Зоя

– Поляк, что ли?

«Сама виновата! А потом отдел происшествий „Зауралочки“ напишет, как маньяк‑извращенец заманил меня, словно овцу, на заклание в свое логово», – угрюмо подумала Зоя, а вслух сказала:

– Я о вас вообще ничего не знаю…

Это был неубедительный аргумент. Она согласилась зайти в гости к абсолютному незнакомцу, так что́ меняло присутствие в его квартире кого‑либо еще? Но ее спутник так бурно замахал руками, что Зоя забеспокоилась, как бы он не свалился с лестницы.

– Пан Котек не человек! Он кот! Просто кот!

– Кот? Очень оригинальная кличка для кота… – осторожно заметила Зоя.

– Не бойтесь, пожалуйста! – продолжал упрашивать мужчина. – Я нормальный человек и не сделаю вам ничего плохого! Мне тридцать один год. У меня высшее образование. – Он перевел дух. – Я по профессии антиквар…

– Антиквар? – изумленно переспросила Зоя.

– Вообще по образованию я искусствовед, но работаю в антикварном магазине на Куйбышева.

– И вы на Куйбышева… – протянула Зоя. – Вот так совпадение.

– Ну да, вы правы! – хохотнул он. – Вам показать паспорт? И диплом тоже могу.

– Пойдемте, антиквар Румянцев, – по‑птичьи склонив голову набок, сказала Зоя. – Будем надеяться, журналистское чутье не подведет меня.

– Думаете, искусствовед‑антиквар может быть маньяком?

Собравшаяся возобновить подъем по лестнице Зоя вытаращила на него глаза.

– Простите! – густо покраснел Румянцев. – Вечно я говорю невпопад.

«Может, и невпопад, но для маньяка‑извращенца слишком складно», – мысленно отметила Зоя, но все‑таки зашагала по ступенькам вверх.

Они поднялись на третий этаж и свернули налево. Румянцев повернул ключ в замке коричневой металлической двери на один оборот. Зоя несмело перешагнула порог и замерла в просторной, но почти пустой прихожей, держа, как солдатик, руки по швам.

– Пан Котек, у нас гостья! – крикнул Румянцев, захлопнув входную дверь и разуваясь.

Из комнаты неспешно появился пушистый дымчато‑серый кот. Усевшись, он безразлично окинул своими желтыми глазами посетительницу.

– Познакомьтесь, – церемонно объявил его хозяин, стоя за Зоиной спиной, – пан Котек собственной персоной.

Зоя против котов ничего не имела, поэтому с легкостью подыграла.

– Здравствуйте, пан Котек. – Присаживаясь на корточки, она протянула к нему руку. – Меня зовут Зоя. Приятно познакомиться.

Кот не шелохнулся.

Румянцев тем временем аккуратно развесил на вешалке у входа Зоин дождевик и отсыревшую ветровку.

Вешалка заинтересовала Зою своей причудливой формой. Это были закрепленные вертикально на стене зубьями кверху большие цельнометаллические грабли на длинной ручке, целиком выкрашенные в матовый черный цвет. Расстояние между длинными прямыми зубьями было довольно большим, что позволяло развесить на них приличное количество одежды. Зубья были вполне безопасные – по своему виду они напомнили Зое плоды «детской» моркови или круглые палочки копченого сыра чечил.

– Проходите, пожалуйста. Я пока чайник поставлю, – озорно улыбнулся Румянцев и скрылся в кухне.

Снимая сапоги, Зоя с интересом осматривалась. Прямо перед ней ярким пятном на ослепительно‑белых стенах выделялись распахнутые настежь двери красного цвета. За ними находилась гостиная, в которой стоял письменный стол с лампой и дорогой компьютер‑моноблок. Вдоль одной стены стоял черный кожаный диван, а вдоль другой – тумба с телевизором и высокая напольная ваза. Правее от них – белая дверь в кухню, где, журча водой из крана, хозяйничал Румянцев. Слева был небольшой коридорчик с двумя закрытыми дверьми тоже белого цвета, вероятно, во вторую комнату и, может быть, кладовку или гардеробную. Белая дверь справа вела в ванную комнату. Перед ней вплотную к проему входной двери стоял высокий узкий стеллаж прямоугольной формы с округлыми внешними углами. Из‑за необычной компоновки полок и отсеков стеллаж напоминал увеличенную канцелярскую скрепку. Стены везде были покрашены белоснежной краской. Пол цвета графита из какого‑то материала, больше напоминавшего бетон. Обстановка на грани аскетизма, но дорогая, выдержанная в одном стиле. Минимализм во всем: в отделке, современной дизайнерской мебели, вещах. И никакого, по мнению Зои, антиквариата.

Зоино внимание привлекла небольшая, сантиметров сорок в высоту, оригинальная стеклянная вещица, стоявшая на самом верху стеллажа‑скрепки в прихожей, – намеренно обобщенная, по замыслу автора, статуэтка неизвестной женщины. Балансировавшая на левой ноге полная дама без лица с маленькой головкой на тонкой шее замерла с поднятыми вверх, как крылья, вполне изящными руками без пальцев, подавшись вперед, склоняемая тяжелыми большими грудями и толстым животом с внушительной складкой поперек пупка. Ее грушевидная фигура становилась все шире от узких плеч к необъятным, явно целлюлитным бедрам, полным икрам и широким лодыжкам.

«Не самое удачное место для такой неустойчивой и хрупкой статуэтки», – мелькнуло у бережливой Зои в голове.

– Чувствуйте себя как дома, не стесняйтесь, – улыбаясь, произнес появившийся Румянцев, указывая в сторону кухни.

Зоя неуверенно прошла в вытянутую кухню‑пенал. Помещение небольшое, неожиданно узкое, метров десять‑одиннадцать, с балконом. У левой стены маленький обеденный стол из темного, почти черного дерева и три современных стула из прозрачного пластика. За обеденной группой вплотную к окну стоял высокий двухкамерный холодильник ярко‑желтого цвета в стиле старых холодильников «Саратов» с примечательными ручками‑скобами. Вдоль правой стены вытянулся сверкавший черными глянцевыми фасадами кухонный гарнитур, плавно поворачивавший к двери и завершавшийся высокой колонкой, в середине которой была встроенная на уровне глаз духовка, а над и под ней – дверцы шкафов. С потолка над варочной панелью свисала белая кухонная вытяжка, по форме напоминавшая чесночную головку.

Электрический чайник вскипел и затих. Чтобы не мешать, Зоя присела на стул со стороны холодильника. Кот соблаговолил присоединиться к их компании и с достоинством разлегся поперек кухни.

Если во время упрощенной чайной церемонии, включавшей разливание заварки и кипятка по чашкам, Зоя и чувствовала себя напряженно, то после первых фраз все ее страхи улетучились. Будучи человеком вполне образованным, Зоя тем не менее редко бывала в достойном обществе. Компания нового знакомого и кота позволила ей предположить, что от небезызвестной питерской интеллигенции их отделяла всего пара шагов (и две с лишним тысячи километров). Румянцев оказался интереснейшим собеседником, и в тот вечер за разговорами был выпит не один заварник чаю. Когда Зоя опомнилась, стрелки часов приближались к двум.

– Вот это да! – всплеснула она руками и решительно отодвинула от себя чашку. – Мне давно пора быть дома.

– Я провожу вас, – немедленно отреагировал Румянцев.