Десятый круг

Рваный вдох отозвался тупой болью в груди. Я села, растёрла саднящую шею. Ледяная ладонь с легкостью пролезла за порванный воротник, нащупала тонкую полосу запёкшейся крови. Я провела рукой чуть выше, зашипела, случайно зацепив слипшиеся волосы. Резкая боль ножом вонзилась в затылок, мучительным поцелуем отпечаталась на губах. Похоже, меня избили, прежде чем бросить сюда умирать.

После нападения на лорда у церкви не было причин сохранять мне жизнь. Равно как не было причин для убийства. Старик обмолвился, что Дуану следовало рассказать мне о чём‑то, но лорд не стал обременять себя подобными мелочами. Пусть рана в груди станет ему уроком и заодно прощальным подарком на пути в могилу. Нож вошёл глубоко; случится чудо, если он сумеет выжить.

Я осторожно ощупала пол. Сырая земля между стыками камней забилась под ногти. Пальцы упёрлись в металл, сжали толстые прутья решётки.

Подземелье Акри‑ту‑Натоу – вот уж не думала, что попаду в святая святых проклятого аббатства и стану главным гостем на празднике. Какими запретными ритуалами, помимо жертвоприношений, балуются в сих стенах? Прелюбодеяние, лжесвидетельство, чревоугодие? Сколько невинной крови пролилось на алтари? Сколько греховных молитв прозвучало в пустынных залах?

Я представила пляшущих у костра полуголых послушников и эктелея с цветастым венком на лысой голове. Нервный смешок сорвался с разбитых губ. Как Эпарх допустил это? Почему никто не пришёл на помощь? Почему никто не защитил меня от зла? Ни семья, ни Отец.

Я поднесла ладонь к груди, по привычке касаясь медальона. Пальцы пробежали по пуговицам, разгладили складки на ткани, но так и не нашли цепочки или кулона.

Нос защипало, слёзы потекли по щекам. Меня заперли здесь одну, бросили гнить в подвале на потеху падшим служителям, лишили защиты, отняли веру. Без священного символа я не смогу обратиться к Небесам – ни один святой не услышит молитв, ни один ангел не спустится за моей душой.

Давясь рыданиями, я закричала в пустоту.

 

Фоэдо. Тлеющее кладбище

Прах скрипел на зубах. Пепел застилал глаза. Я наобум пробирался к плато, ориентируясь по свету затянутых дымкой солнц.

Тихий гул предупредил о скорой вспышке. Нужно было найти укрытие: без запаса демонического огня я рискую стать ужином для падальщиков. Уж кто‑кто, а вислу никогда не откажутся полакомиться поджаренной мертвечиной.

Отблеск металла мелькнул в пыльной завесе. Быстрый удар в бок заставил меня отшатнуться. Кубик, который я приобрёл у Ксафана и вплавил в запястье, перевернулся на другую грань. Я огляделся в поисках противника, но не сумел разглядеть ни зги.

Второй удар пришёлся между лопаток, точно под шип на хребте. Едва удержав равновесие, я сделал пару шагов вперёд. Кубик вновь поменял грань.

Третья атака оставила царапину на рогах. Я грязно выругался. Они были единственной частью тела, которую нельзя было восстановить ни огнём, ни магией. Любая засечка становилась уродливым шрамом и вечным напоминаем о пережитой схватке. В определённых демонических кругах даже пустяковый рубец бросал тень на репутацию, не говоря уже о правящей верхушке.

Уклонившись от следующего выпада, я сразу получил удар под рёбра. Копьё отскочило, растворилось в облаке пепла вместе с хозяйкой. Ещё одна грань кубика истлела.

После изнурительного боя с драконом я был уязвим как никогда. Ослабший, отрезанный от союзников демон – лёгкая добыча для опытной охотницы. На месте Содт любой здравомыслящий дьявол поступил бы так же.

