Блондинка не сдаётся

– Ты, главное, веди себя скромно. Всем своим видом покажи, что готова трудиться не покладая рук. Пал Палыч, конечно, зверь, но справедливый. Если видит, что человек работает, по пустякам не цепляется. Но если ты ему не понравишься…

Марина не договорила, но и так все было ясно. Не понравишься – расстанется с тобой без труда. И снова ты в свободном полете и вечном поиске.

– Все! Тебе туда, – указала мне Марина на дверь, где висела позолоченная табличка с именем управляющего отелем. – Давай, ни пуха! Я побежала, а то влетит от старшей горничной. Вот кто крыса самая настоящая! – понизила она голос до шепота. – С ней тебе лучше вообще не связываться, хоть и придется.

 

Глава 8

 

Перед дверью в кабинет управляющего я замерла разве что на секунду, а потом решительно и громко постучала.

– Войдите! – тут же моего слуха коснулся властный мужской голос.

Опять не стала мешкать и смело распахнула дверь и переступила порог. Правда, сразу же замерла в нерешительности.

Это тот, кого Марина называет Пал Палыч?! Да ему лет‑то!.. Не больше тридцати пяти. И весь такой импозантный из себя. Какой же он Пал Палыч? Ему больше подойдет имя наподобие Эрнеста Константиновича. Ну или какое другое, но такое же звучное. А Пал Палыч в моем представлении – усатый дядечка с пивным брюшком, да на деревенской завалинке.

– Чем могу быть полезен? – посмотрел на меня Пал Палыч поверх явно дорогущих очков.

И улыбается так любезно. Наверное, подумал, что я клиентка отеля.

– Я насчет работы горничной.

Угадала! Я даже едва сдержала смех, когда выражение на лице управляющего резко из любезного превратилось в досадливое.

– Вы?.. – окинул он меня взглядом с головы до ног. – Не подходите.

– Это еще почему?! – не сдержала я возмущения.

Так меня еще ни разу не собеседовали. Наглость какая! Он даже не спросил меня ни о чем, как и не выслушал.

– Нам нужен материал попроще, – ответил управляющий, вернувшись к изучению какой‑то писанины.

– Потрудитесь объяснить свою позицию, пожалуйста. Что значит попроще? И почему ИМЕННО Я не подхожу вам?

Я не овца, которую ведут на заклание. Бояться его не собираюсь. Я пришла не милостыню просить, а трудоустройства. Что само собой подразумевает отрабатывание денег, которые они мне смогут платить. Да и вообще, так вести себя с женщиной – чистое хамство!

– Вот потому и не подходите, – снова посмотрел на меня управляющий. – Потому что в вас нет скромности, зато самомнения через край. Вы слишком уверены в собственной уникальности и будете бросаться клиентам в глаза. А мне не нужны проблемы в отеле. Особенно личного характера.

– Да что вы такое говорите?! – невольно повысила я голос, боясь сорваться на крик и проявить себя еще и истеричкой ко всем тем «грехам», что мне только что приписали. – Вы же меня совсем не знаете!

– Девушка, я не слепой, – усмехнулся управляющий. – Знаете, что ценится в горничных превыше всего?

– Что? – уточнила я, а сама принялась лихорадочно перебирать варианты в уме.

Трудолюбие?

Вежливость?

Ум?..

– Скромность и честность, – перебил мои мысли Пал Палыч, будь он неладен! – Насчет второго судить не могу, а вот на скромницу вы явно не тянете.

– В каком смысле? – совсем растерялась я.

На самом деле, я была близка к отчаянию. Что бы я ни говорила, все мои слова отскакивали от управляющего, как от бетонной стены. Но мне ОЧЕНЬ НУЖНА ЭТА РАБОТА. И если для того чтобы получить ее, я должна пройти через унижение, то и на это я заранее согласна.

– Ну вы посмотрите на себя.

Посмотрела и ничего особенного не заметила.

– Что на вас надето?

Что? Комбинезон сарафанного типа и босоножки на шпильке. А что тут особенного? На улице жара – не кутаться же мне в деловой костюм, который тоже имеется в моем гардеробе.

– А что не так с моей одеждой?

Окончательно перестала понимать этого противного мужика. И где обещанная Мариной справедливость?

– Ваш наряд вызывающий. Вырез слишком откровенный. И пуговица вон лишняя расстегнута, – указал он в район моей груди. – Не сомневаюсь, что вы сделали это специально.

Пуговица?.. Черт! Ну я даже не заметила, что она расстегнулась, и уж точно не делала этого специально. Как же быть? Как убедить его, что я им подхожу как никто?

– Павел Павлович, если я пообещаю вам скромность и честность, вы мне поверите на слово? – как можно вежливее и с просительными нотками в голосе проговорила я.

При этом я так преданно смотрела на управляющего, что даже более суровое сердце дрогнуло бы. Вот и его, видно, дрогнуло, а на губах появилась отеческая улыбка, что тоже слабо вязалась с возрастом.

– Стоит ли так рисковать, милочка?

– Уверяю вас, стоит, – решительно кивнула я. – И я точно вас не подведу, – вытянулась я по стойке смирно.

А перед этим застегнула не одну, а целых две пуговицы на комбинезоне.

– И я должен вам поверить на слово?

– Обязательно!

Тем более что у тебя нет выбора, если верить словам Марины, опять же.

– Хорошо! – медленно кивнул управляющий и еще медленнее поднялся из‑за стола. А потом подошел ко мне и сделал вокруг меня круг почета, внимательно меня осматривая, словно на предмет изъяна. – Можете приступить к работе немедленно?

– Конечно! – заявила я, хоть и немного опешила.

– Тогда идите к старшей горничной. Она вас введет в курс дела и выдаст униформу. Но имейте ввиду! – остановился он напротив меня, и мне пришлось задрать голову, так как был он выше меня на целую голову. – Вы на испытательном сроке, и следить за вами я буду самолично!

– Обещаю, что не подведу, – едва получилось у меня скрыть ликование и сохранить серьезность.

 

Глава 9