Стратегия хаоса. Выйти из пепла

– А это закончится? – угрюмо усмехнулась Камилла. – Ох, Грэм! Наступает тяжелое время, сам же видишь. А пока мы являемся эфорами, личного времени для нас не существует. Общая Миссия первостепенна в отличие от желаний индивидуальных особ. Те, кому что‑то не нравится, уходят, ты же знаешь.

Было похоже, что Камиллу задело совсем не то, о чем говорил Грэм. Предложения о прогулке она явно не услышала. Мысль о неспокойных временах и долге эфоров не давала ей покоя. А тут он ненамеренно дал повод для выплеска ее эмоций.

– Я ничего не имею против наших порядков, – Грэм уже винил себя за то, что сказал не подумав. – Я только имел в виду, что рано или поздно мы дадим отпор инимам и разберемся со всем остальным. Обычно после этого наступает затишье и работы становится меньше.

– Да, наверное, – полминуты Камилла смотрела куда‑то в сторону, потом очнулась от мыслей и слегка улыбнулась Грэму, посмотрев в глаза. – Да, я буду рада прогуляться с тобой, когда появится такая возможность.

Парень улыбнулся в ответ, на сердце полегчало. Он перевел разговор на менее провокационную тему. Еще некоторое время они стояли в углу теплицы, обмениваясь шутками и улыбками.

***

Пока Грэм наслаждался редким свободным временем, Като отправился к Кэмиллусу. Когда он подходил, дверь кабинета приглашающе открылась. Главнокомандующий поприветствовал подчиненного и жестом пригласил сесть в удобное кресло. Обстановка в кабинете главного эфора отражала его аскетичный взгляд на рабочую атмосферу. Тяжелая мебель без рисунков и гравюр была предназначена лишь для того, чтобы вмещать необходимые в работе вещи и бумаги. Ни ковры, ни гобелены или картины не соответствовали понятию Кэмиллуса о нужных на службе вещах. Когда Като сел в кресло, руководитель прервал свои мысли, убрал на место какой‑то приборчик, который до этого вертел в руках, и сел напротив.

– Смогли закрыть разлом, не выпустив тварей?

– Да, сэр, но на этот раз он был очень глубокий. Пришлось повозиться намного дольше, чем обычно.

– Зал исследователей утром прислал отчет, в котором обещано через дюжину дней предоставить прибор, упрощающий закрытие разломов. По их словам, с ним будет достаточно одного‑двух дозорных, чтобы справиться с этой задачей. Продержитесь еще немного, – Кэмиллус говорил устало, но мягко. Он относился к тем предводителям, которые отлично умеют поддерживать дисциплину среди подчиненных и понимают каждого из них.

– Хорошая новость, сэр.

Кэмиллус немного помолчал и, взглянув на руководителя боевого подразделения, неторопливо проговорил:

– У нас есть одно дело, которое совсем недавно сильно осложнилось. И в этом может потребоваться ваша помощь, Като. Лично ваша.

Тот слегка кивнул, посмотрев на Кэмиллуса, давая понять, что он внимательно слушает.

– Это касается Бранта. Помните его?

Като помнил Бранта очень хорошо. Прекрасный боец и верный товарищ, он некогда был в подчинении Като. Затем его хотели повысить и назначить главой отряда охотников. Но он вдруг заявил, что ему не нравятся порядки эфоров, а отношение к людям у инимов намного справедливее, и покинул Эллию. Найти его не смогли, но позже узнали, что он примкнул к инимам. Эта история не укладывалась в голове Като, который до сих пор не мог принять, что Брант так резко изменил свое мировоззрение. Он подозревал, что здесь что‑то нечисто, но ни с кем не делился своими сомнениями.

– Тот скандал и уход Бранта из Эллии, – продолжил Кэмиллус, – были фикцией, необходимой, чтобы он стал нашим агентом на вражеской стороне. Именно Брант в течение последних нескольких лет передавал нам самую важную информацию. Однако недавно произошел некий инцидент, из‑за которого его положение в рядах инимов сильно пошатнулось. Бранту уже не доверяют так, как раньше и, возможно, заподозрили, что он содействует нам. Сейчас он пытается унять поднявшиеся против него обвинения. Но в любой момент его могут убрать. А поскольку парень знает слишком много, инимы не захотят отпускать его с головой на плечах. Может понадобиться ваша помощь, причем в ближайшие дни. Я пришлю весть. Занимайтесь пока своими обязанностями, но не покидайте Эллию.

Като кивнул, принимая распоряжение и, немного помолчав, спросил:

– Афра не поможет? – он подозревал, что уж она‑то должна знать эту историю. Вполне вероятно, что она и была инициатором всей операции.

– Скорее всего, нет. Она долго не выходит на связь. Видимо, ее нет в Мире.

– Думаете, что‑то случилось? – спросил Като.

– С ней‑то? Нет, не думаю. Наверно, опять занесло куда‑то в лучших и неведомых нам побуждениях, – с этими словами Кэмиллус поднялся, давая понять, что разговор окончен. – Удачи, Като. Ждите весть от меня и будьте наготове. Думаю, если будет вылазка, вы сможете взять с собой одного помощника, который умеет держать рот на замке. Но не Грэма.

– Конечно, я понял вас, – командир отрядов склонил голову и вышел из кабинета.

Мертвый мир

Бежать! Бежать! Бежать!

Они догоняют. Они разорвут на куски. Они безжалостно вонзят клыки в его тело, будут с хрустом ломать челюстями кости и рвать мышцы. Противостоять не получится.

Быстрее!

Еще быстрее!

Нельзя, чтобы они догнали. Если догонят – смерть. Долгая мучительная смерть. Нужно бежать дальше, не останавливаясь, насколько хватит сил. Со всех сторон слышится клацанье челюстей, желающих схватить добычу. Раздается скрежет когтей чудовищ. Они царапают камни и безжизненные корни деревьев. Они мчатся, чтобы впиться зубами в его теплую плоть. Зловонное дыхание их пастей обжигает кожу.

Голова гудит, не слышно ничего, кроме окружающего клацанья и скрежета догоняющих чудищ. Другие звуки – собственное шумное дыхание, треск веток, стук сапог, опускающихся на каменистую землю – перестали существовать. Ноги сами несут его, машинально перепрыгивают валуны, корни, ямы. Редкие ветки задевают руки и лицо, иногда оставляя глубокие царапины, из которых с небольшой задержкой выступает кровь. Этого он тоже не замечает, потому что надо бежать. Бежать как можно быстрее.

Вдруг под ногами раздался всплеск. Ноги почти по щиколотку погрузились в воду. Он по инерции пробежал несколько шагов, резко затормозил, опустив взгляд, и оцепенел на мгновение. Снизу на него кто‑то смотрел ошалелыми выпученными глазами. Косматая грязная голова, заросшая мхом до носа морда. Он вскинул копье. Оказывается, все это время он держал его в руках. Замер на пару секунд, опустил руку и выдохнул. Отражение в озере сделало то же самое.