Демоны Петербурга

Автор: Кирилл Неплюев

Дата написания: 2023

Возрастное ограничение: 16+

Текст обновлен: 27.11.2023

Аннотация

Простой человек с тяжёлой судьбой, пережив посмертный опыт, узнаёт о своём предназначении – спасти родной город от тёмных сил, став охотником на демонов в большой игре.*Данное произведение написано сразу на стыке нескольких жанров – мистика и оккультизм, нуар, готика, тёмное фэнтези, городское фэнтези.

Кирилл Неплюев

Демоны Петербурга

От автора:

Данная книга является художественным вымыслом, все имена, события и фамилии вымышлены, автор не несёт ответственности за возможные совпадения.

Произведение изобилует отсылками к эзотерическим, религиозным и философским воззрениям народов Запада и Востока, и может показаться весьма странным для людей, не обладающих элементарной теоретической базой в данном вопросе.

Тем не менее, я старался для всех. Приятного чтения!

************

Я лежал на холодном асфальте внутреннего двора дома‑колодца под сырым и тяжёлым питерским небом. Неприветливые и тоскливые серые стены, на которых, будто вены на старческих руках, вспучились рваные трещины, окружали меня со всех сторон вертикалями холодного камня. Под свинцовыми облаками плыло октябрьское небо, навевавшее глубокую тоску и чувство разочарования во всём, что происходило со мной со дня моего рождения и по день сегодняшний. Словно метеоры, прорезающие космос, откуда‑то сверху серебряными иглами стремительно падали холодные капли дождя. Город, пропахший тленом, старостью и увяданием, хранящий в своих подвалах запах смерти и боли, стал моей тюрьмой в последние годы. Он всегда был тяжёлым и неприятным, несмотря на фасады и картинки, и у меня, прожившего в нём всю сознательную жизнь, не вызывал в зрелости уже ничего кроме депрессии и желания просто лежать в анабиозе, лишь изредка прерываясь на алкоголь, чтобы забыться.

После удара прошли считанные секунды. Окружающий шум начал постепенно стихать, уступая место гулкой тишине, будто в уши затолкали вату. Руки и ноги не двигались. Тело было полностью парализовано. Падавшие на лицо капли дождя не беспокоили, а наоборот, скорее напоминали о том, что я по‑прежнему что‑то чувствую. Когда всё случилось – боли практически не было. Резкая вспышка тут же сменилась какой‑то практически осязаемой пустотой вокруг, окутавшей меня со всех сторон, словно кокон.

Я не был жив, я не был мёртв. Очень странное, непонятное ощущение – когда не можешь ни взлететь, ни утонуть, и будто водомерка замираешь на поверхности ничего, не в состоянии двигаться. Не так себе я это представлял, когда добрую сотню раз думал о подобном сценарии в последние несколько лет. Апатия, сонливость, онемение во всех членах, и медленно накрывающая меня темнота. Пасмурное небо постепенно погружалось во мрак, будто заливаемое расплескавшейся откуда‑то смоляной волной.

Когда‑то давно, задавая себе вопрос – чего бы я не хотел в этой жизни (потому как ответ на вопрос чего бы я хотел был более очевиден и приземлён), я пришёл к выводу, что больше всего я бы не хотел в конце своего пути уйти разочарованным. Когда тебя спрашивают – какой была твоя жизнь, а ты в ответ в сердцах машешь рукой и отворачиваешься, пытаясь скрыть подступившие слёзы. Людям с удобной судьбой, везением во всём и тепличными условиями всегда легко рассуждать о позитивном взгляде на вещи, а также о том, что «всё зависит от тебя». Что, конечно же, не так – я пришёл к выводу, что все события в жизни были предначертаны ещё до моего рождения, и повлиять на них даже при большом желании навряд ли можно чем‑то кроме своего отношения к происходящему. Может, именно это и требуется от человека в процессе его духовного и личностного созревания, но я не смог. Эти люди с лёгкими судьбами выводили простенькую философию, до смешного примитивную в своей поверхностной трактовке, и также изнывали от мелких неурядиц, фокусируясь на малозначительном и неважном как на чём‑то существенном. Они не ели горя полной ложкой, и оттого не понимали, что такое – пережить действительно тяжелейшие тёмные часы личных трагедий.

Я чувствовал, что череп на затылке расколот. Чувствовал по странной прохладе, сочившейся вовнутрь откуда‑то снизу. Тибетские ламы произносили слова мощного заклинания над только что умершим, чтобы пробить покойному череп и выпустить душу наружу, помогая ей уйти в эмпиреи из бренного мира. Я поймал себя на мысли, что именно эта ассоциация приходит в мою разбитую об асфальт голову, из которой наверняка вытекла большая лужа крови – холодные потоки снаружи, как открытое окно, разрешают выпустить из тела то, что на протяжении моей жизни было заперто в клетке из костей. Чувства – обоняние, осязание, слух, зрение – постепенно уходили из угасающего мозга, оставляя тело наедине с последними мыслями созерцать великое таинство. Дух после освобождения от телесной оболочки, как говорят просвещённые, должен получить мимолётное провидение высшей действительности, прежде чем уйти в тонкие планы. Но то, что я чувствовал, было больше похоже на погружение в сон. Сознание работало иначе, чем за пять минут или пятнадцать лет до этого – ушло напряжение мыслей, хаос в голове, разорванные картинки и беспокоящие со стороны шумы – словом всё то, что при жизни годами пытаются отработать в себе йоги, успокаивая мозг и замедляясь. Но чего‑то особенного, каких‑то мистических переживаний или набившего оскомину света в конце туннеля я не видел даже близко. Странное ощущение, ни на что не похожее. Видимо, остатки разума пытаются ещё за что‑то зацепиться.

Когда‑то несколько лет назад у меня была ситуация, связанная с риском для жизни. Пребывая в бессознательном состоянии, я успел нацеплять большое количество разобщённых снов, и тянувшееся время показалось мне вечностью. Каково же было моё удивление, когда я узнал, что погрузился в темноту всего на несколько секунд, а вынырнул из неё из‑за ощущения страшной боли в сломанной ноге. Воистину, время нелинейно и воспринимается по‑разному, в зависимости от состояния сознания на текущий момент.

Интересно, как концепция души у древних египтян предполагала наличие у каждого человека или животного, помимо физического и духовного тела, ещё и сердца, эфирного духа, образа и имени. И египтяне считали, что именно человеческий двойник – не тот, что был прозван доппельгенгером значительно позднее, в эпоху европейского романтизма – а именно двойник‑душа, особняком отстоящий от мироощущения мозгом внутри живого физического тела, уносил чистое и неискажённое сознание из головы с собой в посмертие. Может поэтому, думал я, я до сих пор могу что‑то осознавать и понимать, причём без излишней шелухи? Странно только, почему столь отвлечённые мысли отодвинули эмоциональный негатив и трагичность последних мгновений куда‑то в сторону, освободив место для бесчувственного безразличия и внимательности ума. Наверное, это произошло из‑за умирания нервной системы, включая лимбическую, и разрушения мозга. Откуда я это понял? Понятия не имею. Я даже слов таких не знал пару минут назад. Информация будто сама пришла в руки.