Эхо

– Я помню только суть разговора, не гарантирую, что воспроизведу его слово в слово, но смысл от этого не пострадает. Первой разговор начала Ся Бинцин. Она спросила Шэнь Сяоин, знает ли та о ее связи с Сюй Шаньчуанем. Шэнь ответила, что Ся Бинцин не первая, кто явился устраивать разборки. «И какая же я по счету?» – поинтересовалась Ся. «Это тебе лучше спросить у него, но наверняка все его пассии не поместились бы даже за большим столом. Как минимум для этого пришлось бы задействовать целую аудиторию». – «И кто же они?» – спросила Ся. «Даже я, его законная жена, не могу взять этот процесс под контроль, думаешь, тебе это будет под силу?» – «Ну и сволочь, не удивительно, что он вечно ссылается на занятость, оказывается, он просто выбирает, с кем бы ему переспать». – «Мужские измены – это своего рода дипломатия, чем больше народу, тем лучше, а все для того, чтобы как можно шире распространить свой генофонд», – откликнулась Шэнь. «Почему ты с ним не разведешься?» – удивилась Ся. «А где гарантия, что он не испортит жизнь другим?» – «Кстати, он обещал жениться на мне», – тут же отреагировала Ся. «А мне он обещал, что всегда будет любить только меня». – «Но он меня изнасиловал», – сообщила Ся. «Изнасилование может быть признанным, только если оно доказано, иначе это называется роман на стороне», – заметила Шэнь. «Неужели тебе все равно, что ты у него не единственная?» – осведомилась Ся. «Ты же не я, почем тебе знать, что мне все равно?» – «Во время каждой нашей ссоры он говорит, что как только ты дашь добро на развод, он сразу женится на мне», – сказала Ся. «Этот человек всегда перекладывает ответственность на других. Неужели ты думаешь, что он пойдет на развод? Я ему родила двух милых деток, каждый день, что служанка, ухаживаю за ним, и при этом не контролирую его личную жизнь. Сможешь ли обеспечить ему такие условия ты?» – спросила Шэнь. «Не смогу, – призналась Ся. – Но если ты его не контролируешь, то значит, потакаешь ему». – «А смогла бы ты подцепить его, если бы я его контролировала?» – спросила Шэнь.

После этого они несколько секунд молчали.

«Я его не контролирую, потому что это без толку, это все равно что давать советы тому, кто не в состоянии их принять, – чем больше советов вы даете, тем большее раздражение они вызывают. К тому же я понимаю, что всю жизнь любить лишь одного человека невозможно», – продолжила Шэнь. «Но если я подам на него в суд, вам все равно придется развестись», – пошла ва‑банк Ся. «А у тебя есть доказательства?» – снова спросила Шэнь. «Если бы у меня их не было, я бы не пришла», – ответила Ся. «Для начала скажу, что совершенно не против твоего доноса, но даже если ты выиграешь дело, на мою жизнь, на мое настроение это не повлияет никак. А вот ты должна четко осознавать, почему у тебя, в отличие от тех, кто зарабатывает деньги честным путем, есть возможность носить такие шикарные вещи. Не потому ли, что тебя спонсируют? И потом, что выиграешь лично ты? Поток денег тут же иссякнет, репутация будет испорчена, наслаждаться его обществом ты больше не сможешь». – «Мне теперь даже жить не хочется, а на остальное тем более наплевать», – заявила Ся. «Говоришь – жить не хочется? Так все мы в конце концов смертны. А то, что ты шантажируешь его своей смертью, означает лишь то, что тебе нужно гораздо больше. Это лишь на словах ты не хочешь жить, на самом же деле ты хочешь этого как никто другой. Ты пришла лишь для того, чтобы сцепиться со мной, причем заранее зная, что ничего от меня не получишь. У нашей схватки может быть лишь два исхода: или я пошлю тебя подальше, или ты получишь хоть какое‑то душевное удовлетворение. Ты совершенно не осознаешь, что не хочешь выходить за него замуж. Он не тот человек, выходки которого ты готова терпеть. Пытаясь женить его на себе, первое, что ты собираешься сделать, – это бросить его, а то и предать. Тебе невдомек, что на самом деле ты хочешь помучить саму себя. И тем более ты не осознаешь, что не можешь простить его прежде всего потому, что не можешь простить саму себя. В том, что он тебя изнасиловал, есть и твоя вина – ведь ты могла убежать, другими словами, сама напросилась. А теперь, чтобы облегчить свою ношу, ты продолжаешь раздувать вину других».

