Ателье големов

– Я могу тебя добить. Потому что вернуть тебя в степи невозможно, сделать из живого человека голема – у меня рука не поднимается, а отпустить тебя в вольную жизнь я не могу. Тебя всё равно сюда вернут.

– Почему? – он действительно не знает?

– Потому что по законам Кёрна после работы над тобой королевских скульпторов ты приравниваешься к големам. И даже то, что я убрала из твоей головы все контролирующие системы, этого не отменяет. Для местных ты, ну, не вещь, но что‑то вроде домашнего животного.

Звучит отвратительно. Если бы такое сказали мне… я бы наверняка впала в тоску. С каким исходом – большой вопрос, я‑то живучая, морально устойчивая, а как отреагирует этот гордый сын степей – даже богам не известно. Мужчина молчал, только лицо едва менялось, отражая ход мыслей. Пусть переваривает. Я успела засунуть руку в собачий череп практически по локоть, когда всадник встал с сундука, обвёл лабораторию глазами – и вышел.

Надеюсь, Рикси за ним присмотрит. Не хотелось бы неприятных сюрпризов. Вытаскиваю пальцы из нутра голема и по дороге за содержимым таза подхожу к покрытой свежей побелкой стене, которая служит мне записной доской во время работы над крупным проектом. “Уточнить у А. про М.”, чтобы не забыть в этой суматохе. Способа экстренной связи Август не оставил, но думаю, что лэр Вацлав вполне с этим подсобит, вот поведу зверя Верэе, заодно уточню. Железа в голове голема приживается вполне успешно, так что за эту сторону эксперимента я могу быть спокойна.

Шубу для создания я окрасила заранее, пока было время между подготовительными этапами, благо, что возиться с подбором не пришлось, так что с утра я с чистой совестью смогу взяться за раскрой и приживление. Жалею ли я, что сразу, без подготовки, обрисовала Мейхельдо его положение? Если честно, то не очень. Это может звучать сколь угодно отвратительно, но внутри ничего не шевелилось. Может, зря я удалила весь контролирующий артефакт? Насколько проще стало бы с ним соседствовать… Так, Таэр, соберись, тебе уже всякая гадость в голову лезет, ты всерьёз думаешь о такой мерзости, как голем из разумного существа. Это всё влияние столицы, не иначе. А после возвращения в стены академии, думаю, я и вовсе озверею. Нужно успокоиться. И проверить, что вообще дома происходит.

На кухне обнаружился всадник. Рикси не видно, скорее всего голем ушла пополнить запасы – предназначенный для этого кошелёк отсутствовал на обычном месте. Мейхельдо же мрачно рассматривает зачарованное пламя, никак не реагируя на меня. Успеваю зарыться в содержимое единственного в доме зачарованного холодного шкафа, когда за спиной раздаётся:

– Жалеешь, что мне помогла? Тогда почему не избавишься? В степях бы так и поступили.

– Вот только мы не в степях, хотя я по меркам многих местных считаюсь бесхребетной идиоткой, как мне однажды высказали в лицо. Имею дурацкую привычку думать о моральной стороне. А если совсем честно, – вижу, как коротко дёргаются его плечи, может всадники и ценят честность, но далеко не всегда ведут себя по чести, – я как раз думала о том, что зря привела тебя в чувство. Гораздо проще бы жилось.

 

Конец ознакомительного фрагмента