ZOV. В Ад и обратно

– Ох! – воскликнула женщина и в ужасе прикрыла рукой рот.

– Андрей, воды! – прошептал лежащий.

Она суетливо раскрыла рюкзак и протянула недопитую бутылку. Тот, которого назвали Андреем, приложил горлышко к губам раненого.

– Вы наши? – обрадовался Свиридов.

– Наши, – слабо кивнул боец. – А вы кто?

Алексей коротко рассказал об обстреле КПП, их бегстве, пленении и планах украинцев сообщить прессе о «кровавой бане русни».

– Да, крепко вы влипли, – посочувствовал Андрей.

– Можно подумать, вам больше повезло, – хмыкнул Свиридов. – Как вас угораздило?

В нескольких фразах десантник поведал, что их разведгруппа у села Пятихатки наткнулась на засаду. Схватка была неравной. Все, кроме них двоих, погибли. Андрей с раненым товарищем отстреливались, сколько могли… Бандеровцы, обозлённые большими потерями, собирались пристрелить их, однако по связи пришёл приказ доставить русских живыми. Допросы уже третий день…

– И что теперь? – зачем‑то спросила Снежана, утирая слёзы.

– Закопают… – безразлично ответил парень. – Серёге сильно досталось… Меня ещё доведут до «кондиции» – и в яму… Если выберетесь отсюда, сообщите о нас…

Со стороны штаба невнятно звучали обрывки фраз, гогот, шум машин, короткие команды и топот солдатских берцев.

Свиридов опустился на сено. Бессилие и безысходность сдавили грудь. «Если выберетесь отсюда» – это точно не про него. Капкан захлопнулся намертво. На встрече с иностранными собратьями по перу он, конечно же, представится, чтобы ни у кого не осталось сомнений, что перед ними известный крымский тележурналист. Так что остаться без вести пропавшим он себе не позволит. И скажет о подлой провокации украинских военных, жертвами которой стали десятки мирных граждан. «Мировая сенсация» провалится – это факт. И ещё сообщит об издевательствах над пленными российскими десантниками. А что потом будет, не хотелось даже думать.

Смеркалось. В полудрёме Свиридов услышал клацанье замка. Дверь со крипом отворилась и в проёме показалась фигура с включённым фонариком.

– Эй, где вы там, беженцы‑лазутчики?

Свиридов узнал мерзкие интонации Ярика. Солдат пошарил слепящим лучом по копне и осветил женщину с прижавшимся к ней сыном.

– Папка принёс вам пирожные, – он подошёл и бросил на сено пакет с сухпайками. Увидев пленных, хищно оживился: – О, матросня, не здохла? Кто не скаче, той москаль!

Лежавший боец приподнял голову и презрительно сплюнул.

– Ах ты, тварь! – взбешённый Ярик всадил ему ботинком в грудь.

– Не надо! – вскрикнула Снежана.

– Заткнись, курва! – рявкнул бандит и принялся бить моряка, который едва прикрывался и уворачивался.

Словно неведомая сила подбросила Свиридова. Он подпрыгнул, как бывало на волейбольной площадке, широко размахнулся и обрушил тяжёлую кисть на голову Ярика. Тот мешком рухнул на пол.

Все застыли. Первым пришёл в себя Андрей. Он подскочил к бандеровцу, сорвал с его плеча автомат и передёрнул затвор. Потом взял штык‑нож, вытащил из подсумков две гранаты и четыре полных рожка.

– Ну, брат, я б с тобой пошёл в разведку! – в его глазах светилась решимость. Он протянул руку и представился: – Андрей Тульев и Сергей Коган, морской десант Северного флота.

– Алексей Свиридов, мелитопольская телерадиокомпания, – журналист ощутил крепкое рукопожатие.

– Спасибо тебе, Свиридов, помог. Это как раз то, что надо было сейчас – умирать, так с музыкой! Ну а вам, сам понимаешь, теперь надо выбираться отсюда и бежать. Пока мы тут будем разбираться, у вас в запасе есть некоторое время.

– Я никуда не побегу, – в отчаянии пролепетала Снежана. – Они обещали отпустить.

Тульев посмотрел на неё с сочувствием.

– Нельзя вам оставаться, поймите, девушка. Это нам с товарищем не уйти, мы, так сказать, нетранспортабельны. Да и кое‑кому долги вернуть надо. Скоро здесь такое начнётся!.. Берите сынишку и не теряйте время. Давай, журналист, действуй!

Замычал и зашевелился бандеровец. Тульев двинул его прикладом, и тот опять затих.

У Снежаны начал проясняться ужас ситуации.

– Но как и куда нам бежать?! Они же сразу схватят!

– Мы попробуем, – Свиридов положил ей руку на плечо. – Я видел дыры в заборе. Только бы выбраться на улицу, а дальше как‑нибудь разберёмся.

– «Как‑нибудь», Боже мой!..

Свиридов повернулся и кивнул на Ярика:

– Погоди, этот со мной не рассчитался.

Он вытащил из его нагрудного кармана пакет с деньгами. Потом приподнял низ куртки и взял из кобуры пистолет – старый добрый «макаров» со звёздочкой на рукоятке.

– Тебе пригодится, – согласился Тульев. – Прощайте!

 

Снежана кивнула с таким видом, будто настал день, которого она всегда страшилась.

Свиридов осторожно выглянул во двор. Окна здания светились жёлтыми полосками света между плотными шторами. Над стоянкой автомобилей и ходившими там солдатами висел фонарь, но он почти не добивал до склада. Слева, вдоль забора, едва угадывались голые кусты сирени.

Он двинулся в темноту, за ним беззвучно семенили Снежана и Славик. Пройдя совсем немного, они обнаружили пробоину между листами профиля. Свиридов вылез на дорогу, но тут же ринулся обратно, завидев светящиеся фары. Когда шум автомобиля затих, он опять выбрался наружу и подал руку Снежане и мальчишке.

 

Они побежали по пустынной дороге к перекрёстку. Свернули направо, минули квартал и увидели небольшое кафе. Два парня с пивными банками у высокого столика под широким окном обернулись на их шаги. У Снежаны замедлился шаг, словно стали отниматься ноги. Она решила, что у неё на лбу написано всё, что произошло полчаса назад

– Улыбайся, – сквозь зубы прошипел Свиридов и крепко взял её под руку.

Они подошли к столику. Внутри кафешки было пусто.

– Привет, ребята! Пиво свежее?

– Доброго вечора, – откликнулся один на украинском языке. В его интонациях звучала настороженность. – Сьогодня завезли.

Свиридов показал на задрипанную «Таврию», которая вряд ли годилась даже на запчасти:

– Дай покататься.