Зона мутации
Внимательно осмотрел прибор, щелкнул кнопкой, сощурившись от яркой лампочки, выключил и сунул его в карман. Потом со вздохом потянулся к мертвецу, перевернул его на спину. Ни ран, ни крови на теле видно не было. Глаза открыты, лицо бледное. Одежда простая, по погоде, хоть и получше, чем у многих обитателей Южного базара.
– Не знаком? – поинтересовался Аркадий у главного свидетеля.
– Н‑нет… – чуть подумав, ответил тот. – Не видал его раньше.
– Плохо. Еще хуже то, что и я его не знаю. А ты чего думаешь? – взглянул на Крила.
Большелодочник пожал плечами.
– Люди просто так не умирают. Хотя… Если сердце слабое…
– Сердце, – повторил сыскарь. – Это да, это может быть. Такое прочитал, что сердце не выдержало!
Он усмехнулся, но потом вытащил книгу, которую до сих пор сжимала рука неизвестного. Полистал пластиковые страницы.
– «Руководство по критической медицине». Тебе уже не поможет, дружок, – Аркадий стал перебирать остальные книги, разбросанные по полу. – «Воздушно‑капельные…”, «Схемы лечения…”, «Хронология пандемии…» Это комната с медицинской литературой, получается?
– Так и есть.
– А рылся он на полке…
– С инфекционными. Вот закладочка между книг.
Ратник помог сложить книги обратно.
– Странно. Если болел, почему к лекарю не пошел? Да и в библиотеку – мог бы записаться, как нормальный человек, сиди себе на лавочке, читай, выписывай, что надо. Нет – явился ночью, без спросу. Очень странно!
На улицу тело вынесли завернув в серую простынь. Любопытствующие не хотели расходиться и Аркадий снова прикрикнул на них. Люди разочарованно потянулись каждый по своим делам.
– Все это полбеды, – резюмировал он, обращаясь не то к Кирюхе, не то к самому себе. – Беда в том, что этот…
Указал на завернутого в серое.
– Не первый. И хорошо, если последний.
– Не первый?
– Ага. Было еще двое – мужчина и женщина. Обоих никто не опознал, значит не здешние, со стороны явились. Мужика охотники в трех километрах от города нашли, а женщину уже под самыми висельниками – вы с Дашкой, наверное, видели это место, лесорубы там пойманных нелюдей подвесили.
Крил утвердительно кивнул.
– Оба померли неизвестно от чего, – продолжал Ратник. – Никаких повреждений, никто на них не нападал. Да и по возрасту не сказал бы я, что они, вместе с нашим библиотечным клиентом, должны какими‑то сердечными болезнями страдать. Тем не менее, направление четкое вырисовывается: сюда они шли, к Южному базару. И знали, что нужна им библиотека. Вот только добрался один, да и тот…
– Аркадий Федорович, а километр – это сколько?
Сыскарь посмотрел удивленно, потом кивнул, улыбнувшись.
– Я забыл, что вы этим уже не пользуетесь. Все человеками меряете. Смотри и запоминай!
Он ступил вперед.
– Это обычный шаг. А это, – ступил дальше, – большой. Метр называется. Таких больших тысячу сделаешь, вот тебе и километр. Ладно, пойдем. Одним только местом, где происшествие случилось, дело не ограничивается.
– А с телом что?
– К лекарю отнесут, пусть посмотрит. Убедится, что тоже не понимает, отчего тело мертвым стало.
Крил поймал себя на мысли, что, хоть работа сыскаря и могла показаться кому‑то сложной, в чем‑то даже противной, но ему она определенно нравилась. Да и Ратник был таким человеком, за которым хотелось идти, учиться у него уму‑разуму. Если примут в отделение, то другой жизни и желать нечего!
У южных ворот Аркадий опросил вечернюю охрану, не видели ли чего, не проходил ли в город кто из чужих. С теми же вопросами пришли и к северным – но посторонних замечено не было. Он опрашивал и торговцев у библиотеки, и местных жителей – ничего. Получается, любитель медицинской литературы намеренно пробирался так, чтобы его не заметили. Да и то сказать, забор не был идеальной защитой и разумное существо, вроде обычного человека, вполне могло выдумать способ, как преодолеть эту преграду.
Они прогулялись до самых висельников и даже углубились в заросли секвохи. Ратник был уверен, что чужой пробирался именно этой дорогой. Следы действительно были, но разные, потому как места эти исхоженные, здесь и лесорубы работают, и простые горожане встречаются. А такого свидетельства, чтоб однозначно указывало – вот тут прошел посторонний! – им на глаза не попалось.
Аркадий присел на срубленное, но еще не распиленное дерево.
– У прежних людей для охраны закона имелись базы данных, отпечатки того, отпечатки сего… Всякая волшебная дээнка. Если захочешь, сам потом про это почитаешь. А у нас одни только мозги сыскаря. Сиди вот и кумекай, что к чему.
Он достал из‑за пояса то, что Крил сразу распознал, как оружие, хоть и не пользовался ничем подобным.
– Сильно меня беспокоят эти посторонние, – ворчал сыскарь. – Кто такие? Что им надо? Ведь не по доброму приходят, а исподтишка, в ночи, пока не видит никто. И если уже трое пытались, то и другие придут.
Откинул барабан, высыпал пули на ладонь.
– Видел такое? На, подержи, – протянул ему пустой револьвер.
– Да у меня арбалет есть, я к нему привык.
– Держи, говорю! Я ж тебя не прямо сейчас вооружаю, а чтоб пользоваться научился. Когда идешь против такой хитрой твари, как человек, лучше вломить ему из серьезного оружия. А с арбалетом ты и на нелюдей поохотишься. Смотри, вот сюда заряжаешь пули, закрываешь барабан. Взводишь курок, целишься в подлеца и давишь пальцем на спуск.
Щелк!
– Дело нехитрое, один раз попробуешь, потом не разучишься.
Щелк! Щелк!
– Как просто.
– Ну а я о чем!
На обратном пути они долго молчали, только служивым людям, несущим охранную вахту в городе, Ратник вкрадчиво представлял Крила полным именем и незнакомым словом «стажер». Большелодочник чувствовал, что сыскарь хочет поговорить с ним, обсудить что‑то, но никак не найдет нужных слов. Наконец Аркадий Федорыч прокашлялся и как бы невзначай спросил:
– У тебя с Дашкой‑то чего – по велению сердца, или…
Найденные слова закончились и он просто ждал, что ответит Кирюха. Только тот и сам не знал, что ответить. Не разобрался толком – кто ему эта девчушка, обещаная в жены, волею злых сил уже женщина, повидавшая всякое, ничего не страшащаяся, кроме нелюдей, и при всем этом остающаяся в душе ребенком?
– Жизнь она мне спасла. А что с делами сердечными – я в них не больно разбираюсь. Время покажет.
