Босс, вы папочка!
– Интересно, импровизировать можно, развиваться. Навыки развивать свои…
От компании столько бонусов… Ян Александрович своих работников любит. В прошлый раз в гольф‑клуб ездили. Мне понравилось! В этом месяце, кажется, тоже куда‑то собираемся.
– Нравится мне там.
– Что там нравиться может? То так, то сяк. Туда‑сюда. Как куклу надувную!
– Чего‑чего?
– Проституция, девочка моя, не выход.
Глаза мои становятся по пять копеек, и я судорожно пытаюсь понять, почему он принял меня за проститутку. Да, я одета легко, но лето же!
Осмысливаю наш диалог и бью себя по лбу.
– Вы все не так поняли…
Мы как раз подъезжаем к круглосуточной аптеке, возле которой я вылетаю на улицу. Покупаю презервативы и чуть не реву в голос. Мало того, что водитель принял меня за ночную бабочку, так я решила подкрепить это впечатление лентой из квадратиков. Видите ли, у них в упаковках нет!
Поэтому, свернув их, прячу за поясок джинсовых шортов. Напоминаю себе, чтобы одежду с декоративными карманами больше не выбирала. И сумку дома не забывала…
Возвращаюсь в салон. Мы в тишине доезжаем до многоэтажки босса. Консьержка пропускает меня без вопросов. Я здесь частый гость, учитывая то, что Ян Александрович постоянно отправляет меня то по химчисткам, то за документами.
Поднимаюсь на лифте до шестнадцатого этажа и, честно говоря, волнуюсь.
Он там с девушкой, а я…
Да меня это парить не должно!
Останавливаюсь у двери, нажимаю на звонок. Дверь открывают быстро, буквально через десять секунд. Причем… Не босс.
– Здрасьте, – теряюсь, завидев на пороге крепкого мужчину. Знакомое лицо. Друг и партнер Яна. Не удивлена, завидев его здесь.
Складываю в голове два и два. Бестужев, Тарас… Просят посреди ночи привезти им средства контрацепции. Не думаю, что для безопасности или для защиты от нежелательной беременности…
– Привет, – усмехается, рассматривая меня с головы до ног. Почему‑то акцентирует взгляд на моей макушке.
– Может, надо было вам еще и смазки купить…
Выгибает озадаченно бровь. А я уже себя по губам бью.
«Я толерантная!» – уговариваю себя мысленно.
Или нет?..
– Чудачка, – выдает мне, снова улыбнувшись. И, посмотрев себе через плечо, говорит: – Ян, тут твоя кудряшка пришла.
Ой, кудряшка… Миленько. Я бы растаяла, если бы не одно «но». Тарас этот бабник еще тот…
– Один момент, – кивает мне и уходит. Через секунду выходит шеф. В полотенце на бедрах. Как ни в чем не бывало, со скучающим видом подходит к дверному проему.
– Чего стоишь? Заходи.
А чего это он такой серьезный?
– Да я сейчас поеду, не буду вам мешать…
Вытаскиваю то, с чем приехала, и отдаю ему.
– У вас тут прекрасный вечер… Я присоединяться не хочу, это ваши игры.
– Я натурал, Тихомирова, – за секунду раздражается.
Да знаю я, знаю, что он натурал и гомофоб. Но надо же пошутить и как‑то поднять себе настроение в час ночи, когда я должна спать, а не разъезжать по городу.
– Доказать? – приподнимает уголки губ.
– Да верю я вам, верю, – улыбаюсь в ответ и убираю руки за спину. – Так о чем вы хотели поговорить? Я что‑то натворила?
– Да, – он смотрит свысока. – Ничего не забыла?
Затем отвлекается от меня, берет папку с тумбочки и передает мне.
Блин… Эти документы завтра должны были быть у крупного заказчика. Там серьезный мужик, и над его проектом работали самые крутые специалисты. Завтра план должен лежать у него на столе.
– Забыла…
– И кто не отдал свежие отчеты в бухгалтерию?
– Ой!
Делаю шаг назад. Я из‑за ночного приключения забыла это сделать. Должна была сегодня, а в итоге…
– Вот тебе и «ой». Там Людмила Ивановна чуть с инфарктом не слегла, когда у нее те два миллиона пропало.
– Простите, – пищу. – Завтра все подам! А вы пока продолжайте, продолжайте, чем вы там с вашим другом занимались…
Пытаюсь ретироваться. Конечно, вину я свою чувствую – косякнула так косякнула. Вместо работы рассматривала в своей каморке трусы с ананасами. Но это, кстати, не повод выдирать меня из постельки поздней ночью.
Вижу раздражение в глазах шефа. Он делает шаг вперед, выходя на лестничную площадку. Загребущей рукой обвивает меня за талию и притягивает к себе. Ощущаю влагу на его теле и то, как с каждой секундой намокает моя майка.
– Не поверила, значит, – тихо, с прищуром, выдает.
– Вы чего? – утыкаюсь ладошками в его плечи. Горячий, блин.
Но на меня его фокусы не подействуют!
И вместо вопроса получаю… Резкий поцелуй. Губы впиваются в мои, будто ударяя. Ни он, ни я глаз не закрываем. Я от шока, а он – черт его знает.
Уверенный язык раздвигает мои губы, проникает в рот.
А я… Я ж целоваться не умею. Практики не было никогда. Только по книгам, по фильмам знаю, как это…
Главное – глаза не закрыть! Тогда Бестужев поймет, что мне нравится, и бесконечные шуточки в мой адрес обеспечены.
Хоть и говорю себе не делать этого, но веки сами закрываются, а я ловлю волну эйфории.
Странное время… Первый секс, первый поцелуй. Что дальше будет?
Страшно представить, на самом деле. Я ноль в отношении всего этого. Что уж говорить о… Прочность презервативов мы проверяли с подругами, когда накачивали их водой и кидали с балкона.
А тут…
– Какие у вас крепкие рабочие отношения, – слышится смешок где‑то в квартире.
Распахиваю глаза – я совсем забыла про Тараса. Толкаю босса в плечи и делаю шаг назад, наблюдая за довольным Бестужевым.
