Чем пахнет дождь

– Держи, – мне протянули пакет, нажали на кнопку лифта, тот загремел где‑то сверху и с грохотом пополз вниз. – Пешочком поднимусь, – услышала я и с видимым облегчением выдохнула.

– Вы тоже наш сосед? – поинтересовался Тима.

– Почти, здесь живёт моя мама.

– А как вас зовут? – продолжились расспросы.

– Эльбрус.

– Как гору? – Тима аж подпрыгнул от восхищения.

– Как гору, а тебя?

После небольшой паузы Тима вдруг решил назвать полное имя, хотя обычно его игнорировал:

– Тимур.

– Приятно познакомиться, Тимур, – отозвался Эльбрус и протянул руку.

Тима уверенно ответил на рукопожатие под одобрительным взглядом точно таких же светло‑карих глаз.

 

Глава 3

 

На нужный этаж пришлось топать пешком, волоча огромные пакеты с провизией на полтора дня для пятерых прожорливых глоток, вернее, две глотки – парней. Три девушки, включая меня, столько еды не осилят и за неделю.

Зима наконец‑то решила покинуть город. Запахло весной, в начале апреля проскочило несколько по‑настоящему тёплых дней, потом снова выпал снег, который тут же растаял, обещая вернуться ещё пару раз, но чувство, что вот‑вот начнётся самая настоящая весна, будоражило молодые организмы.

Идея отправиться за город принадлежала парню Кристины – моей одногруппницы. Кристи я знала почти четыре года, а её парня с семи лет, даже дольше, учитывая, что мы были соседями и учились вместе с первого по девятый класс.

Звали его Егор Сабуровов, полное имя Георгий, но для одноклассников он был и оставался Егором. Отношения у нас всегда были ровные, друзьями никогда не были, врагами тоже.

Рядом с домом располагалась одна из лучших в городе языковых гимназий, там мы и учились. Мама считала, что просто обязана дать мне самое лучшее образование из возможного, поэтому меня, в отличие от других детей неустроенных коммуналок, водили на подготовительные курсы при школе, которые стоили, как крыло от Боинга, и по результатам экзаменов зачислили в первый класс.

Вопреки распространённому мнению учиться было не слишком дорого. Выдавали бесплатные учебники, учителя оставались после уроков, чтобы бесплатно помочь отстающим, вели элективы. Денежные сборы были на подарки, бесконечные экскурсии и лекции, но пустить по миру родителей со средним доходом никак не могли.

И тяжело. Знания требовали твёрдые, в случае пропусков, болезней, неуспеваемости беспощадно ставили двойки, прозрачно намекали родителям, что ребёнка лучше забрать в школу «по способностям» в его же интересах.

Кого‑то переводили в заведения с другим уклоном, к пятому классу несколько человек ушли в физико‑математические школы, на их место приходили другие, но костяк класса оставался одним и тем же.

Я ушла после девятого вместе с двумя другими девочками. Они отправились учиться в Англию, а я в колледж, став едва ли не единственной за многолетнюю историю гимназии, не поступившей в институт.

Маму вызывали на беседу, объясняли, что я совершаю огромную ошибку. С блестящим знанием языка, возможностью достойно сдать экзамены… и вдруг колледж. Родители были согласны с доводами учителей, только я оставалась непреклонна.

Я хотела связать жизнь с медициной, вернее, косметологией, в первую очередь, потому что видела в этом перспективу. Папа доказывал, что сможет потянуть обучение в медицинском институте столько, сколько необходимо. Мама плакала, причитала, что я ломаю себе жизнь. Она в своё время окончила техникум, не пошла в институт, и где теперь? За прилавком на рынке!

Не послушала, ушла в медицинский колледж, проучилась почти четыре года, параллельно на косметолога, в скором времени планировала зарабатывать приличные деньги.

Что было бы, послушай учителей и родителей? В те же двадцать лет торчала бы на втором курсе меда. В перспективе ещё четыре года института, поиска средств на ординатуру, безденежье, потому что «хлебные места» заняты дочками и сыночками.

Одним словом, в те дни я была уверена в своей правоте, если нет реальных возможностей трудоустройства, зато есть нужда – незачем учиться на какого‑то мифического менеджера или юриста, тем более врача. Ищи ремесло и живи им.

Сабуров окончил одиннадцать классов, поступил в Первый медицинский, планировал заниматься медицинской кибернетикой – полнейшей казуистикой для меня.

С Кристи они познакомились на новый год, на базе отдыха, куда мы отправились дружной компашкой, состоящей в основном из нашей группы. Соседний домик снимали студенты университета им. Павлова, такие же шумные и поддатые, как мы.

Мы не удивились с Егором, столкнувшись нос к носу. Проявили такое же вежливое безразличие, как в школе. После встречались в компании, которая постепенно стала общей, придерживались привычного нейтралитета. Привет, пока – вот и всё общение.

– Как вы здесь живёте? – ворчала Кристи, волоча пакеты наверх.

Она выросла в частном секторе Таганрога, окна её детской комнаты выходили на Азовское море. Центр Питера приводила её в уныние. Обшарпанные стены домов‑колодцев, узкие проходные дворы, с бесконечными арками, клочки серого неба, едва‑едва видимого из окон старых квартир.

– Нормально, – равнодушно пожала я плечами. – Зато смотри, лепнина, красота, – улыбнулась криво, показывая взглядом на карниз с цветочным орнаментом и маскаронами.

Карниз остался, барельеф кое где покрывали неровные бугры штукатурки, покрытые водоэмульсионкой.

– Как бы эта красота на голову не свалилась, – засмеялась Кристи.

– Вот выйдешь за Сабурова, будешь каждый день здесь ходить, – пропела я. – Может, тогда и свалится.

– Замуж? – наиграно фыркнула Кристи. Выскочить за такой подарок судьбы, как Сабуров, лишним бы не стало. – Нафиг надо! К тому же, родители ему квартиру купили на Ваське. Закончит универ, сразу переедет.

– Да ладно?! – не скрыла я удивления.

Сабуров, конечно, был из обеспеченной семьи, не чета моим родителям, но чтоб расщедриться на квартиру к окончанию учёбы… хотя… я ничего не знала о бывшем однокласснике, может, давно прикуплена вилла в Италии, где‑нибудь на озере Комо.

– Ладно, – передразнила Кристи. – Вот выскочишь за Вовку, тоже с квартиркой будешь.

– Угу, с видом на море, – кивнула я.

Со своим парнем я познакомилась в конце осени, на дискотеке военного училища, куда мы заскочили в приподнятом от бутылки шампанского настроении. Никто не мог вспомнить, какая муха нас всех укусила, что отправиться к курсантам показалось отличной идеей.