Девочка сталкера. Часть 2
– Ведьма, – заявляет она и снова впивается в меня своим взглядом, – давненько я уже не видела ведьм. Откуда она взялась? Разве вы там, в верхнем мире, не истребили их всех?
И она тянет ко мне свою руку, местами покрытую струпьями.
Я вздрагиваю, но не рискую отстраниться.
– Ульяна теперь член нашего Круга. Веди себя с ней соответственно ее положению. Ты не можешь трогать ее без ее разрешения.
– Плевала я на ваши правила с высокой колокольни. И буду плевать! Чтоб мне гореть в адском пламени.
Троллиха ухватывает меня за волосы и тянет мое лицо к своему. Теперь ее желтый глаз всего в каких‑то тридцати сантиметрах от моего лица, а ее нос вздрагивает, обнюхивая пространство вокруг. В мой же нос в свою очередь ударяет запах болотной тины.
– Ведьма, – повторяет она и запах болотной тины вокруг меня усиливается, – молодая и сильная. Помеченная меткой…
Троллиха морщится, и ее хватка делается слабее. Она отстраняет меня от себя, хоть и продолжает держать.
– Ты морочишь мне голову, Маг, – рявкает нервно, – зачем ты притащил ее сюда? Зачем притащил помеченную?
– Метку нужно убрать, Мадлена.
Женщина отпускает меня резко. Так, что я чуть не валюсь наземь, и поворачивается к Сафрону.
– Ты видно шутишь, Маг? Убрать Его метку? – она говорит, особенно выделяя слово Его.
– Я вижу, ты принимаешь меня за идиотку!
Градус напряжения в хижине мгновенно возрастает.
– Он не узнает, что это сделала ты, – произносит старик.
– Не узнает? Скажи‑ка мне, многоуважаемый Сафрон, кто еще мог бы сделать это, если не я? Кто еще может изменить то, что он собственноручно пометил, как свое. Я вообще удивляюсь, что ты, старик, до сих пор жив. И что останешься жив еще хоть сколько‑нибудь долгое время.
– Это не твое дело, Мадлена. Просто сделай, что тебя просят и мы уйдем. А иначе… тебе не придется ждать гнева Темного лорда. Ты получишь проблемы уже сейчас.
Троллиха подходит к Сафрону так близко, как до этого подходила ко мне.
– Угрожаешь? Мне?
– У нас всегда все складывалось так хорошо, Мадлена, – произносит Сафрон вкрадчиво, – давай не будем и сейчас нарушать нашего взаимовыгодного сотрудничества. Тут ведь замешаны не только мы с тобой, но и твой народ. Пока мы с тобой ладим, вы все живете здесь в почти полной безопасности. Вас не трогают ни драконы, ни кто либо еще. Подумай не о себе, но о них.
Несколько минут в хижине царит молчание.
Сафрон и троллиха ведут безмолвный диалог, невольной свидетельницей которого я становлюсь, пока в конце концов старик не побеждает.
– Ладно, – сдается Мадлена, – я уберу. Но за последствия будешь отвечать ты сам. И только если она согласится.
И она снова поворачивается ко мне.
– Что же, ведьма, ты согласна, чтобы я убрала с тебя Его метку?
Ее желтый глаз снова изучает меня словно под микроскопом.
– Да, я согласна, – киваю поспешно.
Чем быстрее сделаем дело, тем скорее уберемся отсюда.
– Может быть немного больно.
Я сглатываю и киваю.
– Хорошо.
– А может, будет больнее, чем ты могла бы представить.
– Неважно.
Уж как‑нибудь потерплю.
– Необычно, хммм. Ну, ладно, тогда подходи ко мне. Дело‑то не шибко сложное для меня, вот только последствия… Ты же понимаешь, насколько он будет зол…
Он не будет зол.
Он умер, умер, умер… Я смогла постоять за себя и отомстить. За то, что он взял меня силой, за все! Я обещала ему, и я сдержала свое слово!
Я смогла, у меня получилось!
А вдруг мне повезет, и он умрет насовсем? Девять жизней, как у кошки. Кажется, что ты бессмертный, потому что ты умираешь и воскресаешь вновь, пока не наступает та самая, последняя…
Демид
Кажется, что боли не будет конца…
Давно я не умирал так долго и так мучительно. Давно я вообще не умирал.
Теперь же эта боль накрывает с головой и ничего не остается, как подчиниться ей и позволить раздирать мое тело на куски. Рвать внутренности по живому и расщеплять их на атомы.
Позволить забрать мою жизнь лишь затем, чтобы потом дать ее снова.
В том же месте, на том же гребаном раскаленном песке и с той же болью, что ни за что не отпустит и будет разъедать помимо тела еще и мозг, снова и снова.
В бреду, без еды и воды, с осознанием, что ты ничего, абсолютно ничего не можешь поделать и карты уже разыграны за тебя. А ты лишь тот, кто случайно попал под раздачу.
Проклятый.
Тот, кто не смог спасти…
Физическая боль ничто по сравнению с той, что подтачивает меня изнутри…
И к этой боли с недавнего времени прибавилась еще одна…
Только это совсем другая боль.
Дикая и сладкая. Сводящая с ума. Тягучая, словно мед, пьянящая и мучающая с особенной медленной извращенностью.
Ульяна.
Мое наваждение… мое проклятье и моя слабость.
Я настолько поглощен ею, настолько хочу обладать, что рядом с ней я забываю обо всем остальном.
Растворяюсь в ощущениях. Теряю контроль и начинаю хреново соображать.
И позволяю ей много из того, что никогда бы и ни при каких обстоятельствах не позволил кому‑то другому.
Но ей можно.
Если это и есть притяжение пары, то пусть все идет нахер. Я хочу избавиться от этого притяжения.
Бред и ты это знаешь. Не хочешь ты избавляться от него и никогда не хотел.
