Босс, вы папочка!
Достаточно запастись снотворным. Найти кобеля в клубе. Желательно трезвого. Добавить в коктейль пару капель чудо‑средства, обменяться номерами телефонов. Дождаться, когда мужик вырубится на барной стойке, а затем просто уйти. Можно сымпровизировать, затащить его в туалет, в кабинку, перед тем как он выключится. Но… Лень.
Дальше – переписываться недельку‑две, изредка отвечая на сообщения, строя из себя милашку‑девственницу. Благо с последним не было никаких проблем. До сегодняшнего утра.
А еще через пару недель присылать тест с двумя полосками, фотку которого сделала одна моя беременная подруга. Я шлю ее всем, не заморачиваясь. Прошу денег на аборт. Девяносто процентов кобелей не отказывают – сразу кидают деньги, боясь, что я все расскажу его жене. И пофиг, что я даже не знаю его имени. Про жену уж вообще молчу. Но у них в этот момент мозг вырубается. От страха, скорее всего.
Пять процентов обычно не верят, называют меня шлюхой и говорят, что ребенок не его. Сливаются. А остальные пять… Предлагают ребенка оставить и даже содержать меня, иногда приезжая и повторяя «незабываемую ночь», которой не было.
Благородные? Нет, козлы. Такие же. Поэтому говорю, что мне нужны деньги на витамины и хотелки. После чего получаю их и перевожу в фонд. А что? Не соврала. Беременная девушка‑брошенка как раз сможет себе их купить.
Да, я аферистка и мужененавистница. Друзья с моими тараканами смирились. И все равно, что обо мне думают остальные.
П‑л‑е‑в‑а‑т‑ь.
Конечно, есть в этом и свои заморочки. Во‑первых, иногда мучает совесть. Хотя я свято верила, что в детстве выменяла ее на пирожок. Во‑вторых, эта маскировка раздражает. Но без нее никак. Не хочется мне в один момент столкнуться с кем‑нибудь из жертв, кто весело закричит: «О, ты же та жаркая штучка (по их мнению, и плевать, что они ничего не помнят), и ты была беременна (уточню, что фиктивно) от меня!»
Вот если кто‑то скажет это при боссе… То пипец. Этого я боюсь больше всего. Я могу спокойно все рассказать, но…
Какой человек меня поймет? Да никакой.
Я услышу осуждения, неодобрение, хотя не делаю ничего плохого. Лишь развожу мудаков на деньги, отдавая их нуждающимся.
Худшее из всех вариантов – Бестужев меня уволит. За работу свою я держусь, хоть деньги могу заработать даже на своих авантюрах. Но… Это не то. Не смогу на них жить, все же совесть не позволит. Это ведь так, забава. Она зависит от настроения, желания.
Понимаю, что пора заканчивать. Делаю я это уже год или полтора. Начала еще до того, как устроилась в крутую фирму. Узнай кто во мне, помощнице Яна Александровича, ту простушку из клуба, репутация моя будет испорчена. Черты лица‑то я изменить не могу.
Репутацией я тоже дорожу.
Поэтому в ближайшее время точно прекращу. Вот только еще немного помогу Саше с тройняшками – и точно завяжу!
А пока… Выдыхаю и мысленно благодарю Бестужева за то, что помог мне.
Располагаемся за столиком, и я подталкиваю боссу свой блокнот. Бестужев отмахивается, выглядит напряженным и злым. Разговор как‑то не идет с самого начала, и сделка проваливается. Очень странно, еще и Яну Александровичу не понравилось ничего из сказанного на переговорах.
Недовольный, взвинченный, он встает из‑за стола и говорит свое жесткое «нет».
– Злой вы сегодня, – выпаливаю ему в спину на улице, пока мы идем к машине.
– Сам виноват, – отвечает грубо. Идет, пыхтит, аж весь трясется. Давно я его таким не видела…
– Чем же? Он согласился на все, что вы ему предложили.
– Нечего губешки свои распускать, – выплевывает, подходя к машине. Открывает дверь для меня, как истинный джентльмен.
Губешки? Хм…
Ох!
Я подхожу к нему, надавливаю ладонью на дверь, захлопывая ее и не принимая галантного жеста мужчины. Усмехаюсь, откровенно провоцируя его:
– Вы ревнуете, босс?
Он дергает носом, хмурится и в следующее мгновение загребает меня в свои объятия. Вбивает мое тело в металл машины, отчего я ойкаю и поднимаю голову, пугаясь.
А этот ненормальный обнюхивает меня, щурясь.
– Что‑то не так? – спрашиваю, вся сжимаясь.
Видимо, день у нас обоих не задался.
Босс впервые ведет себя так странно…
Глава 6
Ян
– Пахнешь знакомо, – произношу, все еще вдыхая вкусный аромат духов Маргариты. Как долбаный пес, унюхавший что‑то любимое, желанное.
– Ян Александрович, – слышится от нее шутливо. Она не умеет быть серьезной, даже в работе. Веселая хохотушка и стебщица, но ответственно относящаяся к работе. Никогда не понимал, как в этой кудрявой головке помещаются умные мысли, с ее‑то легкомысленностью… – Мы видимся каждый день. Конечно, я знакомо пахну.
На мгновение прикрываю глаза, пытаясь перевести дыхание.
Идиот. Очевидные же вещи говорит.
Чего я так напрягся? Неужели где‑то теплится надежда, что сегодня ночью подо мной лежала именно Маргаритка, а не какая‑то сумасшедшая блондинка?
Больная фантазия и непреодолимая тяга к своей помощнице.
Убил бы.
Зачем она вообще заявилась на практику в мой офис? Лучше бы не брал ее к себе. Но повелся на смех. Даже не видя ее, отвлекся, заслушиваясь заливистым хохотом. Это было несвойственно мне, учитывая, что я падок на фигуру и лицо. А тут… Взял без оценки знаний или внешности.
И не прогадал.
Теперь всосалась глубоко под кожу, засела под ребра.
– Подумал, что новые духи какие‑то, – прочищаю горло и отхожу от Риты, снова открывая дверь тачки. – Залезай, времени мало, я тороплюсь.
– Планы на вечер? – интересуется, погружаясь в салон. – Идете на свидание?
– Хочешь присоединиться? – усмехаюсь, смотря на миниатюрную куколку на сиденье. На фоне черной кожи салона она выглядит так очаровательно, что я невольно представляю ее в латексе. Вот черт.
– Извините, зная, чем заканчиваются ваши свидания… Тройнички – не мое.
– Хорошо, позову четвертую.
