Ателье големов

– Мне нравится, что Вы меня не боитесь, скульптор Верлеен.

– Я боюсь. Просто хорошо это прячу.

– Нет, Таэр. Вы боитесь Третьего принца и окружающих его проблем, пока Вы не вспоминаете о моём статусе – Вы совершенно не боитесь Августа Кёрна. Думаю, я сделал лучший выбор, когда пришёл именно к Вам.

– Почему Вы говорите об этом так прямо? Не поверю в приступ откровенности и желание выговориться.

– И зря, – он встаёт, но жестом разрешает мне остаться на месте. – Даже принцам крови нужно место, чтобы побыть просто людьми. А ещё клятва не даст Вам ничего рассказать посторонним. Вы идеальный вариант – без внешних связей, безопасны, и достаточно умны. Да и смотреть на Вас приятно.

– Спать я с Вами не буду, – вырывается из моего рта раньше, чем мозг успевает остановить длинный язык.

Я жду бурю, но Кёрн хохочет совершенно искренне, запрокидывая голову, вызывая у меня некоторые сомнения в душевном здоровье. Наконец, смех прекращается, принц с потрясающей непосредственностью покровительственно чмокает меня в макушку, словно глава семейства – особенно шебутного правнука, и летящей походкой направляется к выходу. Нагоняю я Третьего принца уже у самой двери.

– Поверьте, кто‑нибудь всё равно пустит такой слух. Просто постарайтесь извлечь из него выгоду. Доброго вечера, скульптор Верлеен. Вам предстоит очень насыщенная ночка. Развлекайтесь.

Этот ураган уносится за пределы дома, насвистывая смутно знакомый мотив, в котором я не сразу опознаю похабнейшую кабацкую песенку про королеву пиратов и весь покорённый ею флот короля. Жуткий человек. Потрясающий настолько, что скоро меня от него начнёт трясти. Но по поводу ночки он прав. Он опять прав! Выдыхаю, с полминуты смотрю на небо и иду в лабораторию, разбираться с неожиданным подарочком из прошлого.

*

Рикси помогла мне перенести бессознательного всадника на свободный стол. Тот не подавал никаких признаков жизни, кроме, пожалуй, редкого дыхания, я даже на миг задумалась, а стоит ли его фиксировать. С другой стороны, оставленный мне ящик хорошо фонил целой сетью скульпторских и целительских заклинаний, в таком можно было перевозить как тяжело раненных, так и особо буйных, поэтому далеко не факт, что Мейхельдо не попытается сбежать или прибить меня, когда очнётся. Лучше привязать.

На виске у него виднелась рана от вживления кристалла, и именно ею решено было заняться в первую очередь. Собаки были отложены до лучших времён, а срочных заказов у меня пока что не наблюдалось. Будь эта дырка в голове у мужчины просто ранением, я бы смогла её залатать без особых проблем, всё‑таки базовой медицине в академии тоже учили, никогда не знаешь, как пройдёт пробуждение нового существа, всегда есть риск, что тебя зацепят. А тут – вживлённое гнездо для искусственного разума. Так что сначала вытаскиваем его, потом работаем со всем остальным.

– Рикси, принеси мне стул поудобнее и зачарованную лампу переставь. Да, шкатулку с инструментами не забудь.

Никогда не думала, что нам придётся столкнуться ещё раз, а тут погляди, лежит передо мной, напоминание о покинутом прошлом. А я готовлюсь снова спасать его жизнь, только в этот раз по своей воле, а не из‑за занесённого надо мной меча. Как же интересно порой поворачивается жизнь…

