Чертово дело

– Не, мы через семь лет развелись. Жена к другому ушла, богатому, – пояснил Михаил, – а я с соседкой сошелся на пару лет. Зато сейчас наслаждаюсь свободой – девчонки заскучать не дают.

Сэм задумался:

– Я только одного не пойму: как тебе, такому крутому во всех отношениях мачо, жена рога наставляла?

– Горячая она у меня была, – довольно улыбаясь, пояснил Михаил. – До сих пор вспоминаю.

– Что там на Перерве? – в кабинет вернулся шеф.

Николай повторил все для него. Шеф пошамкал губами и сказал:

– Ладно. Подождем, что вскрытие покажет.

Выходные Николай решил посвятить музеям: там прохладно и заодно для общего развития полезно. В субботу во второй половине дня он отправился в другой конец Москвы – в Дарвиновский музей. Народа было мало: лето, да еще выходные. Большинство людей предпочитали гулять в парках и центре города, в музей ходили в основном приезжие да такие одиночки, как Николай, которым дома нечем заняться.

Он прошвырнулся по экспозициям, пофотографировал наиболее примечательные – перешлет потом Володе, пусть своим покажет. Заглянул в буфет, но пожалел денег: потерпит до дома, так для бюджета гораздо полезнее. Вечером в метро было много молодежи и родителей с детьми, возвращавшихся с прогулки. Кипела жизнь, люди смеялись, общались, входили и выходили на станциях метро – постоянная круговерть. Николай еще острее почувствовал одиночество: лучше бы махнул к родителям, а заодно навестил друга.

К воскресенью исследовательский пыл иссяк. Николай решил, что сходит в магазин через дорогу за продуктами, а потом будет валяться на кровати в обществе телевизора. Каналов много, даже если кино нормальное не покажут, можно про путешествия или животных передачу найти.

 

Мужик с фотографии не объявился. Николай забеспокоился: обычно на пост в интернете реагируют быстро, а тут даже намека на то, что это реальный человек, нет. И в полиции на мужика ничего не нашлось: не состоял, не привлекался. Николай репостнул объявление на свою страницу, чего обычно не делал. Ну а вдруг у них есть общие знакомые? Мало ли.

Пришли материалы по беременной Анастасии Гордиенко. Обследование показало, что встреча с крадущей прошла для нее бесследно: аномалий не выявили. Николай испытал смесь облегчения и досады: с одной стороны, ребенок не пострадал, с другой, вот из‑за таких «куриц» и происходят все неприятности. Поленилась и денег пожалела, чтобы отдать зеркало на исследование, зато притащила в дом мощный переходник, который тут же активировался. Да и прежние хозяева хороши! Не могли утилизировать зеркало вместо того, чтобы отправить его на мусорку. Хотя на прежней квартире оно могло себя не проявлять, если каналы смерти и рождения были закрыты.

Николай внес пометки в деле Гордиенко и вердикт: «Закрыто». Все, с этим покончено. Теперь надо проверить, поступили ли материалы вскрытия матери Екатерины. Как там фамилия? Козельская? Он вошел в почту отдела и проверил входящие письма: пока ничего. Видимо, у патологоанатома руки не дошли: они там все время зашиваются. Ни Екатерина, ни ее супруг больше не звонили, значит, у них все в порядке. Что ж, осталось дождаться результатов, и можно будет поставить в деле точку. Как правильно сказал Михаил, бывают и не такие совпадения.

Значит, висяк только с демоном из «Улитки в томате», но не лично у Николая, а у всего отдела, даже у всего ведомства – проводника с переходником ищут по всей Москве и области, пока безуспешно. В отличие от мужика, на которого навели порчу, фото проводника в интернет не выкладывали: исходили из соображений безопасности. Обычным людям лучше не сталкиваться с сущностью, находящейся в проводнике. Полицейская ориентировка пока ничего не дала, но Николай не сомневался: тварь может сделаться незаметной, укрывая проводника. И тогда им придется ждать, когда она вновь проявит себя.

Николай залез в интернет: следовало изучить новости. На местных сайтах пристраивали котят, обсуждали качество продуктов из супермаркетов, делились советами – ничего заслуживающего внимания. В криминальных новостях сводки были суровее, но настораживающих не нашлось. «Автомобиль рухнул с моста в реку», – прочитал он и щелкнул по ссылке. Инцидент произошел в Новой Москве: серый «Рено» пробил ограждение и грохнулся в воду. Водитель выбраться из автомобиля не успел. Может, пьяный был, а может, стало плохо за рулем – в новостях о таком не пишут, а потому всегда остается ощущение, что читателя обманули: не рассказали историю до конца. Николай вышел из интернета, выключил компьютер и отправился домой, пока не подкинули новых дел.

 

Глава пятая

Подклад

 

Знобило. Николай сунул под мышку градусник. Через пять минут достал: тридцать шесть ровно, температура почти нормальная. Возможно, что‑то с сосудами, вот и лихорадит. Он включил теплую, почти горячую воду и залез в ванну. Вода расслабляла и усыпляла. Через пятнадцать минут лежания Николай едва не уснул, так что пришлось взять себя в руки. Еще через пятнадцать минут он вылез из ванны: отпустило, хотя не совсем, и Николай ощутил слабость, будто весь день разгружал вагоны.

Кофе не хотелось. При мысли о нем внутри все завязалось холодным тяжелым комком. Лучше чай: горячий, крепкий и сладкий. При падении уровня глюкозы и пониженной температуре его и советуют. Вскоре Николай пил чай вприкуску с ванильными сухарями. Между лопатками и на лбу выступил пот: кажется, полегчало, теперь можно и в постель. Через минуту после того, как голова Николая коснулась подушки, он уже спал.

Сон был тяжелым и мутным, как весенняя вода, собравшая зимнюю грязь. Николаю привиделось, что он стоит посреди дороги в огромной очереди. Поздний вечер, кругом ельник, в свете редких фонарей блестит снег. Очередь то замирает, то отмирает, и тогда люди бегут вперед к остановке, которой пока не видно. По встречной полосе движется такая же очередь, стремящаяся навстречу той, в которой находится Николай.

От остановки – Николай откуда‑то знает это – отходит редкий автобус, поэтому очередь движется неспешно. Никто не возмущается и не разговаривает друг с другом, и Николая это совсем не смущает. Люди рядом не ощущаются как что‑то отдельное от очереди. Словно они прекратили быть самими собой, стали элементом огромной гусеницы, которая то сокращается, то растягивается вдоль заснеженной дороги. Все молчаливо ждут, когда подойдет их черед садиться в автобус, который отвезет всех домой. И все же Николай выходит из очереди: ему еще рано.

После сна осталось странное ощущение, будто Николай всю ночь барахтался в вязкой жидкости, но вместо того, чтобы выплыть, все больше утопал в ней. Он взглянул на будильник: шесть утра, можно еще вздремнуть. Он повернулся на спину и уставился в потолок: спать не хотелось. В области сердца закололо – то ли невралгия, то ли что похуже. Николай снова вспомнил, что собирался записаться ко врачу, да и на прививку сходить нужно, хватит уже избегать Ольгу. Ну пригласил на свидание, намеки разные делал, а потом слился по‑тихому… Обещать – не значит жениться.

Слева в груди снова кольнуло. Николай принялся растирать бок: нужно меновазином в аптеке хотя бы запастись, да и вообще нормальной аптечкой. В последнее время то одно прихватит, то другое. Он резко сел: мысль наконец‑то оформилась, и отмахнуться от нее Николай не мог. Что‑то не то. Что‑то не то творится с ним в последнее время.