Доктора вызывали?, или Трудовые будни попаданки

Интересно было бы изучить труды лекарей‑менталистов. Если они могут воздействовать на мозг, то психические заболевания они тоже могут исцелять? Или только боль блокируют? Одни вопросы без ответов! Как же не хватает какого‑нибудь заклинания или, на худой конец, волшебной палочки, чтобы разом всех вылечить. Не знаю как, но я буду биться за то, чтобы эти маги меня обучили. Не хочу снова чувствовать беспомощность, имея магический дар.

Позже нейра Бовилл принесла детям поесть, захватила и для меня миску жидкого супа с морковкой и кусочком куриного мяса. Ох, это блюдо показалось мне поистине кулинарным шедевром, я выпила его одним махом, даже не садясь, пока благая сестра кормила самых маленьких молоком из рожков. А потом затолкала в рот целый кусок черного хлеба.

– Фы не говорили с глафным лекарем по пофоду рыбьего жира? – спрашивая, я продолжала жевать.

Боже мой, я готова была и слона проглотить!

– Сейчас не до этого, – отмахнулась Бовилл.

И хлопнула меня широкой ладонью по спине, да так, что я чуть не подавилась.

– Худая ты, кожа да кости! – в голосе послышалось сочувствие. – Пойди отдохни, я тебе кого‑нибудь на смену пришлю.

Но я покачала головой.

– Не надо, я хорошо себя чувствую. Останусь здесь.

Заодно прослежу, чтобы малышей не напичкали никакой средневековой гадостью.

– Ладно, сердобольная ты наша, – и благая сестра принялась ворковать над малышкой.

При общении с детьми женщина расцветала и становилась чуть добрее, на них она не кричала, хотя на подчиненных срывалась будь здоров. Время от времени я слышала в коридоре ее громкие выкрики.

Едва я осталась одна и присела на табурет, потому что ноги подгибались, как рядом мелькнула черная тень.

– Ты где ходишь? – спросила Уголька, который как ни в чем не бывало взирал на меня глазами‑плошками.

– Я свободный кот и гуляю там, где вздумается, – ответил котяра и принялся вылизывать лапу. – Главный лекарь хранит у себя в кабинете очень вкусную колбасу, мрряуу. Хочешь, и тебе кусочек отщипну? Или ты предпочитаешь мышей?

Меня порой шокировала наглость и беспардонность этой усатой морды.

– Тебя опыт с сосисками ничему не научил? Посмотри на себя, пузо скоро треснет!

– Ничего подобного. Я магический зверь, и для подкрепления сил мне нужно много пищи. К тому же кошки любят котов в теле. Кстати! Ты ведь уже в курсе, что использование магии сжигает много ресурсов?

– Конечно в курсе, ты ведь так вовремя мне об этом сказал, – цокнула я и покачала головой. – Теперь понятно, отчего мне так плохо.

– Больше ешь и больше отдыхай. Моя прежняя хозяйка прекрасно это знала и была очень сочной женщиной.

– Кем она была? Что с ней стало?

Ужасно захотелось выведать еще хоть что‑то у вредного кота. Уголек лениво зевнул и потянулся, вздыбив хвост.

– Магичкой была, кем же еще? Правда, померла от старости.

Он деловито обошел палату, остановился у кроватки с маленькой девочкой, ловко запрыгнул внутрь и устроился у нее в ногах.

– Эй, ты чего…

– Ну что за люди? Никакой благодарности, – притворно вздохнул он. – Кошки, вообще‑то, снимают боль.

– Ну что ж, надеюсь, терапия кошатинкой поможет, – пробормотала я, но кот услышал и захихикал.

Мое непростое дежурство продолжалось. К вечеру еще у четверых появилась сыпь и поднялась температура, в том числе и у малыша с рахитом. Я бегала целый день, и нейра Бовилл отправила мне на помощь освободившегося Лика.

– Надеюсь, ты переболел этой заразой, – сказала, едва мальчик вошел в палату.

Он самоуверенно улыбнулся.

– Я переболел всеми видами сыпи! Однажды такие пузыри были, что все думали – умру. Но я выжил им на зло. А правда говорят, что детскими болячками повторно не заражаются?

Я кивнула, надеясь, что в этом мире нет никаких особенностей иммунитета, и Лик вне опасности. Как и я, унаследовавшая чужое тело. Все‑таки мне ничего не известно о прошлом бывшей владелицы, как и о том, что с ней стало.

С Ликом я обрела не только дополнительные руки, но и свободные уши. Рассказывала ему о симптомах, объясняла все свои действия, рассказывала о лечении, а парнишка слушал с неподдельным интересом. Возможно, из него вышел бы хороший врач.

Нейт Кварл снова посетил палату, когда на улице стемнело. Справился о самочувствии маленьких пациентов, выслушал мой доклад и для верности осмотрел нескольких детей. Он остановился у кроватки с рахитичным мальчиком и измерил ему температуру.

– У Тилла сильный жар, – Кварл поцокал, вертя в пальцах термоскоп. – Если к утру не пройдет, дело плохо.

Так я и узнала, как зовут этого сироту.

– Слабые дети хуже переносят болезни, а у Тилла еще и рахит. Ему, как и всем остальным, надо давать рыбий жир и хорошо кормить.

Главный лекарь посмотрел на меня с нескрываемым скепсисом.

– Все начинающие лекари всегда подозревают у пациентов самые страшные болезни вместо чего‑то вполне банального. Этот малыш просто недоношенный.

Потом забрал пронумерованные баночки с анализами, которые мы собирали всеми правдами и неправдами. Некоторые проверил на цвет, на запах, сказал:

– Сообщите, если заметите в моче кровь или что‑то странное. Утром снова зайду.

И ушел.

Это была одна из самых страшных ночей в моей жизни. В мире, отстающем от моего родного на несколько веков, один на один с двумя десятками лихорадящих детей. Тем, у кого симптомы появились раньше всего, стало хуже: жаропонижающее не помогало или имело совсем короткий эффект, пульс на этом фоне частил, дыхание сбивалось. Кто‑то не мог спать от боли и жара, я разрывалась на части.

– Бовилл с Кварлом сейчас на операции, другие разошлись по домам, – ворчал Лик.

Он помогал мне чем мог. Поил малышей, обтирал их влажной тканью, носил на руках.

Стоило подумать о лекарстве, что лежало у меня в сумке, как ладони становились мокрыми, а колени подгибались. Как набраться смелости и испытать его? И как не сделать еще хуже?

Но какой выбор? Среди этих детей есть очень тяжелые, это в нашем мире я сталкивалась с легкими формами скарлатины, когда можно было обойтись и симптоматическим лечением. Ну не дожидаться же, в конце концов…

У меня не хватило смелости додумать страшную мысль. Я не сразу заметила, как подошел обеспокоенный Лик.

– Аннис! – мальчик пытался меня дозваться. – Что такое? Что с тобой?

Я улыбнулась через силу и погладила его по непослушным вихрам.

– Найди в моих вещах пенициллин, который мы купили в аптеке. Только никому не говори.

Лик нахмурился, но выполнил поручение без лишних вопросов. Сбегал и вернулся с заветной склянкой, передал ее мне с ловкостью бывалого контрабандиста.