Зодиакальная ДНК: 6658-ой год

– Конечно, нет! – рассмеялся Клинтон, отбрасывая окурок, – я просто предупреждаю тебя, парень. В конце концов, ты дал мне закурить, а это многое значит. Может, нам удастся подружиться.

– Я в этом не уверен, – Якуб медленно покачал головой.

Клинтон усмехнулся краешком губ.

– Что, ж, раз так, то откровенность за откровенность. Я тоже так не думаю, Стрелец. У нас слишком разные положения в обществе. Мне с такими, как ты, не по пути.

– Ну да, – пожал плечами Якуб, – я тоже не особо жалую самодовольных индюков.

– А кого ты жалуешь? – парировал Клинтон, – в вашей стране принято жаловать непредсказуемых, глупых и взбалмошных зодиаков? Что ж, знаю я, какие вы Стрельцы.

– Че‑его? – Якуб настолько потерял дар речи, что даже забыл о желании вмазать этому Клинтону по его наглой роже, – где ты эту чушь услышал?

– Наши СМИ осведомлены о вашем поведении, – поиграв бровями, многозначительно заметил Клинтон, – и, о, слава великому Солнцу, они уведомляют об этом наш народ. Поехав на межзнаковые игры, я хотя бы имел представление о других знаках, – он вяло покрутил кистью, – по правде говоря, такое себе представление.

Якуб почувствовал, как грудь у него зажгло от ярости. Но, потушив в себе порыв накинуться на Клинтона с кулаками, он медленно выдохнул и спокойно произнёс:

– Какие глупости. Похоже, теперь, я имею представление о Скорпионах: с промытыми мозгами, самодовольством и необъятной гордостью, взявшейся из ниоткуда. Да, Клинтон‑из‑престижного‑рода, я думал, что ты умнее тех, кто верит сплетням СМИ.

– Поосторожнее со словами, – его глаза опасно сверкнули, и казалось, потемнели на несколько оттенков.

– Позовёшь папочку? – усмехнулся Якуб, почувствовав прилив веселья.

Клинтон мстительно сощурился и угрожающе двинулся на него. Якуб сжал кулаки, готовый дать отпор, как вдруг, кусты за спиной Клинтона зашевелились, и оттуда вынырнула девушка. Она запнулась о корень, торчащий из‑под земли, и тихо выругалась себе под нос. Парни застыли в боевых стойках, изумлённо глядя на появившуюся незнакомку. Но та, невозмутимо прошла вперёд и, подмигнув Якубу, встала рядом.

– Милый, чего ты задерживаешься? – обратилась она к Якубу и взяла его под руку.

– Что? Я…

– Что? А, ты про это? Я тебя тоже люблю, милый! – воскликнула она и весело захихикала, – пойдём в нашу палатку, хватит уже болтать! Ночь на дворе, в конце концов.

– Но мы даже не…

– Идём, – с нажимом произнесла она и вежливо улыбнулась Клинтону на прощание. Тот, смотрел им вслед, и кажется, был не меньше в шоке, чем сам Якуб.

Парень послушно тащился за незнакомкой. Якубу отчаянно хотелось спросить, что вообще происходит, но у девушки было такое решительное выражение лица, что он решил чуть помедлить с расспросами и дождаться, когда она сама решит ему всё объяснить. Наконец, она отвела его за угол какой‑то палатки, резко убрала свою руку и посмотрела ему в глаза суровым недобрым взглядом.

– Ты что, подыграть мне не мог? – накинулась на него незнакомка.

– Ч‑что? – ошалело выдавил Якуб, окончательно перестав понимать, что у неё на уме.

– Я спасала твою задницу от неприятностей, а ты что, не мог скорчить моего возлюбленного?

– Так, – резко оборвал её Якуб, – давай начнём с того, что я не просил тебя этого делать. Мы даже не знакомы, почему ты решила помочь мне? Не могла пройти мимо, не влезать в чужие дела?

Девушка покачала головой, с выражением на лице а‑ля: «Какой же он идиот, действительно, лучше бы его запинали».

– Тебе неизвестно про Клинтона Блэра? Этот товарищ сегодня затеял массовую драку со Стрельцами, а сейчас, когда ты перешёл ему дорогу, он может переключиться и на тебя. И тогда, – она грубо ткнула ему в грудь, – тебя ждут неприятности.

– К счастью, мне абсолютно плевать, – фыркнул Якуб.

– О, класс! – взбодрилась она, – ещё не встречала такого круглого идиота!

– Что за бред? – вспылил Якуб, возмущённо глядя на девушку, – почему я должен бояться какого‑то высокомерного, избалованного придурка? Да я бы навалял ему, и всё… зачем было устраивать этот спектакль?

– Ага, а потом наваляли бы тебе. Массово, – она скрестила руки на груди, и приподняла левую бровь.

Её кожа красиво отливала серебром в свете полной Луны. Зелёные глаза смотрели требовательно и недовольно, и Якуб чувствовал себя неловко наедине с ней. Её волосы, собранные в хвост были медового цвета средней длины. Она была высокой для девушки, но ниже Якуба на несколько сантиметров. Парню нравились высокие девушки, было в них какое‑то королевское изящество, грациозность.

– Хорошо, – нехотя выдавил Якуб, возводя глаза к ночному небу, – спасибо, что помогла мне.

– Пожалуйста, – едко ответила она и резко развернулась, чтобы уйти.

– Эй, постой, – Якуб рванулся вперёд и схватил её за локоть, – если мне правда грозила опасность, хоть меня это ни капельки не волнует, то я благодарен тебе. Не сердись, ладно? Мне не нужен ещё один враг, на меня и так собирается охотиться шайка Скорпионов, бр‑р‑р… Кошмар, а не жизнь!

 

Девушка старалась сохранять обиженный вид, но уголки её губ дрожали от смеха, и Якуб облегчённо выдохнул, отпуская её.

– Как тебя зовут, о, моя спасительница?

– Джен. Дженнифер, – ответила она и с интересом взглянула на Якуба, – а тебя, о слабоумный храбрец? Ты что, руководствуешься девизом: «Слабоумие и отвага?»

Якуб рассмеялся. Ему нравилась её дерзость и лёгкость в общении, что‑то в этом определённо было. Интересно, откуда она?

– Меня зовут Якуб. Ты что, только что придумала мне девиз? Вот это да, спасибо.

Дженнифер вздёрнула бровь и покачала головой.

– Нет, правда, Дженнифер, почему мне стоит опасаться этого… – он скривился, не договорив – Блэра?

– Не могу объяснить, – шепнула Джен, – просто не влезай в неприятности. На играх это сыграет с тобой злую шутку… Лучше не находить себе врагов, Якуб. Межзнаковые игры – такое место, где каждый может придушить своего неприятеля при прохождении этапа. Понял?

– Ага… – протянул Якуб, ничего не понимая, – конечно. Яснее ясного.

– Вот и прекрасно. Ладно, – она торопливо взглянула на свой браслет, – мне пора.

– Подожди, с какой ты страны? – остановил он Джен.

– Со страны Львов. Доброй ночи, свидимся ещё как‑нибудь, – улыбнулась она и оставила Якуба одного.