Чужая планета

– Мы не можем вот так его бросить.– просит девушка у своего отца.– Позвольте мне за ним ухаживать? Отец, отдайте его мне. Я сама обо всём позабочусь.

– Хорошо, Кайва.– соглашается её отец.– Мы не можем оставить это животное умирать.

Малыш остаётся у неё в руке и она с отцом уходят от этого места удаляясь с каждым шагом. Тело матери малыша продолжало лежать там же, на вершине маленького холма. Никто из подобных ей не сможет позаботиться о её теле и не придаст земле, как положено по человеческих обычаям. О её теле могут только позаботится местные крупные насекомые и стервятники.

Эта семья Зетов, можно сказать, спасла малыша. Таким образом он впервые услышал имя своей спасительницы и в тоже время связал свою судьбу вместе с ней.

Многие Зеты любили прогуливаться рано утром, перед обязательным сеансом медитации, так как здешнее солнце было довольно жарким. К слову, Зеты сами настроили свое светило в такой режим, поэтому на их планете почти всегда было только одно время года, жаркое, бесконечное лето, сменяющее короткими прохладными сезонами.

Зеты жили в огромных, искусственно выращенных домах, которые были похожи на сферы, состоящие из разных секций. Секции играли роль наподобие комнат, только каждая несла определённую функцию. Самая большая секция предназначалась только для медитаций, секции поменьше были нужны для отдыха, принятия пищи и для личной гигиены.

Эта семья Зетов жила не так далеко от того места, где они нашли мальчика, поэтому обратная дорога заняла не так много времени. К этому времени самка Зетов, которая являлась мамой Кайвы, готовилась к своей медитации.

Она была одета в пятнистый желтоватый комбинезон, который обтягивал её тело, а молочные железы её, как это было принято у Зетов, были открыты.

Она присела на колени перед огромным круглым алтарём, находившимся к центре секции. Над алтарём, на небольшой высоте, парил блестящий, зеркального цвета шар, отражающий на своей поверхности всё вокруг.

Она сконцентрировала своё внимание на центр зеркального шара. Смотрела на него какое‑то время, до тех пор пока её сознание полностью не отключилось. Признаком погружения в медитацию, было исчезновение черных зрачков и в таком положении, с кроваво красными глазами, Зеты могли оставаться довольно продолжительное время.

Зеркальный шар перед ней начал преображаться. Он постепенно скинул свою блестящую оболочку и увеличиваясь в размерах, начал покрываться тёмно‑красным энергетическим полем. Внутри шара начал проявляться образ медитирующей перед ним самки, который всё время уплотнялся и словно копировал её.

Увеличившись до необходимых размеров, красный шар, с образом самки внутри, медленно поплыл вверх к потолку, где уже открылся специальный люк, способствующий выходу этого шара наружу.

Шар уже был готов вылететь, но она неожиданно услышала за спиной голос своей дочки.

– Мама! Мама!

Таким образом сеанс её медитации был прерван. Красный шар, висящий под потолком, снова превратился в блестящий и вернулся на своё место. Зрачки в её красных глазах появились, чтобы она могла посмотреть на свою дочку.

Обернувшись она увидела Кайву, а возле её ног, по полу ползал маленький, голый человеческий ребенок.

– Посмотри‑те мама, какой симпатичный уман.– говорит она поднимая его с пола.

Она протягивает его своей матери и аккуратно кладет его в её ладонь.

– Его мать умерла.– продолжает Кайва.– Я буду за ним ухаживать.

– Кайва, – говорит мама внимательно разглядывая маленького мальчика в своей ладони.– Он очень красивый.

– Кайва! – раздаётся сзади строгий голос её отца.– Ты нарушила медитацию вашей матери. Если тебе не удастся дисциплинировать это животное, я буду вынужден его у тебя отобрать.

– Но отец, – жалобно говорит она.– Чтобы он не убежал, надо сделать ему ошейник.

Девушка несет мальчика к стене, на которой висит устройство с короткими манипуляторами и рычагами. Под устройством располагается небольшая площадка с высокими перилами, куда она аккуратно садит человеческого ребенка.

Отец производит некоторые манипуляции с рычагами и индикаторы устройства вспыхивают, переливаясь разными цветами. Их цвет быстро меняется с синего на желтый, потом на красный, зеленый, фиолетовый, постепенно ускоряясь и моргая сильнее.

Кайва внимательно следила за этим процессом и не отрывала свой взгляд. Гаммы световых всполохов отражались о её лица. Её мысли были заняты лишь тем, чтобы приручить этого маленького умана.

Вспышки света сильно ускорились, устройство издало высокий пронзительный звук и отключилось.

На площадке, куда был помещен мальчик, появился чёрный, кожаного цвета браслет, с рычагом джойстика посередине. На мальчике появился толстый разноцветный ошейник.

Отец девочки одевает браслет себе на руку.

– Я покажу тебе, как им пользоваться.– говорит он снимая мальчика с платформы и передавая его своей дочке.– Смотри, – продолжает он.– Поставь это животное на пол.

Кайва аккуратно опустила его. Мальчик же отчаянно пытался снять с себя это устройство, плотно сидящее на шее, которое приносило ему большой дискомфорт. Быстро поняв, что снять его не удастся, он кое как, едва научившись ходить, предпринял попытку убежать и уползти.

Зет специально позволил мальчику отойти на некоторое расстояние, чтобы продемонстрировать дочке возможности устройства. Он слегка потянул джойстик в противоположную сторону и мальчик, отчаянно упершись своими маленькими ножками в пол, неведомой для него силой притянулся к ногам высокого Зета.

– Это интересно.‑наблюдая за ним говорит Кайва.– Дайте мне попробовать.

Отец снял браслет со своей руки и аккуратно одел его на руку дочери. В этом момент мальчик снова предпринял попытку уползти от них. Кайва осторожно потянула джойстик на себя и малыш очень быстро возвратился к ней, при этом сильно ударился о её ступни и упал на пол.

– Не так сильно! – предупреждает отец.– Это очень хрупкое животное. Вы можете его покалечить.

Кайва поднимает его с пола, чтобы снова внимательно его рассмотреть.

– Как вы его назовёте? – спрашивает отец.

Кайва немного подумав отвечает.

– Я назову его Кайва, как меня.

– Это имя совсем не подходит для умана.– возражает он.– Придумай‑те для него более подходящее имя. Смотрите как он дергается.

В самом деле маленький мальчик начал кувыркаться в руке у девушки, видимо пытаясь как‑то выбраться.

– Он выглядит немного пугающе.– замечает отец.

– Я назову его Рон.– немного подумав сообщает она.– Рон. – повторяет она накрывая его второй ладонью.

Про человеческого ребенка довольно быстро забыли. Разве мог он сравниться по важности с процессом медитации, довольно странным, кажущимся со стороны, ритуалом, на который его хозяева совсем не жалели времени и который, похоже, был основным предметом их забот.

Отец и мать Кайвы одновременно ушли в медитацию. Они встали перед алтарём на колени и пристально начали смотреть на блестящий зеркальный шар, невысоко парящий над ним. Через какое‑то время их зрачки исчезли с красных глаз, а блестящий шар окрасился в красный цвет и разделился на двое.