Рикси расставляет всё необходимое на положенные места, пока я разминаю руки, стягивая приличную белую рубашку, чтобы не заляпать в случае чего, хотя, кажется, пятна от глины на ткани уже остались. Но специальная глина хотя бы отстирывается, а вот кровь – далеко не всегда. Я устраиваюсь напротив головы Мейхельдо, направляя свет на поле работы. М‑да. Руки бы оторвать – надо будет узнать через принца, кому, думаю, ему тоже будет интересно, чья криворукость его под угрозу поставила. Всадник обрит практически под ноль, что только мне на руку, волосы не будут лезть под пальцы. Гнездо тускло блестит, не слишком глубоко, но вытаскивать его нужно аккуратно. Пальцы слабо покалывает от обезболивающего заклинания, которое я буквально размазываю вокруг отверстия. Пока оно набирает силу, устраиваю руки поверх головы, отслеживая идущие от крепления щупальца – вытаскивать их нужно осторожно, но сперва я должна отсоединить их от гнезда. Прикрываю глаза, нащупывая через погруженный в рану щуп точки, аккуратно подцепляя крепления. Щелчок. Один, другой. Осторожно, проверяя каждый миллиметр устройства. Не хватало ещё навредить, пропустив какую‑то из нитей.

Мейхельдо вздыхает чуть громче, я замираю, вслушиваясь, но в себя он не приходит. Отлично, у меня есть время, тем более, что гнездо наконец‑то поддалось и теперь нужно лишь осторожно его извлечь. Вместо традиционных шести щупалец неизвестный скульптор использовал целых двенадцать, видимо всадник оказался крепким орешком. И ведь даже такой накрученный механизм не смог сломать его до конца. Уж при всей моей совершенно оправданной нелюбви к этой братии я не могу не признать, что восхищена настолько крепкой волей. Отключенное от остальной конструкции гнездо поддаётся, со стуком падая в миску. Изучу на досуге, пусть Рикси пока зальёт нейтральным составом, чтобы ничего не пропало.

– Уми, – раздаётся у меня под ухом, – уми арвах…

Меня радует, что голосовые связки не повреждены, но напрягают его слова, насколько я знаю, его мать умерла задолго до нашей первой встречи, а когда человек просит покойника подождать… Следует насторожиться. Как бы он прямо тут не отошёл к предкам. Впрочем, на тот свет он от меня не сбежит. Не должен.

– Извини, но придётся тебе задержаться среди живых, – провожу ладонью по покрытому испариной лицу, заставляя провалиться обратно в бессознательное.

Работать с живыми сложнее. В принципе сложно обратить создание голема вспять, а уж если он создан на основе нормального живого существа – уровень задачи повышается едва ли не в разы. С людьми так вообще. И дело даже не в технической сложности вопроса, скорее, нужно слишком многое держать под контролем, в идеале такое следует проводить группой. Только остановиться сейчас уже не получится, с момента извлечения гнезда счёт пошёл на часы. Если я это осилю… Надо будет обрадовать профессора, он освидетельствует результат и при повышении квалификации в будущем мне это зачтётся.

Первая нить поддаётся за пару движений, она совсем короткая и будто бы свежая. Видимо, ему пытались навязать контроль сначала одной партией, а потом добавили второй слой. Если вам кажется, что для такого нужно вскрывать голову – вы сильно ошибаетесь. По сути дела все такие нити – даже не физический материал, это просто очень плотная, сконцентрированная магия определённой частоты, настолько густая, что фактически стала частью вещного мира. И создать её не слишком сложно – разложить, нейтрализовать гораздо труднее.

На третьей появляется лёгкая слабость. Машу Рикси рукой: мне нужен перерыв и перекус. И что‑то тонизирующее, желательно с запасом – закончу я далеко заполночь даже такими темпами. Еду я заглатываю, давая себе пару минут отдыха, дожидаюсь возвращения ясности в голове – и возвращаюсь к работе.

Четыре. Пять. Шесть.

На десятой в глазах на миг темнеет, а я уже в голос крою самыми страшными ругательствами того, кто это наворотил. Мейхельдо пару раз порывался проснуться, и с каждой новой попыткой нужно прикладывать всё больше усилий на его усыпление. Этот бы пыл да в другое русло. Голем смотрит на меня слишком тяжелым, слишком человеческим взглядом и приносит из аптечки самый мощный эликсир из имеющихся. Редкая гадость, но на нём мне хватает сил, чтобы завершить работу.