Между ними вновь повисло молчание.

«Ты даже не представляешь, какой он подонок, – продолжила Ся, – на твоем месте я бы с ним уже давно развелась». – «А тебе‑то самой зачем такой подонок?» – поинтересовалась Шэнь. Ся не нашлась с ответом. «Допустим, я с ним разведусь, и что? Как говорится, от перемены мест слагаемых сумма не меняется, после женитьбы на тебе он точно так же будет портить твою жизнь или чью‑то еще. Пускай уж лучше пострадавшая останется одна. Секрет нерушимого брака состоит во взаимном соответствии друг другу, и ни в чем больше. Если ты умная, то не проси жениться, проси деньги». – «Но разве его деньги – и не твои тоже?» – удивилась Ся. «Все равно он сорит деньгами направо и налево, так пусть уж лучше тратит их на тебя, по крайней мере, лично мне ты симпатична». – «Раз ты так свободно смотришь на брак, то разведись с ним, позволь мне, мечтательнице, покомандовать им хотя бы несколько лет», – настаивала Ся. «Я бы с удовольствием, – откликнулась Шэнь, – нужна лишь его подпись, но я знаю, что ему будет очень жаль со мною расстаться. Людей привязывает друг к другу не физическая, а духовная близость. То, что можно купить за деньги, никогда не приобретешь за чувства. Я знаю, что твое решение встретиться со мной – не его идея. Узнай он про это, тотчас отвернулся бы от тебя на сто восемьдесят градусов, не веришь – проверь».

– После этих слов, – произнес У Вэньчао, – Ся Бинцин надолго погрузилась в молчание, я даже подумал, что запись на этом закончилась, но потом их диалог продолжился. Они еще долго несли всякую чушь, то и дело прерываясь на паузы, ничего другого я больше не запомнил, а самое основное передал практически дословно. Пока я слушал рассуждения Шэнь Сяоин, у меня так стучало в висках, что казалось, кожа вот‑вот лопнет. Ее трезвый взгляд на вещи и абсолютная невозмутимость вызывали симпатию, так могла рассуждать лишь женщина, которая по‑настоящему знает толк в любви. По сравнению с ее аргументами наши с Ся Бинцин домыслы выглядели как детский лепет, даром что как‑то раз мы обсуждали эту тему битых три часа. Предполагаю, что именно такое впечатление Шэнь Сяоин произвела на Ся Бинцин, иначе, уже попрощавшись с ней, она не стояла бы как вкопанная еще несколько минут и не молчала бы всю дорогу обратно.

– Во время этого разговора Ся Бинцин упомянула, что у нее имеются доказательства, что Сюй Шаньчуань ее изнасиловал. Но до этого ты говорил, что она раскаивалась в том, что не сохранила никаких улик. Имелись у нее все‑таки доказательства или нет? – спросила Жань Дундун.

– Не знаю, каждый раз она говорила по‑разному. Возможно, она просто запугивала Шэнь Сяоин.

– То есть, по‑твоему, она ее просто запугивала?

– Вы же тоже поступаете так, когда занимаетесь расследованием.

– О каком интересном предложении говорила Ся Бинцин?

– Она показала мне банковскую карту, сообщила ее код и сказала, что на ней лежит сумма, достаточная для покупки автомобиля среднего класса. От меня же требовалось разработать дизайн‑проект, который бы помог ей выйти замуж за Сюй Шаньчуаня.

– Ты принял ее предложение?

– Хотя в любовных делах я человек неопытный, я понимаю, как заключаются браки. Это дело требует обоюдного согласия, такое нужно обустраивать самолично, не прибегая к помощи других. Она же, будучи под градусом, начинала хвататься за соломинку. Я эту карту не взял, и это ее разочаровало. Слава богу, что я отказался, иначе, протрезвев, она маялась бы, пытаясь забрать ее назад.

– Тебе нравилась Ся Бинцин?

– Мне нравилось с ней болтать.

– У вас были с ней физические контакты?