Копьё распороло воздух у моего лица, юркнуло вниз, лезвием скользнуло поперёк шеи. Я отпрянул, увернулся от атаки, пригнулся, пропустив ловкое тело дьяволицы над головой. Она резко набрала высоту, подтянула колени к плечам и, выставив оружие, точно жало, снова напала. Глаза уловили лишь блик солнечного света на металле. Остриё вонзилось в землю. Содт оттолкнулась руками, взмахнула крыльями, молниеносным прыжком оказалась у меня за спиной. Когти проскрежетали по моему плечу. Я обернулся, только чтобы рассечь рукой воздух и подставить спину для нового удара. Пришлось распрощаться с двумя гранями кубика.

Низкий протяжный гул растёкся по кладбищу. Теперь я не мог ориентироваться даже по звуку. Куда запропастился Диинтас, когда он так нужен?

Мощный толчок отбросил меня назад. Пролетев с десяток ярдов, я врезался в жёсткое тело червя. Копьё вонзилось в остывающую плоть в дюйме от шеи. Я откатился, отбил удар трёхпалой лапы, кожей ощутил разочарованное цоканье. Лезвие описало дугу, полоснуло по ногам. Хвост дьяволицы обвил руку, помешав уклониться. Защитив открывшийся бок, я схлопотал смертельный удар промеж глаз. Оружие со звоном отскочило.

– Сколько шансов ты купил, Виарин? – прошипела Содт у меня над ухом. – Рано или поздно они закончатся.

Дьяволица отступила, облако пыли скрыло тонкий силуэт. После гибели Зонтаносты её вполне можно было считать сильнейшим существом круга. Фоэдо был её домом: с рождения привыкшая к капризному климату, она мастерски использовала преимущества местности и с лёгкостью компенсировала слабости отточенным искусством маскировки. Я здесь был чужаком – не ведающей правил переменной, что опрометчиво бросала вызов всякому стороннику старого порядка. Прошлый поход научил меня хитрости. В мире, насквозь пропитанном ложью и лицемерием, следует отдавать предпочтение холодному расчёту. Решение споров с помощью грубой силы лучше поручить соратникам.

За пеленой кружащегося пепла мне почудились жёлтые глаза. Чёрная тень залегла в нагромождении камней. Если правильно подгадать момент, вспышка отправит Содт прямиком в цепкие лапы смерти.

Лезвие шаркнуло по земле. Дюжина размашистых ударов поставила меня на колени. Копьё просвистело над ухом. Отбив его хвостом, я перекатом ушёл от удара. Кубик в запястье задрожал, но грань уцелела.

– Сколько, Виарин? Мне даже стало любопытно.

За нарастающим рокотом голос дьяволицы был еле слышен и, казалось, звучал отовсюду. Она пребывала в постоянном движении, приближаясь и удаляясь, не позволяя определить, откуда будет нанесён решающий удар.

– Вряд ли много. Это крайне дорогое удовольствие.

Змеиным броском Содт рванула ко мне. Путь ей преградила когтистая лапа соллини. Копьё прошло по касательной, оцарапало защитнице бок, коротким выпадом пробило броню. Бедняжка не успела даже дёрнуться, когда лезвие погрузилось в плоть.

– Я знала, что без предательства не обойдётся. – Дьяволица вогнала оружие глубже, будто насаживая мясо на вертел. – Какая жалость. Она была хороша.

Небеса вспыхнули золотом. Солнце омыло Фоэдо огненными слезами.

Искажённое злостью лицо Содт возникло перед моими глазами. Чудовищной силы удар чуть не выбил из меня душу. Я распластался на земле точно мученик на распятии. Кубик перевернулся. И сразу перевернулся ещё раз. Покрытые бронёй колени зажали мою шею в тиски. Хвостом я дотянулся до спины дьяволицы, затупленным кончиком хлестнул между лопатками. Она инстинктивно расправила крылья.