Босс мафии. Я приду за тобой

– Правильно, ты хочешь домой, а мы хотим денег, у каждого свои интересы. Грач, отведи ее в гостевую, не можем же мы поселить девушку в подвал, а то ее мужчина будет недоволен.

– Да кто он такой, плевать на него, я хочу эту сучку! – указал на меня пальцем Самсон.

– Ты что, не понял, или ты идиот и тебе нужно два раза повторить? Мужик ее – Романов, по кличке Граф, слышал о таком?

– Да мне насрать на какого‑то графа или герцога, под пером все едины…

– Вот дурачок, – усмехнулся Михей, – Он бугор. Только не такой, как мы тут, а побольше. Ты понял? Нам с него лучше взять деньги и отдать ему бабу. Всё, и никаких делов, иначе он нас тут всех раздавит. Ты понял, мелкая ты сошка? – закончил Михей, уже злобно выплёвывая слова.

– Пусть приходит, мы с мужиками всегда готовы…

– Слушай, Самсон, сюда, если хочешь и дальше на меня работать, очень ты стал нервный, тебе так не кажется? А мне вот кажется. Подумываю тут иногда, о тебе, не собираешься ли ты мужиков настраивать против моих решений? А?

Самсон затих.

– Ладно, я понял, отдаем телку и получаем миллион, – сказал недовольно.

– Не телку, а девушку, – поправил Михей, – отведи, Грач. Прошу вас, идите за ним, отдохните.

Я кивнула и повернулась, пошла за Грачом.

 

Глава 9

 

Провели в комнату. Обыкновенная спальня, типа комнаты для гостей. Чисто, уютно.

Тут я почувствовала себя намного более спокойнее, чем рядом с теми людьми. Оно и понятно. Сейчас есть чёткое понимание того, что будет дальше. Больше не хочу создавать проблем Фёдору, и так, вон сколько создала.

Слава богу, Егор с людьми Фёдора, а не тут, со мной.

Я прошла в ванную, умылась, глянула на себя в зеркало. Лицо усталое, не выспавшаяся, круги под глазами.

Чего я дёргаюсь? Что мне нужно? Ведь было же всё, нет, опасность увидела. Да хрен с ней, с той опасностью, она, как оказалось, повсюду. От неё не убежишь, даже если будешь долго бежать.

Или это я такая, действительно, как говорил Николаевич, непутёвая.

Завтра или может, послезавтра я навсегда перестану принадлежать самой себе. Когда Фёдор, его люди или он сам приедут за мной, заплатят тот миллион. Деньги за мои ошибки. А кто‑то заплатил жизнью. Кажется, я начинаю привыкать. То, что было чуждо ещё недавно, после встречи с Фёдором, начинает казаться обыденным. Бандиты, убийцы, доллары, оружие, – всё это уже рядом со мной. От Фёдора не убежишь, рано или поздно поймает.

Добровольно откажусь от воли и свободы, чтобы всегда быть рядом с Фёдором. Перед лицом опасности уже плевать, что там происходило. Пусть будут угрозы, но в этот момент мы будем рядом, вместе преодолевать трудности, хоть и не такие, как у обычных людей. Вот что главнее, а не то, о чём я думала раньше. Каждому своё.

Сбежать от опасности можно, в моём случае это равнозначно сбежать от своего счастья. Что лучше: жить без любимого человека, но в безопасности, или рядом с ним, подвергая опасности себя и своего ребёнка?

Я не знаю ответа. Сейчас я просто хочу вернуться хочу, чтобы закончились мои скитания. Устала. Хочу покоя, хоть иллюзорного, но рядом с Федей.

Я ведь не смогу танцевать вечно, я, вообще‑то, беременна. Сколько я продержусь?

Боже, как глупо. На что я надеялась, убегая от Фёдора. Ведь только рядом с ним я готова быть и в счастье, и в горе. Улыбнулась и даже представила нашу свадьбу…

Прошла к кровати, скинула кроссовки, легла сверху на покрывало. Закрыла глаза и сама не заметила, как заснула.

Проспала почти полдня. Проснулась от того, что услышала, как кто‑то в комнате шаркает ногами. Нехотя приоткрыла глаза и увидела ту пожилую горничную. Она поставила на стол поднос с едой, повернулась ко мне и говорит:

– День на дворе, хватит разлёживаться, поела бы.

– Спасибо, – сказала я.

Лежу, не встаю. Не могу заставить себя встать. Усталость этих нескольких дней навалилась. И вообще, состояние не очень. Вставать вообще неохота. Слабость.

Женщина глянула на меня с интересом, покосилась на дверь и, удостоверившись, что никто не идёт, тише, в полголоса спросила:

– А ты, правда, женщина Графа?

– Вы его знаете? – с надеждой посмотрела ей в глаза.

– Сама‑то лично не знаю, но слышала о таком, – глянула на меня сочувственно.

– Вроде бы, женщина, – говорю, садясь и потирая глаза, может она поможет мне сбежать, подумала, тогда и миллион не придётся платить.

– Я краем уха услышала, что ты беременна, – снова глянула на дверь.

– Так и есть, – кивнула я.

– Значит, по сути, если разобраться, миллион маловато? – улыбнулось милой, но совсем не доброй улыбкой пожилой женщины.

– Вы это про что? – она вдруг перестала казаться мне симпатичной.

– За тебя, за убиенных посчитали, а за ребёнка‑то нет, – так просто говорит, как будто со мной обсуждает свою непересчитанную пенсию.

А у меня от такой подмены понятий все слова из головы вылетели. Что ответить на прямую наивную непосредственность этой простой на вид женщины. Разговаривает со мной, как подружка, но говорит такие вещи, от которых у меня холодок по коже. Не удивлюсь, если у неё в кармане вдруг окажется пистолет или нож.

– Поймите, я не хотела, чтобы так случилось…

– И никто не хотел, но если уж получается, прибыль сама в руки идёт, не стоит от неё отказываться. Твой мужчина даёт за тебя миллион, а то и два даст за тебя, и ребёнка внутри тебя.

– Я бы не хотела новых проблем.

– Какие проблемы, деточка, деньги есть деньги. Всё что‑то стоит. И ты с твоим ребенком, получается, стоите дороже.

Она подошла к двери, открыла, и вышла, а прежде чем закрыть, глянула на меня победоносно. Дверь прикрыла, щёлкнул замок.

Ничего себе бабушка. Такая ради собственной наживы сама кого‑нибудь грохнет. Надо здесь быть очень внимательной. Люди тут странные. Думала, история на том и закончится, за меня заплатят, и я отсюда уйду, но теперь ощущение не очень. Куда она сейчас пойдёт и что кому скажет. Тревожное ожидание – всё, что осталось.

 

‑–

Собрались быстро.