Десятый круг

– Потому что церковь больше не может нас защитить! – Рейз ударил пустой кружкой по столу. – Каждый теперь сам за себя.

Компания мужчин по соседству поддержала его одобрительным ворчанием.

– За что я плачу подати? Чтобы они ничего не предпринимали? – возмущённо продолжил он. – Мои родные погибли в этой деревне. Ради чего? Казни одной еретички?

Таверна зажужжала встревоженным ульем – на базаре поутру было тише. Злость и досада звучали в десятках голосов, недовольство церковью выливалось в упрёки и брань.

– Я о том и твержу, – ответил врачеватель усатому мужчине за столиком напротив. – От церкви давно нет никакого толка. Давеча эктелей предложил мне две недели наперёд читать заупокойные молитвы за погибших в Ортисе да просить Отца направить их души в Хрустальный град. Да только не поможет это, не вернёт мне сестру и деда. Мести сердце требует, но спросить не с кого. Церковники ведь казнь удумали. Их это вина.

Он лгал бессовестно, нагло, вжившись в роль настолько, что граница между правдой и выдумкой истончилась до мерного постукивания пальцем по кружке – незаметного, бесшумного в нарастающем гомоне. Удары задавали ритм, растекались по залу, словно круги на воде, затрагивая струны разгорячённых выпивкой умов. Дважды ему возражали, требовали прекратить богохульства и явиться к эктелею с повинной, и оба раза слова защитников церкви тонули в пучине гневного ропота. Робкие обвинения звучали всё убедительнее, обсуждения оборачивались яростными спорами. В маленькой таверне зарождалась буря.

– Прогуляемся, – шепнул Рейз мне на ухо и под видом необходимости справить нужду улизнул на улицу.

Ночная прохлада лёгким плащом укутала плечи. Мириады звёзд блестящими горошинами рассыпались по небосводу, заливая поля тусклым серебристым светом.

Я нашла Рейза в тени жёлтых акаций. С довольной улыбкой он вдыхал сладкий цветочный аромат и неотрывно следил за мелькавшими в окнах силуэтами. Из небольшого сада открывался отличный вид на дорогу, таверну и небольшую конюшню поодаль.

– Спрашивай. – Он шумно втянул воздух и вместе с ним, казалось, впитал отголоски царившего в заведении хаоса.

Я ступила под сень раскидистых крон, стянула платок.

– Зачем ты их спровоцировал?

– Затевать споры – моё призвание, – хмыкнул Рейз. – А в спорах, как известно, рождается истина.

Из открытых окон донеслись ругань и звон посуды.

– Вряд ли в хмельных головах зародится мудрость.

– Я не говорил о мудрости, – он сделал глубокий вдох, досадливо скривил губы. – Надеялся, что до драки не дойдёт.

Рейз прислонился к дереву, напрочь утратив интерес к несмолкающему в таверне шуму. Яростные крики сменились треском дерева, глухими ударами и невнятными воплями. Из окна вылетела кружка.

– Ты будто получаешь от этого удовольствие, – сказала я.

– От мордобоя? – брезгливо поёжился он. – Нет, в этом хорош мой брат. Кровь, хруст сломанных костей, исступлённые лица, лишённые всякой логики поступки – это его стезя. Я предпочитаю разговоры, нежели бездумное размахивание кулаками. О, а вот и долгожданные гости.

Рейз взял меня под локоть и поманил глубже в сад, где кроны не пропускали свет, а тени были темнее и гуще.

К таверне приближались три всадника. Светлые мантии покрывали фигуры.

Дознаватели. Я слышала о них, но никогда не видела воочию. В простонародье их прозвали сторожевыми псами Эпарха – верными слугами церкви, чьей миссией был розыск преступников и искоренение ереси. Они путешествовали по Планарии, безжалостно карали воров и убийц, арестовывали и отправляли на суд отступников. В давние времена их появление сулило беду, ныне – священную кару и возмездие за грехи. Благо с последней войны, объединившей мир под властью Эпарха, минуло более трёх веков, и вести о воинах в белых мантиях приходили в наше захолустье всё реже.

– Ты знал, что они будут здесь? – шёпотом спросила я Рейза.

– Разумеется.

– Откуда?

Дознаватели спешились, подвязали коней к забору, неторопливо поднялись на крыльцо «Дикой лозы». Дверь распахнулась. Дознаватель ловко поймал вывалившегося за порог мужика, силком затащил обратно.

– Возможно, пару дней назад, пока ты спала, я прогуливался по окрестностям и повстречал сих приятных господ. И, возможно, подсказал им поискать отступницу в деревеньке неподалёку от Ортиса. Им пришлось сделать приличный крюк, и к этому моменту они как раз должны были нас нагнать.

Рейз не дал мне возможности ответить.

– Жди здесь, я приведу коня.

Он прокрался между деревьями, затерялся в тенях у забора.

С появлением дознавателей гомон в таверне разразился с новой силой. Внутри завязалась драка.

Воспользовавшись суматохой, врачеватель отвязал поводья, шлёпнул двоих коней по крупу. Животные галопом умчались в темноту. Оставшегося Рейз под уздцы повёл к саду.

– Ты поверишь в чудо или в то, что я прекрасный стратег? – Он приподнял ветви с душистыми кистями цветов.

– В то, что ты неплохой лжец, – ответила я.

– Обидно, потому как лжец из меня превосходный.

– Это был не комплимент.

– Только если им не гордиться. – Рейз сорвал с седла голубые нашивки, снял вьючный мешок и без зазрений совести принялся рыться в чужих вещах.

– Дознаватели здесь из‑за меня?

– Может быть – да, может быть – нет. – Он покрутил в руках тонкий молитвенник, разочарованно цокнул, отбросил книгу. – Не люблю копаться в головах у святош.

Не отыскав ничего полезного, Рейз швырнул мешок под дерево.

– И что теперь? Куда нам идти? – обеспокоенно спросила я, бросив взгляд на таверну.

– Кстати, об этом. – Он щёлкнул пальцами. – Ты наизусть знаешь строки вашего священного писания?

Вопрос прозвучал неожиданно.

– Нет. Зачем?

– Тогда не важно. – Рейз потрепал коня по рыжей гриве. – Чтобы призвать моего дражайшего братца, нам придется найти Откровения.

– Что ещё за Откровения?