Девушка без имени

Смотрит на меня со страхом. Медленно качает головой.

– Я ничего не помню…

 

Блять! Вот мне попало. Девочка явно не придуривается. И, видимо, действительно ничего не знает. И, скорее всего, ее так хорошо прижало, что у нее амнезия. Еще этого мне не хватало! Матерюсь в сотый раз. Все же эта Ника – ведьма, она меня и прокляла.

Заполняю данные на себя, с доком договоримся. Зеленоглазую нужно обязательно осмотреть, а потом будем думать, что делать дальше. Проходим мы без очереди.

– Булат, рад видеть тебя, приболел? – спрашивает Владимир, вставая, и пожимает мою руку.

Он знает меня давно, еще с тех пор, когда я выступал на ринге. Он был нашим доктором, который молча зашивал тебя посреди ночи. Делая вид, что ничего не происходит и это обычный вызов. И плевать, что все происходит в домашних условиях, в тесной подсобке с одной лампой над головой. Большие деньги делают нужных людей слепыми и глухими одновременно. Но надо отдать должное Владимиру, он делал свою работу профессионально и отрабатывал каждый рубль. Сейчас я тоже хожу к нему, но уже гораздо реже.

– Нет, вот привел девушку, – смотрю на зеленоглазую, которая, словно котенок, забилась в угол, с опаской смотря на нас. – Говорит, что ничего не помнит. Возможно, из‑за того, что хорошо приложилась к моей машине.

– Оу, ну хорошо, что все обошлось, – произносит Владимир, подходя к девушке. – Потеря памяти – это, конечно, плохо, но не смертельно. Посмотрите, пожалуйста, на меня…

Док начинает проверять девочку, а потом ведет ее на снимок. Все это время я нахожусь рядом с ней. Замечая, что на меня она сморит не с такой опаской. Возможно, доверяет, хотя из‑за меня она потеряла память.

После снимка они приходят обратно. Владимир озадачен, что очень не нравится мне.

– Все так плохо? – спрашиваю.

– У нее ретроградная амнезия, и предположить, когда примерно вернётся память, невозможно, – хмуро произносит он.

– То есть это не пройдет завтра или в ближайшее время? – все же уточняю.

– Она может вспомнить все завтра, а может и никогда, – разводит руками доктор.

Писец, час от часу новости не становятся лучше. Зеленоглазка тоже сидит, подавленно смотря в одну точку. Даже не представляю, насколько херово ей сейчас. Не знает, кто она… Да элементарно имени не помнит.

– Девушка, с вами все будет хорошо, вам нужно поесть, у вас очень упала глюкоза, – начинает ласково Владимир. – Попросите, пожалуйста, девочек налить вам какао, я распоряжусь… А мы через минуту вас догоним.

Зеленоглазая уходит, и мы с доком остаёмся одни.

– Есть еще что‑то, что я должен знать и что лучше при ней не говорить? – напрягаюсь я.

– Да, – очень серьезно произносит он. – Девочка потеряла память не из‑за того, что ударилась о твою машину. Это произошло раньше, – озадачивает он меня. – А еще я увидел несколько синяков на ее теле. Не знаю, насколько они серьезные, она была слишком напугана и не показала мне, но то, что синяки несвежие, хорошо понятно. Возможно, из‑за этого она и потеряла память и ничего не может вспомнить. Это может быть психологическим блоком на сильное потрясение, который могут снять только психиатры. Но пока бы я повременил с этим. Пусть она просто успокоится. Если что, ты бывший мент… возможно, ее уже разыскивают…

Значит, скорее всего, девочку били. Блять, какие ублюдки могли это сделать с Зеленоглазкой? Я готов был сейчас задушить этих людей, которые причинили ей боль, хотя всегда старался быть более хладнокровным.

– Я понял тебя, – так же серьезно отвечаю я. – Мы все равно пойдем сейчас в отдел. Возможно, ее уже ищут. А потом будем решать, что делать…

– Отличный план, – одобрительно кивает док. – Тогда я выпишу несколько лекарств для быстрого восстановления. Ну и, если что, звони или приходи. И береги ее, слишком пугливая. Возможно, это и хорошо, что она ничего не помнит…

Возможно, но разобраться точно нужно. Не люблю незакрытых дел.

Выхожу и вижу, как зеленоглазая одинокого сидит на скамейке, обхватив белую чашку руками, словно замерзла, хотя на дворе конец лета.

– Вкусно? – подхожу к ней, а она вздрагивает. Сажусь на корточки, смотря на девушку. Она смешно морщит носик, а еще видно, что она устала. Вероятно, много часов ходила по городу.

– Да, спасибо, очень вкусно, – произносит она с благодарностью и впервые улыбается мне, так что я вижу две милые ямочки.

– Хорошо, не хотел бы прерывать тебя, но нам нужно ехать, – встаю, смотря на нее сверху вниз.

– Куда? – хмуро спрашивает она, напрягаясь.

– В полицию, нужно узнать, возможно, тебя ищут, да и вообще, не думала же ты, что останешься тут навсегда, – решаю немного подшутить. Но Зеленоглазка шутку не поняла. Похоже, ей и правда уже хочется остаться здесь.

– Не переживай, ничего страшного там не будет, мы просто спросим, а потом решим, что делать дальше, – уже более серьезно произношу я, подавая ей руку. – Ты мне доверяешь?

Она внимательно смотрит на меня, а потом вкладывает свою тонкую ладонь.

– Да, вам да… – тихо произносит Зеленоглазка, смотря на меня.

Она доверяет мне, а я бы не был так уверен в себе. Видно, что девочка чиста и, возможно, невинна. Это как сладкий мед, который хочется испробовать, но… Я все же не такая сволочь. Пока… И, возможно, ей все же не стоит мне доверять.

Беру ее руку, и мы выходим из здания клиники. Садимся в машину и едем в отделение. Там тоже все должно быть быстро, так как из полиции я ушел совсем недавно и связей у меня осталась куча.

Едем минут двадцать, а потом заходим в трёхэтажное кирпичное здание. Все со мной здороваются, кто‑то расспрашивает, как дела, как живу. Я рад видеть старых приятелей, все же тут было неплохо и коллектив хороший.

Девочка все это время жмется ко мне, но в ее глазах я вижу любопытство, когда кто‑то говорит обо мне. Сажаю ее на скамейку, а сам иду к человеку, который мне точно поможет и который теперь сидит на моем месте.

– Нет, Булат. Никаких сведений, никто не искал девушку, – говорит мне Павел, смотря на документы. – Стариков ищут, а вот молоденьких девушек лет двадцати – нет.

– Конечно, это очень странно, пробей завтра по ближайшим районам, а потом уже по городам. Может, ее привезли сюда, – делаю предположение.

– Да не вопрос, пробьем, но из практики, сам знаешь, это не быстро. Современные технологии, а все делаем через бумаги, – усмехается приятель. – Где девочку‑то нашел?

Встает и подходит ко мне, мы оба смотрим на нее. В моем бывшем кабинете есть окно, конечно же, закодированное. Мы видим, что происходит снаружи, но нас не видят.

– Да на дорогу выскочила, еле успел тормознуть. Хотя она все равно головой приложилась, но док сказал, что память она потеряла раньше, да и несвежие синяки на ее теле свидетельствуют об этом.

– Синяки… – задумчиво тянет Паша. – Загадочная, однако, девочка. Если найдем, кто она, думаю, многое раскопаем, не сильно приятного… Но девочка красивая, бесспорно. Жаль такую в приют отдавать, ей там явно не понравится…