возникшим у ее двери, как разносчик пиццы в рекламной акции. Как иначе объяснить ее желание оказаться в его объятиях и фактически предложить себя? Если бы не увидела оголенные провода на потолке, то не вспомнила бы, где она и что вот‑вот готова отдаться незнакомому мужчине.
Может, ей все приснилось? Ориэль огляделась: вентилятор на месте, кровать аккуратно застелена, подушки взбиты. Номер в идеальном порядке после уборки горничной. Кстати, вентилятор работал бесшумно, а не дрожал, как прошлой ночью. Она могла бы оставить у портье чаевые и благодарственную записку. Что ему написать? Что теперь ее пробирает дрожь, которую он мог бы унять? Больше всего Ориэль тревожила причина собственной нервозности. С ней происходит что‑то странное, иначе она не потеряла бы всякий стыд. Неужели ей так хочется быть любимой? Признаться, она давно мечтала о серьезных отношениях, но прежде сама должна полюбить. Нельзя рассчитывать, что кто‑то может насильно внушить ей чувство.
Мысль заставила Ориэль фыркнуть. Хватит жаловаться и страдать. Пожалуй, надо взять себя в руки и заказать столик в ресторане – ведь сегодня у нее день рождения. Она даже стала подыскивать хорошее место, но отвлеклась на сообщения в телефоне – Пейтон, ее агент, подтвердил поездку в Канны в мае. Мама тоже прислала напоминание о примерке вечернего платья для юбилея. Эстель утверждала, что будет огорчена, если Ориэль явится на прием в последний момент, из‑за необходимости выйти с Дюком Родесом на красную дорожку фестиваля в Каннах.
Ориэль отбросила телефон и начала переодеваться для выхода, раздраженно ворча под нос от мысли о Каннах. Ей хотелось самой добиться успеха без помощи знаменитой матери, а вот теперь ей предлагают покровительство стареющего кумира Голливуда, который хочет показать, что все еще в силах закрутить роман с двадцатипятилетней моделью. Пейтон утверждал, что это беспроигрышный путь к вершине карьеры, но Ори‑эль чувствовала себя продажной.
Надо было торопиться. Через час ее ждали на кастинге рекламы люксового бренда косметики, а она не привыкла опаздывать. Несмотря на ветреную мартовскую погоду, Ориэль надела легкое летнее платье, открывавшее ее стройные, загорелые ноги. Она зашла в ванную поправить прическу и макияж и увидела на зеркале записку, написанную четким почерком.
«Прошу прощения. Я случайно уронил вашу зубную щетку, когда мыл руки. Вентилятор в порядке. Позвоните мне, если понадобится помощь».
Внизу был номер телефона.
Хм, интересно. Повод позвонить ему?
Сунув записку в сумочку, Ориэль подкрасила губы яркой помадой, улыбнулась и подумала, стоит ли поговорить с красавцем‑мужчиной. Что она ему скажет?
