Девочка сталкера

– Вполне естественным будет, если ты побежишь ко мне со всех ног, лишь только увидишь, – произносит он мрачно.

От этих слов все мое оцепенение, весь мой страх улетучивается, будто его никогда не было. А ему на смену приходит спокойствие и даже ярость.

Как все те девушки, что поджидали тебя при входе? Ну уж нет.

– Да неужто? – шиплю я и снова пытаюсь спрыгнуть с подоконника. Но он снова оттесняет собой к окну.

– Да, так и есть, – кивает парень.

– А не скажешь, с чего бы мне вдруг это делать?

Его ноздри раздуваются, а взгляд метает гром и молнии. Очень странно. Вчера он казался мне намного более уравновешенным, чем сейчас. Я имею в виду ту часть вечера, когда он расправлялся с грабителями. Потому что потом началось вообще черте что.

– Ульяна, ты моя.

– Вот уж нет.

– Ты моя, хочешь ты того или нет, – чуть не рычит он.

А потом ухватывает за волосы и прижимает к своему стальному торсу.

– Нет, никогда, – кричу я и пытаюсь вырваться из крепкого жгучего захвата.

– Да, и это не обсуждается.

Корни волос натягиваются и на моих глазах выступают слезы.

Мне больно. Мне обидно. До ужаса обидно, что никак не получается справиться с ним и никто не приходит мне на помощь. Коридор словно вымер.

– Но почему, почему? – остается вопрошать мне, сжимая зубы.

– Демид, нам нужно идти, – раздается откуда‑то сбоку и я узнаю голос его приятеля, Макса, или как там его.

Когда я испугана, я всегда плохо соображаю, а сейчас я настолько испугана, что еле могу дышать. Похоже, я даже близка к тому, чтобы свалиться в обморок.

И ровно в тот момент, когда я собираюсь предпринять последнюю попытку, чтобы вырваться из лап сумасшедшего, как говориться, пан или пропал, все вдруг заканчивается.

Демид отпускает. Так резко, что я чуть не валюсь на пол. Отпускает и отступает на шаг.

Склоняет голову на бок и наблюдает за тем, как я судорожно поправляю волосы, одежду.

– Придурок. Ты просто придурок, – ору я, хватаю свой рюкзак и несусь от этого места прочь.

 

Я бегу так быстро, как могу, но все равно безнадежно опаздываю на лекцию. Когда я влетаю в аудиторию, она уже началась и преподаватель, строгий мужчина средних лет в очках на носу, чем‑то напоминающий мне писателя Чехова, отчитывает меня перед всей группой и выгоняет из аудитории.

Я расстроена. Чехова я люблю, а вот преподаватель оказался слишком вредным для своей внешности.

Не везет, так не везет.

Пока я раздумываю, куда мне податься на ближайшие сорок минут, у меня звонит телефон.

Достаю гаджет, смотрю на дисплей и замираю в нереальном волнении.

Это Злата.

Вчера я не могла дозвониться до нее с тем, чтобы она описала мне того парня, который наблюдал за мной во время примерки платья, а теперь подруга перезванивает сама.

Возможно сейчас я смогу хотя бы частично прояснить ситуацию. Хоть что‑то узнать у нее. Подойдет ли описание того парня Демиду?

Сердце стучит так громко, что я реально начинаю опасаться, как бы меня не хватил удар. Но, несмотря на зашкаливающий градус волнения, я поскорее провожу пальцем по сенсору и принимаю вызов.

 

Глава 7

 

– Ульяш, привет, а у меня пропущенные от тебя, – говорит Злата и по звуку, доносящемуся из телефона я понимаю, что она куда‑то идет.

– Прикинь, на лекцию опоздала, теперь целую пару ждать придется. Ну, думаю, пока в кафе схожу и как раз тебе позвоню. Вдруг, ты тоже опоздала?

– Да, так и есть, – радую я подругу и тут же хмурюсь.

Стоит только вспомнить, из‑за чего я опоздала, точнее из‑за кого, и настроение стремительно ползет вниз.

Минут пять мы болтаем о разной ерунде, пока я, наконец, не перехожу к главному.

– Злат, а ты помнишь тот день, когда мы ездили выбирать тебе платье на выпускной? – спрашиваю я, а сама замираю в волнении.

Подошла к окну, расположенному в конце коридора, и теперь стою там, закусив губу, и жду ответа подруги.

– Конечно, помню, – отвечает Злата и из трубки начинает раздаваться шуршание.

– Уль, извини, я отвлеклась. Кофе себе купила. Так что там с выпускным?

– Помнишь, я примеряла платье?

– Да, конечно, оно тебе так шло. Ты еще отказалась покупать, а потом у твоих совесть проснулась, и они тебе его подарили. Ты выглядела в нем просто офигенно. Впрочем, ты и сама это прекрасно знаешь.

– Мисс зрительских симпатий, – начинает напевать она.

– А помнишь, – перебиваю подругу, пока она не переключилась на другую тему, – ты тогда сказала, что какой‑то парень смотрел на меня через витрину, даже глаз не мог оторвать.

– Да, – отвечает Злата и начинает что‑то жевать.

Конечно, подруга не чувствует всей серьезности ситуации, тогда как мои нервы словно натянутая тетива.

– Слушай, Злат, а ты помнишь, как выглядел тот парень? – задаю я главный вопрос и замираю в ожидании ответа.

Мне кажется, у меня даже кончик носа начал подрагивать от нетерпения.

Только бы помнила, только бы помнила.

Не знаю, что я буду делать с этой информацией, но так хочется знать, что просто сил нет. Вот скажет сейчас, что не помнит, и что я тогда буду делать?

– Конечно помню, – говорит Злата, а я делаю глубокий вдох, – такого один раз увидишь, не забудешь.

– Ага.

Что ж, это описание очень подходит Демиду. Но посмотрим, что дальше.

– Злат, а ты можешь мне его описать более подробно?

В этот момент я жалею, что у меня нет фото парня. Однако, как бы я могла его сделать? При Маше было бы палевно, она бы потом с меня не слезла подколками. Да и другие могли заметить, неудобно.

В тот момент, когда парень ворвался в туалет? Хороша бы я была при таком раскладе.

Так что, приходится довольствоваться словесным описанием.